– О чем ты?

– А ты думаешь, что я имею в виду? Я не мог принять его, ты должна знать об этом.

– Но почему? – Мелани встревоженно посмотрела на него.

– Это ценный дом. Не такой ценный, как убеждал меня Кроксли, но достаточно дорогой. Как я говорил раньше, я куплю у тебя дом. Вот почему я здесь.

Мелани взглянула на него широко раскрытыми глазами.

– И это единственная причина?

– Это зависит от тебя. – Шон снова взял себя в руки.

– Что ты хочешь сказать?

– А что ты думаешь? Ради Бога, Мелани, ты что, хочешь, чтобы я опустился на колени и сказал тебе, что я люблю тебя, обожаю тебя, не могу без тебя жить!

Губы Мелани затрепетали. Вот была бы картина. Самоуверенный гордый Босуэл, стоящий на коленях и умоляющий о том, для чего ему было бы достаточно отдать приказ.

– О, Шон, – хрипло прошептала она. – Просто обними меня и люби. Я не знаю, можешь ли ты вообразить, что я могла бы чувствовать по-другому.

Шон еще некоторое время смотрел на нее, а потом прижал к себе. Его руки лежали на ее бедрах, его рот искал ее губы и, найдя их, углубился во внимательное изучение.

Когда он оторвался от нее, Мелани еще некоторое время стояла, вцепившись в него, а он густым, глубоким голосом увещевал:

– Я всего лишь человек, Мелани, и я очень хочу тебя. Но не здесь и не так. Я хочу жениться на тебе.

– А если я откажусь? – произнесли ее мягкие припухшие губы.

Его глаза потемнели и блеснули.

– Но ты этого не сделаешь?

– Я заключу с тобой выгодную сделку, – прошептала она, и, когда он вопросительно посмотрел на нее, продолжила: – Это касается нашей общей собственности. И если тебе ничто не препятствует, то...

– О, Мелани! – Он прислонился лбом к ее лбу. – Хорошо, хорошо, моя мать будет жить в Аконите, как я и планировал. Как ты думаешь, смогла бы ты жить в «Черном быке», пока мы не купим свой собственный дом?

Мелани задрожала от волнения.

– Я думаю, что смогла бы, – прошептала она, чуть коснувшись его щеки легкими пальцами.

Все было так, как говорил ей Десмонд. Когда люди женятся по любви, они не задают банальных вопросов...