В узкой кухонке диетчика Геша задерживался на завтрак. Пузырящаяся яичница и тёплый ёще, хрустящий с пятичасового утреннего завоза свежий белый хлеб с маслом.

Диета в зангиотинской зоне это совсем не два яблока и овсянка, как у вас — заплывающих жиром от гиподинамии вольных. Диета — это эвфемизм. Зангиотинская Диета это то, что скрывали в себе спец-магазины, когда в стране были все равны и смотрящим по командировке была КПСС. Диета — это спец-жратва для пышущих отменным здоровьем зангиотинских больных. Больных чревоугодием.

Эдакая секретная ресторация для маслокрадов средней руки — у тех, кому не хватает средств платить за аренду отдельного мини-рая типа кубовой или библиотеки. Это та же группа лиц, что все же выносит, слегка побеспокоив нежную слизистую ануса — жирные купюрные котлетки, на которых Амур Тимур в идиотском головном уборе указывает дорогу своему еще довольно крепкому мерину. Все, что нужно после такой удачной свиданки — это не глотать гвозди или там — выпить чернил и плакать. Нет, нужно просто вытащить великого пращура вместе с его лошадёнкой из своей задницы, любовно разгладить и записаться на аудиенцию к круглому, как глобус Узбекистана, начальнику зангиотинской санчасти. Тут вам гарантирована и язва и геморрой — это уже дела вкуса — а диета в Зангиоте просто чудо как хороша.

* * *

Гешу породил и сгубил Грек. А самого Грека сгубила нездоровая страсть к покеру. В последние дни перед самой революцией ромашек, усадившей на престол Сагита — Грек откровенно зарвался.

Проигравшись в пух в подпольном элитном клубе зангиотинских джентльменов — сплошь состоящим из репрессированных режимом хозяйственников, Грек не только срезал на треть мужиковскую пайку, но еще и покрывал одного из кубовщиков — алмалыкского Рехсивая — знавшего на свободе лично самого Шарафа Рашидова.

Пухлый Рехсивай, подсадив Грека на безлимитный беспроцентный кредит, эксплуатировал труд двух молчаливых пидорасов, приходивших по ночам якобы делать Рехсиваю массаж поясницы.

На самом деле пидорасы являлись воплощать в жизнь голливудскую мечту Рехсивая, принявшего за чистую монету старинный американский фильм «Побег из Шоушенка».

В Шоушенке американские тюремщики стали жертвами технического прогресса. Вот если бы хозяин Шоушенка заставлял распахивать контрольно-следовую полосу лошадью каждую неделю, то был бы вам хрен, а не побег из Шоушенка.

Лошадь — она каким-то встроенным джипиэс-навигатором всегда чувствует пазухи и пустоты в земле под ногами, и ежели подкоп делать силами малограмотных пидорасов, которые даже плитку в ванной и то положить аккуратно не могут, то вся шоушенка ваша накроется женским половым органом.

Лошадь обнаружила потайной рехсиваевский метрополитен на свободу, лавры за операцию возложил на свою лысеющую башку узкоглазый степной командир батальона ВВ, а шум от запала докатился до самой ташкентской управы.

Одним словом сработал принцип домино — лошадь подвела пидорасов, пидорасы немедленно слили Рехсивая, он — Грека, а Геша просто попал под замес, как дворяне в семнадцатом году. Долой министров-капиталистов и прочих сильвестров столовой.

В ту тревожную ночь великого запала шеф-повар Рустам-ака, который на воле и вовсе был далёк от кулинарии, а служил в Фергане генерал-губернатором, явно был в ударе. Он колдовал.

Как не старайся — а в зону заходит один и тот же стандартный набор продуктов. Поэтому не надо удивляться комбинации репки, капусты и перловки в обеденном супе — без них было бы еще жиже. И если сидишь уже шеф-поваром седьмой год — тоже сталкиваешься с подобной проблемой — сильно приедается и плов, и самса, и манты и даже маш-кечирик. Хочется шашлычка из печени молодого ягненка.

Но в тот судьбоносный день с продуктовым завозом, по доброй иронии судьбы в столовую Зангиоты загулял редкостный дефицит. Вместе с тушами коров, забитых задолго до последнего, двадцать седьмого съезда коммунистической партии Советского Союза — в столовОй — загуляла целая охапка обрубленных коровьих хвостов.

Не поверивший в свое счастье мясничий, внешностью больше похожий на Майка Тайсона со слегка обкусанными ушами, немедленно подхватил хвосты и с видом антрополога, обнаружившего следы питекантропа, помчался во внутренние покои Шефа.

Рустам-акя! Рустам-акя! Бугун битта байрам киламиз-у! Утириииб, чой ичиииб — битта думгаза еб гаплашамиз, эй!

Думгоза — говяжьи хвосты на пару с луком — старинный деликатес ландскнехтов из Ферганской долины. И сила в этих хвостах, я вам скажу, великая. Скоро их начнут скупать все крупные фармацевтические компании.

Свойств у думгозы две — она держит в узде водку — позволяя гасить литрами и сохранять при этом все жизненоважные функции организма, а позже можно насладиться, и вторым свойством — поставить раком и жестко оплодотворить целое коровье стадо. Думгоза — секрет суперменов и позитивных демографических показателей Джамахирии.

Насчет водочки Рустам-ака тоже уже позаботился — как раз разливал в фаянс себе и Геше. И насчет танцовщика живота — быстро докушать объедки думгозы и ублажить маслянистый взор сильвестров, был уже ангажирован даровитый узкобедрый бухарский петушок Шохрух.

Вот тут-то и грянул взрыв на макаронной фабрике — всесильный Грек в окружении мамелюков-надзирателей пошел с матрасом в ПКТ, а Геша теперь делает себе маникюр в максимальном удалении от столовОй — в гадской будке на границе между прядильным и ткацким.

Сюда-то на опасный для жизни и вредный для здоровья рубеж между прядильным и ткацким загремел и я в свою первую разнарядку. Проходить курс молодого бойца.

* * *

Нет ничего в жизни паскудней, наверное, чем ваш первый день на новой работе. Всем надо улыбаться, низко кланяться, и изо всех сил притворяться, что вы самый старательный и аккуратный работник в отрасли. Я боялся этого больше всего — ну, ладно, поставили бы к сытым швейкам из пошивочного, так нет же — кинули на растерзание усталым и голодным работягам, в большинстве как минимум дважды судимым, прожженным и битым, которых я, вдобавок, многих еще и знал в лицо.

Ожидал волну презрения и ненависти, которой повеет от этих бригад, когда мы Гешей, как две овчарки, будем погонять их в цеха утром. Но вместо ненависти мое появление вызвало бурю восторга, как будто в Зангиоту приехал узбекский Петросян — Абид Асомов.

Виной конечно же был мой внешний вид. Выйдя на службу впервые, я постирал свою единственную спецовку и штаны — пара сильно замызгалась в прядильном. Беда этих хозяйских спецовок — их шьют из чистого хлопка и, хотя это очень полезно для здоровья — ноль синтетики, но это придает робе свойства шагреневой кожи. При первой же стирке костюмчик, как не старайтесь — садится минимум на два размера. Прямо на глазах.

Росту во мне метр с кепкой, дерматиновые читозы уже просят каши, спецовочка села так, что во все стороны торчат лодыжки и локти, и венчается это дело гигантских размеров повязкой с буквами ХБП.

Быстро я им поднял настрой в то утро. Даже Геша — который сперва спросонья не обратил внимание на мой щегольской наряд, теперь хохотал вместе со всем строем.