— Да как, черт возьми, можно найти кого-то в такой темноте, да еще встать на якорь вплотную к незнакомому берегу, не сев на мель?! — прошипел боцман.

Мы только посмотрели на него укоризненно, и Моррисон сам все понял. Откуда нам знать, с какой магией играет этот странный народ с прозрачной кожей? Если они вдруг начали бы летать над кораблями, я бы ничуть не удивился.

Третий голос заставил всех вздрогнуть и повернуть головы к тому крошечному островку, за которым «Ла Навидад» тщетно пытался спрятаться от острова Моаи. Дуэт превратился в трио. Теперь кто-то — из клана Кон-Тики? — тоже о чем-то расспрашивал, что-то доказывал, чего-то требовал… Хотя я мог понимать интонации незнакомого языка совершенно неверно.

— Джон, пожалуйста, доставь меня на берег! — Этис резко прервал разговор и обернулся к нам. — Прямо сейчас, это важно.

Мы спустили шлюпку и услышали, что наши «соседи» поступили так же. Матросы, все как один, отошли к другому борту, явно страшась покидать фрегат в такой ситуации. Джон и Роберт, переглянувшись, сели на весла. В последний момент в шлюпку спрыгнул и я — вдруг арки решили устроить дуэль меж собой? Я бы с удовольствием на это посмотрел.

До маленького островка и было-то всего десяток гребков. Арк ловко соскочил на камни и остановился на границе света от нашего фонаря. Кто-то, вышедший на берег совсем рядом, встал против него, но я не мог его разглядеть. Чертыхнувшись, я схватил фонарь и тоже выпрыгнул из шлюпки. Свет качнулся, и я узнал Илона. Он спокойно кивнул мне. А потом к ним подошел третий Прозрачный и без всяких предисловий опустился на колени. Сразу перед обоими.

Капитуляция? Вряд ли у арков встать на колени перед собеседниками — просто признак хорошего воспитания. Хотя, конечно, я даже в этом не был уверен, но… Скорее мы наблюдали конец войны кланов. Только кто победил? Постояв так несколько секунд, незнакомый мне арк поднялся, повернулся и шагнул в темноту. Двое других мгновенно последовали за ним. Я немного запоздал, а когда решился пойти за ними, то увидел голую скалу, о которую разбивались волны. Они просто исчезли.

— Возвращаемся! — Джон обращался ко мне. — Быстро!

Не припомню, чтобы Джонни говорил так решительно. Настолько решительно, что не стал ждать, пока я выполню команду, а сразу сел за весла. Слегка ошарашенный исчезновением трех арков из враждующих кланов, я поставил одну ногу в шлюпку, когда меня кто-то схватил за плечо.

— Где твоя галантность, Клод? Даму пропусти.

Кристин, наконец-то! Мне было все равно, откуда она появилась, главное, что вернулась к нам. Отпихнула меня, прыгнула в шлюпку, отвесила подзатыльник Джону и сдвинула Роберту шляпу на глаза.

— Ну, что застыли-то?! Гребите, хочу домой! Я по всем соскучилась.

Парни так налегли на весла, что я едва не упал в воду. Кристин выглядела очень уставшей, слегка потрепанной, но очень довольной.

— Значит, так! — сразу начала она. — Клод, я была с тобой в пещерах, вот смеху-то! Прозрачные меня не видели! Правда, в камеру Моаи мне попасть не удалось. Заплутала там, думала, солнца больше не увижу. Страшные пещерки, ничего не скажешь: то есть проход, то нет… Но дельфинчик помог, обожаю его! А когда арки вынесли твою шляпу и потащили предметы в Хранилище, я пошла за ними. Случайно вышло. Я видела его! Хотя только миг, и… Там не дверь, Клод, не обычный вход, а… Ну, не знаю, но кажется, я видела такое на острове Демона. Помнишь, Демон сидел перед Кругом Времени, а вот сзади него светились немножко такие… А, не знаю, как сказать! Увидим вместе, покажу! Что вы тут творили без меня, а? Еще немного, и передрались бы, придурки! Я же вам не нянька, а капитан!

— Перестань тарахтеть, — попросил я. — Моаи тебя не заметил?

— Наверное, нет. — Она беспечно пожала плечами. — Если и заметил, то не стал мешать. А ты, Клод, вообще лопух. Ты хоть заметил, что у тебя попугая нет? А что я вся мокрая, ты заметил? Ну, конечно, у тебя были другие важные дела!

Действительно, фигурки попугая, которую я снял с трупа Басима, в моем кармане уже не было.

— Когда?…

— Тогда! — передразнила она. — Я три раза проникала в пещеры, все думала, как бы разобраться, что там происходит. Но войти получалось только вслед за арками и выйти только с ними. Колдовство… Вот увязалась за одним — и вышла с ним здесь. И мы с ним вместе стояли и слушали, как прозрачные с корабля на корабль верещат. И я подумала: догадался ли мой дорогой Клод Дюпон взять попугая и послушать, о чем они говорят? И сама себе ответила: нет, Кристин, Клод идиот. Поэтому я тихо сползла в воду, доплыла до «Ла Навидад», взобралась к вам по якорной цепи, прошла по палубе, оставляя мокрые следы, вынула у тебя из кармана попугая — даже ремешок торчал! — и услышала только конец их разговора. Мсье Дюпон, вам остается только застрелиться от стыда!

Я промолчал. Зато плечи Джона так и тряслись. Роберт прятал лицо — ему казалось бестактным надо мной смеяться. А мне не было обидно. Пусть творит что хочет, главное, что вернулась. Шлюпка уже терлась о борт, сверху хохотали довольные матросы, но Кристин решила закончить.

— Все плохо, как никогда! Кон-Тики сделал предложение, и два других клана его приняли. Все, сейчас они пошли приносить клятву от имени всех трех кланов. Для этого им нужен Моаи, который у них священная корова, или что там еще. Я слышала только самый конец и, может, что важное и упустила. Но, кажется, все так: Западные и Восточные признали, что война при помощи людей губительна для них самих, что последствия изменения истории непредсказуемы и… что-то еще. Кон-Тики обвинили их в том, что, воюя за контроль над островом Моаи, они ставят его под угрозу, упоминали Басима. Вроде как пристыдили их. Кон-Тики обещают свободный доступ к Моаи для всех, если будет заключено соглашение.

— Так это хорошо ведь? — спросил Роб. — Война кончилась, и людей трогать не будут… Все в порядке.

— Наоборот, — отрезала капитан. — Они согласились, что надо сплотиться вокруг Моаи, чтобы не допустить его гибели. С ним что-то не то, надорвался, что ли? Как-то он заболел. А это для всех очень важно. Эх, не было со мной попугая в пещерах! Этот Моаи, кажется, залог существования всех арков. Может, он дает им силу… А может, и похлеще.

— Что, например? — спросил теперь я.

— А ты не думаешь, что Моаи может быть их общей матерью? — Кристин пожала плечами, будто сама стеснялась такого предположения. — Но они общаются с ним так… будто это она. Не слишком умная, с какими-то своими закидонами, но — мать. Для всех. Арки умрут за нее все до единого, это чувствуется.

Вот так. Моник говорила о капризном ребенке, Кристин — о матери с «закидонами». Нам не понять эту расу, но если есть что-то общее для всех арков, то истина где-то рядом: то ли ребенок… но, скорее, и правда мать. Я представил, как из этого странного супа появляются маленькие Прозрачные, и передернул плечами. Это было бы мерзко. Но и это могло быть.