Дженни сделала глубокий вдох и дала себе целую минуту, чтобы насладиться глупой жалостью к самой себе. На большее у нее не было ни места, ни времени. Завтра она собиралась начать новую жизнь.

Когда минута окончилась, она отряхнула руки и выпрямилась.

– Замечательно, – сообщила она пустой комнате.

Та словно прислушалась к ее отчаянным словам, беззвучным эхом отозвавшимся от ее пустых и тяжелых стен.

– Я не хочу его. Вовсе нет.

Ночь поглотила ее ложь.

* * *

Прошло всего лишь полчаса, как что-то разбудило Дженни. Не понимая, что происходит, она выпрыгнула из кровати; ее сердце, казалось, готово разорваться на части. Было тихо, маленькая, тесная комнатка, где она спала, свернувшись калачиком, выглядела необитаемой.

Послышался стук. На этот раз Дженни смогла идентифицировать звук, который слышала во сне, – это был он. Она провела дрожащими пальцами по тонкой ночной рубашке. Она не может встретить его в таком виде. Что он делает здесь посреди ночи? И что ей делать с этим?

Она потянулась, чтобы накинуть что-нибудь на плечи. Прозвучал третий нетерпеливый стук. Проходя быстрыми шагами по коридору, соединяющим две ее комнатушки, она пыталась подобрать слова, которые могли бы заглушить внезапно охватившую панику. Слова, подтвердившие бы, что это его опоздание имеет для нее столь же ничтожное значение, как, очевидно, и для него.

Вы опоздали.

Вы? О, я совсем о вас забыла.

Она вытерла вспотевшие ладони о полы шерстяного халата и бросилась открывать дверь.

– Полагаю, вы думаете, что…

Выражение лица лорда Блейкли, спрятавшегося в густой тени, было столь же высокомерным и холодным, будто он никогда и не сидел у нее за столом. Будто бы и не было этого страстного поцелуя в тот вечер. Будто бы он не упрашивал ее назвать ему свое имя с таким отчаянным вожделением на лице. Но он был не просто холодным и отстраненным. Нет, он выглядел гораздо более усталым и утомленным, чем можно было бы ожидать, принимая во внимание, что прошла лишь какая-то пара часов с момента его ухода.

Однако вовсе не выражение его лица лишило ее дара речи. Это был его спутник. Рядом с ним, сгорбившись, стоял Нед, внимательно изучая порог ее жилища. Его плечи опущены, черты лица почернели от горя.

– Нед, – наконец нашла в себе силы поинтересоваться Дженни, – что вы здесь делаете?

Ответа не последовало. Нед отвернулся, кусая губы.

– Ответь ей, – грозно произнес лорд Блейкли. – Расскажи ей все с начала до конца. Все, что ты сделал.

Нед испустил глубокий вздох. Потом обошел Дженни и без сил опустился на стул. Произошло что-то страшное – это было не похоже на обычную перебранку между кузенами.

Лорд Блейкли пошевелил рукой, и Дженни провела его в комнату. Дверь с щелчком закрылась за ним; Дженни пришлось на ощупь пробираться по комнате, пока она не нашла стоящую на столе свечу и не подожгла ее лучиной.

Неяркий свет свечи выхватил из темноты лица присутствующих. Однако этот мерцающий огонек нисколько не прояснил причину, которая привела сюда двоих из них.

Дженни не могла подобрать слов, чтобы нарушить тишину, а лорд Блейкли, казалось, был нерасположен более поощрять Неда к общению. В конце концов Нед обхватил руками голову и сообщил своим пальцам:

– Задания не работали. Поэтому я решил, что в моих руках свести судьбы Блейкли и леди Кэтлин.

Дженни издала сдавленный крик, однако Нед продолжал, не замечая ужаса, воцарившегося в ее глазах.

– Ни один из них не выражал намерений на продолжение знакомства, поэтому я устроил так, чтобы они тайно встретились. А потом их должны были застать… застать разные люди, немедленно распустившие бы сплетни об этом событии. Однако Блейкли не пришел, и когда я отправился проведать, что происходит, то получилось так, что в итоге эти люди застали там меня.

– О господи, Нед. Зачем?

– Вы так сказали. – Обвинения Неда не могли звучать более обидно. – Вы сказали, что мне следует рассчитывать только на себя.

– Я говорила в общем, в широком смысле слова. Я вовсе не хотела, чтобы вы заставили двух людей заключить брачный союз, нежеланный им обоим.

– Но они должны были его желать. В конечном итоге. Вы так сказали. – Нед поднял на нее глаза, под которыми буквально за одну ночь залегли огромные черные круги. – А теперь этого никогда не случится, и в этом моя вина. Я был недостаточно хорош, недостаточно силен. Мадам Эсмеральда, вы думали, что я смогу все устроить и без ваших советов, но это совсем не так. Я только все на свете разрушил, и вы должны помочь мне справиться с этим.

Дженни не нужно было и смотреть в сторону лорда Блейкли, чтобы понять, что он привел сюда Неда не ради ее очередных пророчеств. Она должна была заставить себя признаться Неду в обмане, еще когда тот был здесь в последний раз. Тогда ею двигало эгоистичное стремление не причинить боль самой себе этим признанием. К сожалению, она только начинала осознавать, чего стоила Неду ее ложь. Его свободы. Уважения его кузена. Утраты веры в себя. Да, он потерял все, что, по ее словам, она помогла ему достичь своей ложью.

Лорд Блейкли внимательно изучал свои ногти в неярком свете свечи.

– Отец леди Кэтлин в конечном итоге согласился не убивать Неда прямо сейчас. – Спокойный и холодный голос лорда Блейкли резко отличался от взволнованного, убитого тона Неда. – Все, что еще может произойти как следствие случившегося этим вечером, предмет дальнейших переговоров. И многое зависит от того, как, по мнению Неда, он должен поступить.

Дженни не знала, на кого взглянуть. Ни на Неда – она просто не могла видеть унылого и испуганного выражения, написанного на его лице. Не могла она смотреть и на лорда Блейкли. Дженни не представляла, что увидит она там – незаинтересованность, неудовольствие или разочарование. Однако ей следовало сохранить храбрость, чтобы сделать то, что она собиралась сейчас сделать.

– Нед. – Голос Дженни дрожал. – Когда я сказала тебе надеяться на себя, я вовсе не имела в виду поручать вопросы женитьбы твоего кузена твоим заботам. Я имела в виду…

Она сделала глубокий вдох. Нет, она не хотела уклониться от последствий, которых больше всего боялась. Она лишь взглянула в последний раз в его доверчивые глаза. Ей больше никогда не удастся увидеть, как они смотрят на нее с уважением, почтением и преданностью.

А потом она заставила себя это сделать.

– Я имела в виду, – продолжала она, – что ваш кузен прав. Я не могу предсказывать будущее. Я не разговариваю с духами. У меня нет никакой оккультной силы. Вы должны полагаться на себя, поскольку не можете доверять мне.

Нед вздрагивал от каждой ее фразы. Однако то, что она в конечном итоге увидела на его лице, было не разочарование, а неверие.

– Нет! – Он обвел комнату диким взглядом. – Это что-то вроде проверки, да? Чтобы… чтобы наказать меня за мою ошибку этим вечером. Я знаю, я смогу доказать свою преданность.