Льюис поднял руку. Лангтон кивнул.

— Шеф, даже если мы выясним, что все они были знакомы друг с другом и, возможно, знали Лилиан Даффи, каков будет результат? Что это нам даст? Что мы докажем?

Лангтон вздохнул.

— Да то, что убийца тоже был знаком со всеми ними. Вот для чего нам нужны звенья этой цепи.

— Да-да, я понимаю, — отмахнулся Льюис.

— Ну и в чем же тогда ваша проблема?

— У меня просто не вмещается в голове, что Даффи мог убить их, одну за другой. Ведь некоторые убийства разделяют целые годы. Я думаю, нам лучше поискать сутенеров или кого-то из клиентов. Даффи, или Алану Дэниэлсу, было всего восемь лет, когда он покинул Шаллкотт-стрит и больше туда не возвращался. Мы знаем, где он потом жил, в какой школе учился, ну и так далее. Зачем нам отслеживать этих шлюх? Допустим, они знали друг друга. Ну и что? А Энтони Даффи? Черт побери, ведь его заподозрили в убийстве матери двадцать лет тому назад. И последнее убийство Мелиссы Стивенс. Уж здесь-то ничего общего нет! Она не «приманка», не уличная девка, она семнадцатилетняя студентка.

— Выходит, по-твоему, мы не нашли серийного убийцу?

— Мы знаем, что серийный убийца есть. И все согласны, что жертвы убиты одним и тем же способом.

От напряженности атмосфера в ситуационной сделалась неуютной. Льюис стоял рядом с Лангтоном.

— И что же?

— Я считаю, нам пора кончать со старыми делами. И сосредоточиться лишь на Мелиссе Стивенс. Мы тратим драгоценное время на долгие расследования и в конце концов потеряем любые наводки, способные привести к цели.

— Да у нас и нет никаких наводок, Майк!

— Я знаю, — огрызнулся Льюис. — Но мы постоянно в разъездах и прочесываем эти гребаные окрестности. А должны бы сидеть на месте. Я хочу сказать, если вы думаете, что убийца — это Даффи, допросите еще раз кубинца.

Лангтон стиснул челюсти.

— Он не видел его лица.

— О’кей, тогда приведите эту проститутку с низким голосом. Она утверждала, что он блондин. И разглядела хоть часть его лица. Точнее, она сказала, что видела его в полупрофиль, да и то в глубокой тени. — Льюис вздохнул и сел.

Лангтон оглядел подчиненных.

— И вы все так полагаете?

Им сделалось не по себе от его пронзительных и суровых глаз. Наконец он приблизился к Анне и чуть приподнял брови. Она замялась. Лангтон уже отошел от нее, когда она подняла руку.

— По-моему, нам нужно продолжить расследование и выяснить, были знакомы друг с другом эти женщины или нет.

— Благодарю вас, — отозвался Лангтон и сунул руки в карманы. — Я тоже не знаю, убийца ли Дэниэлс, но не считаю, что мы должны прекратить поиски клиента этих женщин, как предлагает Майк, или сутенеров. Убийства связаны между собой, и женщины знали друг друга. А это способно привести нас к их общему знакомому.

Он сделал паузу.

— Если им был Алан Дэниэлс, то он и есть подозреваемый. И если он убил Мелиссу Стивенс, это может означать, что цикл преступлений, заставлявший его убивать проституток, завершен, но он не в силах остановиться. Он начал свои убийства, желая отомстить, но переступил эту черту. Теперь он наслаждается самим актом убийства и в таком случае готов продолжать свои злодеяния.

Собравшиеся вбирали в себя каждое его слово. В этой тишине можно было услышать, как упала булавка.

— Пока вы разъезжали по стране, я сопоставил даты и разработал схему.

Лангтон кивнул Джин, и она показала большую таблицу с диаграммами.

— Вот перерывы, которые я обозначил начерно.

Джин перевернула первый лист толстой белой бумаги.

— Я не стал включать убийство Лилиан Даффи и занялся только другими женщинами, не желая расширять еще сильнее временные рамки. Майк уже говорил, что между убийствами есть большие перерывы. И самый долгий составляет почти три года.

На страницах были обозначены имена жертв, а под ними стояли даты. Лангтон взял у Джин указатель и подписал крупными буквами под разрывами во времени: «США», «США», «США». То есть периоды, когда Алан Дэниэлс снимался в Соединенных Штатах.

Он повернулся.

— Не знаю, в каких городах и местностях США проходили съемки, но не собираюсь расспрашивать об этом ни Дэниэлса, ни его прилипал-советников. Лучше обратиться к его театральному агенту. Но как только я выясню, где он снимался, то сразу свяжусь с американскими службами и попрошу их отыскать жертв, убитых аналогичным способом.

Анна снова села. Лангтон не переставал ее изумлять. Она пронаблюдала, как он спокойно уложил их всех на лопатки, и в конце не осталось ни одного мужчины и ни одной женщины, не почувствовавших тот же трепет страха и уважения, что и она.

— Трэвис? — Лангтон без слов, лишь жестом пригласил ее к себе в кабинет. Когда Анна захватила с собой записную книжку, то вдруг заметила, что одна ее страница изрисована рядами сердец. Она вырвала ее, закрыла книжку и рассердилась на себя за то, что поступила как школьница, испугавшаяся учителя.

Анна вошла в кабинет. Лангтон стоял к ней спиной.

— Ну, что вы думаете, Трэвис?

— Возможно, вы правы.

— Но я мог и ошибиться.

— Да, конечно.

Он повернулся и предложил ей сесть.

— Спасибо, что поддержали мою гипотезу.

— По-моему, каждый из нас должен будет к ней вернуться, — сказала она.

— Я это ценю. — Он поглядел на часы. — Я увижусь с агентом в половине девятого. Он передал, что к тому времени у него появится нужная мне информация. И тогда я заберу вас с собой.

— Отлично, — удивленно отозвалась она.

— Вы хорошо поработали в Лейчестере и… — Он склонил голову набок. — А что дальше?

Она потупила глаза.

— У вас что-то странное на правом плече костюма. — Анна попыталась смахнуть невидимую пылинку. — Похоже на пятно.

— А, это просто… выгорело на солнце в витрине магазина. Господи, неужели заметно?

— Только под определенным углом зрения, — улыбнулся он. — Когда вы сидите, на вас сзади падает свет из окна. И с вашими рыжими волосами вы напоминаете маленький кусок бекона.

Она была ошеломлена и промолчала.

— О’кей, пока все. Я зайду за вами в восемь.

— До завтра, сэр.

— Нет, Трэвис. — Он нетерпеливо вздохнул. — До вечера!

Когда Анна покинула его кабинет, то немного помедлила в коридоре. Что же, решила она, лучше, когда тебя сравнивают с маленьким куском бекона, чем когда вовсе не замечают.

Как человек аккуратный и методичный, Анна выбрасывала мусор каждый понедельник, занималась стиркой по вторникам, и пока что ей не требовалась никакая уборщица, поскольку квартира была слишком мала. Однако времена изменились. Без десяти восемь, когда раздался звонок в дверь, она обедала наскоро приготовленными кукурузными хлопьями. Анна вернулась из отделения полчаса назад, но ей уже пора было надеть новую блузку и подкраситься.