— Надо же, — удивилась Настя, — какие картины сейчас рисуют. Ну и как впечатление?

— Жалостливое зрелище, — ответил Филатов. — Хочется помочь ей, а не знаешь чем. То ли дать пиджак, чтобы согрелась, то ли пописать вместо нее.

— Помогите лучше мне! — попросила Настя.

— Хорошо, — согласился Филатов. — Там недалеко, в Жуковке, есть супермаркет, мой помощник тебе покажет. А напротив — ресторан. Марко иногда загружается там продуктами, а в ресторане снимает телок. Тебе надо занять позицию за столиком у окна и ждать. Приедет в супермаркет — выходи закупаться. Зайдет сначала в ресторан — еще лучше, и идти никуда не нужно.

— Сразу бы так, — приободрилась Настя. — А то заставили бедную честную девушку отираться на обочине, словно сами знаете кто.

— Они отираются не здесь, а на Ленинградском шоссе, если их еще не разогнали, — уточнил Филатов.

— Не только, — возразила Настя, — просто там их больше всего.

— Ладно, с этого дня тебе на дороге стоять не надо.

— И хорошо. А то ко мне уже начали «грибники» приглядываться, — пожаловалась Настя.

— Кто? — не понял Филатов.

— Такие суровые мужчины в дождевиках, которые делают вид, что ищут в лесу грибы.

— Это ФСО, — вздохнул Филатов. — Что делать, у них работа такая. Да и место такое. Но зато ты, наверное, почувствовала себя разведчицей.

— Ага, почувствовала, — с иронией согласилась Настя. — Но не могу сказать, что это было очень приятно.

— А что, неужели так плохо?

Настя подумала.

— Нет, и не неприятно тоже. Просто непривычно как-то находиться все время в напряжении. Но зато и азарт появляется.

— Ну, нет худа без добра, — резюмировал Филатов. — А как все получится, укатишь сразу в Париж.

Но и в ресторане все оказалось не так просто. Выходные тянулись за выходными, а удача все никак не приходила. В магазин ездила прислуга Марко, а в ресторане у Насти никак не получалось его застать. То он только что уехал, то еще не приезжал.

Настя садилась у окна и ожидала так долго, насколько это было прилично одинокой девушке, затем уезжала. Помощники Филатова не могли составить ей компанию, потому что их здесь все знали. Находиться же за столиком в одиночестве бесконечно долго она тоже не могла.

Настя ездила по окрестностям, возвращалась назад в ресторан, заходила в супермаркет, опять кружила по Рублевке — все без толку.

Один раз Марко заявился в ресторан с большой и шумной компанией. На нем висли сразу две девки, он был увлечен ими и не обратил на сидевшую у окна Настю никакого внимания.

Она уж было совсем отчаялась, когда через неделю ей все-таки повезло — Марко приехал в супермаркет сам. Завидев в окно, как он паркует на стоянке свой роскошный «майбах» цвета топленого молока, Настя мигом расплатилась и выскочила из ресторана.

Марко уже скрылся в магазине. Настя кинулась следом. Марко удалялся по проходу, толкая перед собой большую тележку, в которую небрежно бросал то одно, то другое.

Настя схватила точно такую же тележку, обогнала его по другому ряду, развернулась и пошла навстречу, не отрывая от него взгляда.

Марко все еще ее не замечал, поглощенный выбором товаров. Магазинные динамики извергали какую-то тягучую и тошнотворную попсу. Она была чрезмерно громкой и не давала Насте сосредоточиться. «Надо будет сказать им, чтобы не включали так громко», — с раздражением подумала она.

Ее сердце стучало едва ли не громче, чем гремела музыка. Но не от того, что Марко так поразил ее своей внешностью, хотя он и был недурен собой. Просто она боялась, что не выполнит задание шефа и в этот раз, и опять придется начинать все сызнова, а ей все это надоело уже до смерти. Ей хотелось, чтобы выходные опять стали выходными, а не дополнительными рабочими днями.

Она выпила в ресторане столько кофе, что уже смотреть на него не могла и дома теперь пила только чай. Про себя Настя поняла одно — никакая она не разведчица и нет для нее ничего хуже, чем работа «в поле», вдали от тепла и уюта. Существуют, конечно, люди, которым такая работа нравится, но она не из их числа.

Лишь метров за пять до Марко она заметила, что ее тележка совсем пуста. В ней лежали только мятая рекламная листовка этого же супермаркета да забытый каким-то покупателем кассовый чек. Он был необычайно длинным, длиной с полметра или даже больше. Видно, человек закупался на месяц вперед.

Надо было срочно чем-то заполнить тележку. Настя огляделась. Рядом оказался только прилавок с морожеными курами, и Настя принялась бросать их в свою тележку не глядя, одну за другой. Ей почему-то показалось неприличным, что тележка у Марко почти полная, а ее — совсем пустая.

Когда Марко, не сумев разъехаться в узком проходе со встречным покупателем, ударил ее тележку своей, Настя держала в руках шестую или седьмую курицу.

От неожиданности она выронила мороженую птицу из рук, та запрыгала по плиточному полу и оказалась у ног Марко. Она смотрела то на него, то на упавшую птицу. Наконец-таки Марко ее заметил.

— Извините, — слегка смутился он.

Затем наклонился, поднял курицу и положил в тележку Насти.

— Зачем вам столько кур, девушка? — спросил он удивленно.

— А я их люблю, — ответила Настя.

Ей хотелось сказать что-нибудь другое, но ничего не пришло в голову.

— Я тоже, — улыбнулся тот. — Курица — великая птица, почти как орел, только по-своему. Меня зовут Марко.

— Настя, — представилась Настя.

— А не отметить ли двум любителям кур эту счастливую встречу? — предложил Марко. — Я приглашаю вас в ресторан.

Настя изобразила на лице нерешительность. «Наконец-то, — подумала она, — цыпленочек ты мой».

Вскоре Настя зашла в кабинет Филатова с торжествующим видом. — Задание выполнено, — отрапортовала она в ответ на его вопросительный взгляд. — Мы общаемся. Могу вас познакомить.

— Погоди, — охладил ее пыл Филатов, — у меня еще не все готово для этой встречи.

— В каком смысле? — не поняла она.

— Ну, я хочу сделать ему предложение, от которого он не сможет оказаться.

Настя удивленно вскинула брови.

— В хорошем смысле слова, — рассмеялся Филатов.

— Что же мне тогда делать? — спросила Настя.

— Присматривайся там к обстановке. Он ведь тебя домой уже приглашал?

Она кивнула.

— С мамой знакомил?

— Да.

— Вот и хорошо. Смотри пока, может, увидишь в доме или вокруг него что-нибудь интересное.