Когда Лангтон и сыщики вошли в холл, навстречу им двинулся Дэниэлс с сердитым и настороженным выражением лица.

— По-моему, вы превзошли самих себя и специально постарались, чтобы вас увидели во всем квартале. И какой грохот! Как будто вы стучали кузнечным молотом и пытались взломать дверь.

Лангтон протянул ему копию ордера на обыск. Дэниэлс внимательно прочел документ, а потом впустил их в квартиру.

— Что же, проходите, — бесстрастно проговорил он. — Но советую вам действовать осторожнее. Если вы причините мне какой-то ущерб, я подам на вас в суд. У меня очень редкие и ценные вещи, так что, повторяю, будьте как можно аккуратнее.

Дэниэлс показал тем, кто у него еще не был, куда надо идти, и процессия полицейских направилась в квартиру.

Когда он переступал порог, то сразу отрывисто спросил:

— С чего вы хотите начать?

— Где вам будет удобнее, — с холодной любезностью откликнулся Лангтон.

— Мне нигде не удобно, — саркастически парировал Дэниэлс. — Но, я полагаю, вы можете сперва обыскать спальню. — Он кивнул в сторону окон со стеклами-витражами. — А я пока продолжу работу в гостиной.

Он повернулся на каблуках и скрылся за дверью гостиной.

— Ну у него и дворец. — Баролли осмотрелся вокруг с благоговейным страхом, а Льюис тем временем в упор разглядывал старые картины и бросил через плечо:

— В этой его гостиной можно поместить всю мою квартиру.

Лангтон взволновался и решил поскорее обойти соседние комнаты. Он вышел в коридор, и остальные двинулись за ним по пятам. Путь привел их в маленькую, хорошо оборудованную кухню. Они увидели в сверкающих белых шкафах дорогую посуду, вилки, ложки, ножи и прочую утварь. Из-за карнизов шкафы освещались струившимися полосами света.

— Проверьте все это! — резким тоном приказал Лангтон Анне, и она принялась за работу.

Льюис открыл другую дверь и заглянул туда.

— Черт побери, вы только взгляните на его ванную, тут глубокая мраморная ванна, как во дворце.

Баролли и Льюис присоединились к нему и осмотрели дорогую, со вкусом обставленную ванную. На деревянных панелях стояли элегантные вазы с мылом, одеколонами и духами, а около них рядами выстроились свечи в широких серебряных подсвечниках.

Льюис оставил их в ванной и остановился у двери с цветными витражами. Когда он исчез за ней, Лангтон услышал его вздох: «Лучше идите сюда и полюбуйтесь».

Лангтон и Баролли поспешили к нему. Комната и впрямь оказалась роскошной — с огромным пианино, двумя бархатными диванами и стеклянным кофейным столиком, на котором громоздилась груда книг по искусству. Но сильнее всего их поразил потолок с витражами, заливавший разноцветной радугой большую квадратную комнату, обшитую белыми панелями.

— На кухне ничего нет. Похоже, что ею не пользуются, во всяком случае, прислуга, — доложила пришедшая к ним Анна. Трое мужчин промолчали, продолжая боязливо осматривать раритеты. — Холодильник забит свежими фруктами и овощами, и, боже мой, до чего же там красиво! — восторженно добавила она.

— Поднимитесь наверх и начните обыск, — пробурчал Лангтон.

Анна осторожно взобралась по узкой винтовой лестнице на верхний этаж, где находились две спальни — хозяйская с ванной и для гостей. Спальня Дэниэлса не уступала своими размерами нижним комнатам. Четырехспальную кровать из тяжелого дуба украшали бледно-зеленые покрывала. Стены также были выкрашены в бледно-зеленый цвет, и вдоль них тянулись ряды высоких — до потолка — гардеробов. Внутри одного из них она увидела вмонтированный туалетный столик с зеркалом, и на нем стояли духи и баночки с кремами. Комната показалась ей безупречно чистой, в ней пахло легкими духами.

Анна проверила висевшие костюмы, обшарила их карманы, обшлага брюк и оглядела стойки со сделанной на заказ обувью. Во все туфли поместили прочные деревянные распорки, чтобы в совершенстве сохранить их форму. Поношенными выглядели лишь бархатные тапочки с монограммами. Она обнаружила целых три пары — бледно-зеленые, по-королевски голубые и черные. Трудно было поверить, что эти элегантные костюмы и обувь принадлежали Энтони Даффи, сыну потасканной проститутки Лилиан.

Она перебрала и ощупала множество кашемировых свитеров и шелковых рубашек. На ночном столике у кровати лежали книги — в основном исторические, и все в твердых переплетах. Анна приподняла шелковое зеленое покрывало и увидела, что его оборотная сторона соткана из темно-зеленого кашемира. Да, Энтони Даффи знал, как надо жить. Однако ей бросилось в глаза отсутствие безделушек и памятных подарков.

В шкафу она осмотрела чистые и выглаженные простыни. В общем, в спальне она ничего не нашла. А эксперты обследовали ковер, на котором не оказалось ни пятен крови, ни вообще каких-либо пятен.

— Вы тут что-нибудь отыскали? — Лангтон стоял в дверях, и она подскочила от неожиданности.

— Нет, ничего. Я сейчас подумала: как странно, никаких памятных, личных вещей. Ну, знаете, фотографий…

— И внизу то же самое.

Лангтон приблизился к четырехспальной постели.

— На ней так и тянет отдохнуть, — ласково произнес он. — А под кровать вы заглянули? И под матрас?

— Да, — ответила она и покраснела.

— Как насчет верхнего этажа?

— Нет, туда я еще не добралась и как раз готовилась пойти, — солгала Анна.

Лангтон встал на кровать.

— Тут ничего нет.

Он спрыгнул и открыл дверь гардероба.

— Итак, начнем со следующей полки.

Он провел рукой по шелковым рубашкам и пробормотал:

— Симпатичные вещицы. И у него их вдоволь.

Анна вышла в узкий коридор за спальней и поднялась по другой, маленькой винтовой лестнице на последний этаж. Здесь все располагалось по-иному, хотя размеры комнат также были внушительными. Похоже, что наверху находились его библиотека и кабинет. Стол в кабинете был завален сценариями, документами и фотографиями, как правило, женскими, с написанными внизу от руки любовными признаниями. Она заметила и несколько фотографий интерьера, догадавшись, что это — характерное актерское суеверие и желание запечатлеть свое жилище. На столе стоял портативный компьютер, а в его ящиках разместились файлы с аккуратными надписями. В другом ящике хранилась электронная почта. Она начала разбирать документы и письма. В эту минуту на лестнице послышались шаги, и в кабинете появился Льюис.

— Да он со всеми знаком, верно? — Льюис обошел комнату по кругу, останавливаясь то у одной, то у другой картины.

— Вам не мешало бы прочесть его электронную почту. Вот уж кто не страдает от отсутствия поклонниц.

— Чтобы разгрести эти завалы, понадобится не один час.

Лангтон тоже поднялся наверх, и они увидели его на ступенях лестницы.