– Вдаваться в подробности не буду… – начала Ангелина.

– С нами лучше не стоит рисковать подробностями, – усмехнулась Марго.

– Но деньги в структуре крутятся огромные, и главным источником финансирования является американо-норвежский концерн СТК (Стоун-Торвальдсен-Крон), область интересов которого простирается от нано– и биотехнологий до создания искусственного разума. Погибший Лоуренс помимо всего прочего являлся научным экспертом концерна.

– Теперь понятно, почему он был в бешенстве! Концерн выделил деньги на создание самообучающегося компьютера, а Флориан с Филиппом занялись магией, – рассмеялась Марго.

– Вот именно, задача была конкретной: создать самообучающийся компьютер, подсоединив его напрямую к человеческому мозгу. Естественно, заявленная цель была немного другой: борьба с нейродегенеративными заболеваниями. Но это всего лишь ширма, позволяющая получить самый благоприятный налоговый режим и заткнуть глотку противникам опытов на животных. Реальная задача – создание чего-то вроде Робокопа. И вот Лоуренс появляется здесь, и что он видит: магические опыты по созданию говорящей головы-терафима! То есть выделенные на вполне определенные цели финансовые средства, можно сказать, расхищены. Лоуренс, представляющий интересы серьезных инвесторов, в бешенстве. Как он объяснит все СТК, вложившему деньги в этот проект? Его репутация признанного и уважаемого эксперта под угрозой. Тем более открывается, что финансовая ситуация центра катастрофическая. Деньги текли рекой и… вот тут-то начинается самое интересное: значительная часть средств перетекала на счета некоего проекта «Стан», суперзасекреченного, которым Лорис руководил лично.

– И что это за проект?

– Очень правильный вопрос, – произнесла Ангелина, – и мы его можем коротко назвать проектом личного обогащения нашего дорогого Флориана Лориса.

– Не может быть! Ты уверена в этом?

– Ты подвергаешь сомнению мои способности? – с ложной обидой воскликнула Ангелина.

– Да ладно тебе кокетничать, никто в твоих способностях не сомневается! – покачала головой Екатерина Великая. – Просто согласись: это весьма опасно.

– Конечно, зато, если бы ты видела суммы, оседающие на счетах Лориса на Каймановых островах, ты бы поняла, что это стоило риска. И тем более все было прекрасно замаскировано.

– Но тут появился Лоуренс, Флориан понял, что над его головушкой собрались черные тучи, и избавился от угрозы! – довольно воскликнула Марго.

– Не думаю, что Лорис – наш убийца. Зато он – настоящий артист оригинального мошеннического жанра. И центр – не его первое детище.

– Что, были и другие? – заинтересованным тоном переспросила Марго.

– Да еще какие! Мне мой парикмахер Жак о них рассказал, и, я думаю, они тебя обрадуют, – не без ехидства обратилась она к Марго.

– Почему это они меня обрадуют?

– Тебе Лорис всегда не нравился, – улыбнулась Ангелина, – начну с того, что наш выдающийся ученый на самом деле имеет незаконченное среднее образование!

Она замолчала, наслаждаясь эффектом, который произвело ее заявление.

– Далее: несколько раз его пытались привлечь к суду за мошенничество, но каждый раз он выходил сухим из воды.

– Давай-ка поподробнее, – чуть не хором произнесли ее подруги.

– Всех подробностей я не знаю, но одна проделка Лориса ему доподлинно известна.

– То есть он сам стал ее жертвой, – сделала вывод Марго.

– И не он один, а, так скажем, небольшой город на Атлантике. Жак тогда открыл свой первый салон. И вот появился Флориан, представленный как знаменитый режиссер культового фильма с идиотским названием «Электрический банан». Но, мол, кажущаяся простота названия на самом деле скрывает глубокий философский смысл и удивительную прозорливость автора, касающуюся неприглядного будущего нашей цивилизации. Директор отеля, в котором остановилась знаменитость, уставшая от показного блеска Парижа, Канн, Ниццы и Довиля, был вне себя от радости. Дальше – больше: Флориан скормил всем идею, что, мол, их дыра обладает большим потенциалом, и предложил провести здесь фестиваль интеллектуального кино. Мол, европейское кино жизненно нуждается в подобном сборище, знаменитые режиссеры, актеры только этого и ждут. Не говоря о том, скромно так замечал, что он с Годаром на дружеской ноге, Бунюэль ему в рот смотрит, а Феллини вообще чуть ли не друг, товарищ и брат. Сами знаете: чем беспардоннее и наглее, тем лучше.

– И дальше…

– Что – дальше? Как обычно, народ тут же купился. Коммерсанты стали потирать руки, подсчитывая прибыль. Мол, туристы валом повалят. Всеобщий энтузиазм, тут же был избран комитет по организации фестиваля. Мэрия выделила солидные суммы, коммерсанты скинулись. Жак в их числе, он даже под это дело кредит взял, так как свободных средств не было. Остальные подробности опущу, потому что в их число в основном входили охи и вздохи Жака, какой он идиот, и как он мог купиться на такое, и как его за горло потом взяли кредиторы, и как в конце концов он был вынужден закрыть салон. Правда, в случае Жака, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. С пустыми карманами мой артист парикмахерского жанра отправился в Париж, дальнейшее вам известно. Не было бы Флориана, так бы и сидел в своей дыре.

– Ну а месье Лорис?

– В общем и целом никакие туристы никуда не повалили, и наш талантливый создатель «Электрического банана» упорхнул с собранными денежками. Его, конечно, нашли, но в тюрьму посадить не удалось. Он отделался возмещением морального и материального ущерба. Его он и возмещает из социального пособия по безработице, на которое, судя по налоговым декларациям, живет в расчете 100 евро в месяц. То есть коммерсанты и мэрия закончат получать украденную сумму где-то лет через 130, если, конечно, наш дорогой Флориан доживет до этого времени.

– А все, что он получил в этом центре по изучению возможностей мозга?

– А вот с этим, я думаю, и надо будет разобраться Эврару и налоговой полиции.

– Я звоню Эврару! – заявила Марго.

– Звони, хотя мне кажется, он уже должен быть в курсе, последний раз он рассматривал Флориана с большим интересом.

– Тем более позвоню! Мог бы поделиться!

– Тайна следствия, сама понимаешь!

Пока Марго пересказывала все услышанное своему кузену и возмущалась нарушением договоренностей с его стороны, дамы молчали. За окном шел противный мелкий дождик, вкупе с серостью окружающих стен, промозглостью комнаты, которую никак не мог согреть ярко пылающий камин, сыростью, пробирающей до костей, все было просто создано для глубокой и продолжительной депрессии. Они уже забыли, что находили это место очаровательным, а вид из окна – потрясающим. Вида из окна просто не было – унылые тени. Замок казался отрезанным от всего окружающего мира плотной полосой грязно-белого тумана.

– Чувствуешь себя как на необитаемом острове, – поежилась Ангелина.