– Виконт Хеджли любезно передал нам сведения по военным вопросам, хотя его цифры завышены – а у нас есть с чем сравнить. Меня ведь что беспокоит? От него мы получили больше результатов разведки из Центрального Истану, чем из своих источников. У него, понятно, есть агенты в Дрангиане, и не сомневаюсь, что и в Гелоре, если еще нет, к концу лета появятся.

– Много лет назад я работал на заводе и помню, как какой-то лектор рассказывал, что наша торговля на севере не заходит дальше гор Гимлан. Я не знал, что наш король разрешил вести торговлю вне Арана, – нахмурился Робин.

– Он не разрешал, но торговцев ничто не остановит, они всегда стремятся торговать и за пределами Арана, и в Центральном Истану. Вспомните, наши колонии в Брендании восстали и завоевали себе независимость век назад, – насупился принц. – У нас при дворе считают, что эта история может повториться в Аране.

– Но, ваше высочество, если местный народ попытается объявить себя независимым и действительно вырвет независимость у Илбирии, что тогда остановит крайинцев от нападения на Аран?

– Совершенно правы, мистер Друри, но есть два обстоятельства. Первое: их экономика настолько уже развита, что они могут покупать оружие и вооружать столько наемников, сколько понадобится для защиты их имущества. У большинства торговых фирм уже сейчас есть свои наемники, и делаются дальнейшие шаги в этом направлении. Если они настолько богаты, то смогут подкупить князя Арзлова, чтобы он не вторгался в Аран, а начал гражданскую войну в Крайние.

Робин недоверчиво покачал головой:

– Урия очень много прочел об Арзлове, ведь вся эта литература написана на крайинском языке. Но у меня не сложилось впечатления, что его можно подкупить.

– Эти-то люди и опаснее всего, которых за золото не купишь.

– Второе обстоятельство, – мысль принца подхватил Хассет, – это создать ситуацию, при которой Крайина или Илбирия окажутся не в состоянии начать интервенцию, чтобы справиться с восстанием.

Этирайн не удержался:

– Напрашивается очевидное решение – разжечь войну в Юровии между Крайиной и Илбирией. И этим развалить экономику Крайины, а войска Илбирии удержать подальше от Арана, поближе к дому. Страшно даже подумать о такой возможности.

– Война нужна не воинам, – с отвращением произнес принц. – Воины знают ей настоящую цену – это кровь и трупы. А вот торговцы наживаются на войне и на ее последствиях, у них свой счет.

– Такое решение было бы предательством, верно? – поежился Робин.

– Согласен, мистер Друри, – кивнул принц, блестя зелеными глазами, и подчеркнул: – К сожалению, у нас нет доказательств, что кто-то вынашивает такое намерение. Что не означает, что этого нет, просто они соблюдают осторожность. А мы тем более должны быть осторожны в противодействии им.

– Получается, что мы попадаем в более сложную ситуацию, чем я себе представлял, – приуныл Робин. – Когда мы разрабатывали «гипотетическое сражение» между Крайиной и Гелором, наш выбор всем показался странным. А если бы мы смоделировали действия наших войск против наших граждан в Аране? Все были бы удивлены, ну а я с гарантией не получил бы назначения в Аран.

– Наша цель и состоит в том, мистер Друри, чтобы не допустить ничего подобного, – принц улыбался, но как-то неуверенно, и Робину не стало легче. – Если мы справимся со своей задачей в Аране, тогда все эти сражения останутся гипотетическими.

– Если позволите, я бы спросил вас, сэр, каковы, по-вашему, наши шансы?

– Надеюсь, хорошие, мистер Друри. – Принц перестал улыбаться, его губы превратились в жесткую линию. – Но пусть ваши этирайны не позволяют заржаветь своим клинкам на случай, если я ошибся.

Откинув с лица пряди черных волос, раскиданных ветром, Наталия вошла с палубы в салон воздушного корабля «Лешего». С палубы под крылом бригантины видно было очень далеко, а из этой огромной каюты с иллюминаторами в трех стенах открывалась совсем уж бесконечная даль. Под воздушным кораблем, как зеленый ковер, расстилались плодородные равнины. Река Муром серебряными кольцами неспешно вилась по зелени лугов, и в ее кольцах уютно размещались деревеньки, как грибы в лукошке.

Смена холмистых лесных территорий провинции Муромщины землями Кроды и зелеными равнинами Мяды – это не просто другая география. Здесь, в провинциях, не было холодной, строгой официальности, присущей столице империи. Нарашал Геннадий Кузусов взял себе первой женой сестру Наталии Марину, а в награду за заслуги в войне с Лескаром его назначили такарри Мяды. Кузусов был фанатично предан тасиру, но приморской культуре Мяды покровительствовал, и здесь привилегированные персоны вели ленивую, бездельную жизнь.

Жизнь в Мяде и Мясове была легче, темп жизни – не таким безумным, как в столице. Город Мясово был недавно перестроен и имел все бытовые удобства. Новые дома освещались газом, в подвалах имелись огромные паровые котлы, которые гнали тепло вверх по чугунным трубам. В Мясове зимы были не очень холодными, но центральное отопление, если верить посланиям сестры, воспринималось как чудо.

«И мои магические способности развести костер – которые так ценились в Муроме в разгар зимы – благодаря техническому прогрессу стали ненужными».

Были и другие проявления прогресса: стальные каркасы зданий, встроенные лифты, без усилий поднимающие людей на высоту в семь-восемь этажей, – город был несомненно современным и уверенным в своем превосходстве над остальными городами мира. Таким настроением был охвачен весь высший класс города, и это проявлялось в ночных кутежах, какие бывали в Муроме только в фестибре. Когда Наталия была тут в последний раз – перед прошлой поездкой во Взорин, – ее ошеломила бурная светская жизнь. Она не стала бы останавливаться здесь, если бы не соскучилась по Марине и обрадовалась шансу повидаться с ней.

Думая о сестре, Наталия опустилась на скамью под иллюминатором, на мягкие подушки. Из окна был виден ялик «Лешего» крестообразной формы, предназначенный для этирайнов. Он подлетал к корме. Ялик был слишком мал, чтобы можно было поставить паровой двигатель, но на нем были мачта и квадратный парус, наполненный ветром. Маленькая воздушная лодочка быстро догнала большой корабль и исчезла из виду – через грузовой люк в дне вошла в корабль.

«Я и без Марины остановилась бы в Мясове. Если бы я поехала прямо во Взорин, то всем бы это могло показаться подозрительным и необычным. Какая такая забота меня погнала? Я еду с поручением отца, и не надо демонстрировать спешки. Пока никто во Взорине не видит в моем визите ничего необычного».

В ответ на ее просьбу приехать оба – Григорий и князь Арзлов – прислали сердечные приглашения, а Григорий еще и позаботился, чтобы она добиралась с удобствами. Арзлов прислал официальное приглашение, настолько искреннее, что Наталия насторожилась и забеспокоилась. Она знала – он что-то задумал, и собиралась выяснить его планы за время своего пребывания.