— Ну я-то знаю, что говорю! — веско сказал дед.

— И где же они? — спросил Филатов.

— Ну, кто где. Одни там, другие — здесь, — уклончиво ответил дед. — Все мои бывшие коллеги, считай, пристроены к мумиям. А что? Если деньги есть, почему бы и не сохранить любимого покойничка, не вырвать его на многие годы у тления?

— Но зачем все это? — удивился Филатов. — Какой в этом смысл?

Дед пожал плечами:

— Это вы у родственников спросите. Я таких вопросов им не задаю. Они платят — я делаю. Зачем, например, в Виннице уже вторую сотню лет хранят тело хирурга Пирогова? А? Никто не знает. Так повелела жена. «Чтобы навеки сохранить любимые черты», — сказала она. И что же в итоге? Уже и жены его давным-давно нет, и детей их, и внуков, а тело все хранится и хранится. Сам Пирогов о такой участи и не помышлял. Зачем, для кого? Чтобы глазели туристы?

— Но там хоть туристы есть, — возразил Филатов, — хоть какой-то смысл. А здесь?

— Может, и здесь когда-нибудь будут, — сказал дед.

— Александр Семенович, — вмешался охранник, — нам пора уходить. Не нравится мне здесь.

— Сейчас, Саша, погоди! — отмахнулся Филатов и опять повернулся к деду: — А как он попал в Москву?

— Это нам неведомо, — сказал тот. — Говорю же — не задаем мы таких вопросов заказчикам.

Наверху послышались какой-то шум и возня.

— Пошли! — решительно сказал охранник, расстегнул кобуру и направился к лестнице.

Все двинулись следом. Дед аккуратно запер подвал на ключ и погасил свет.

Осторожно выглянув на улицу, они увидели, что возле дома стоят сразу четыре машины. Кроме «пятерки» деда и двух филатовских машин, был еще огромный черный джип, похожий на несуразный сарай с хромированной отделкой. Тот самый, который Филатов видел у похоронного бюро. На земле, прислонившись спиной к его колесам, сидели два здоровяка с кляпами во рту.

— Кто они? — спросил Филатов.

— Драться лезли, пришлось связать, — ответил второй охранник. — Кричали, что это их частная собственность, мы не имеем права здесь находиться и не знаем, с кем связались.

— Так давайте узнаем, — спокойно предложил Филатов. — Посветите.

Их осветили. Это оказались те же типы, что приезжали к Малаге и выносили гроб на задний двор. Теперь Филатов понял, почему они показались ему знакомыми, — они полностью подходили под описанных Анной Вельт покупателей гробов в Гааге.

— Выньте кляп у вон того, — распорядился Филатов.

— Вам конец! — произнес тот, едва его рот освободился. — Марко вас найдет, и тогда вам мало не покажется!

Филатов наигранно зевнул.

— Передайте Марко, — сказал он, — пусть не волнуется. Мы просто приходили на экскурсию. В мавзолеи обычно водят экскурсантов, ты разве не знал?

Здоровяк свирепо сверкнул глазами:

— Вас никто сюда не звал!

— Нас и не зовут, — мрачно пошутил Филатов, — мы сами приходим.

Опять вмешался охранник:

— Александр Семенович, поехали. Здесь скоро будет полно народу.

— Откуда ты знаешь? — усомнился Филатов.

— Опыт имею большой.

Но Филатов еще не хотел уезжать.

— Как тело попало в Москву? — спросил он у задержанного.

Тот презрительно сплюнул.

— Самолетом, — процедил он.

— Из Роттердама или из Белграда?

— Из Белграда.

— А кого же тогда там похоронили?

— Его же.

Филатов удивился:

— Как это понимать? Он что, един во двух лицах?

— Гроб перепутали, вместо пустого взяли с покойником, ночью пришлось менять.

— Ты там был?

— Да.

— Меня видел?

— Видел. — Тот осклабился. — Трудно было бы не заметить.

— А я тебя?

— Тоже.

— Что-то я тебя не помню.

— Журналистка на дереве, — напомнил тот. — Мы с ним, — он кивнул на напарника, — курили у могилы и угорали над вами.

— Над чем же? — оскорбился Филатов.

— Уж очень вы везде шею тянули, чтобы что-нибудь узнать, и ничего не вышло.

Теперь пришел черед презрительно улыбаться Филатову.

— Тогда не вышло, а теперь — вышло! — подытожил он. — Учитесь, ребята. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Разве нет?

Задержанный промолчал.

— И последний вопрос: что вы сделали с Малагой?

Тот не сразу понял, о ком идет речь.

— Каким еще Малагой?

— Который продавал ваш гроб.

— А-а, Лелик! Ничего.

— А куда он исчез?

— На даче, наверное, сидит, ширяется. Припугнули мы его, чтобы не болтал лишнего.

— Зачем же вы гроб продавали?

— Жадность одолела. Марко велел сжечь, а мы решили немного заработать.

— А зачем было сжигать?

— Не подходил он. Для мумий надо специальный гроб.

— Александр Семенович! — Охранник уже рыл землю копытом. — Поехали, пора! А то я ни за что не отвечаю.

— Поехали, — согласился Филатов, — теперь уж действительно пора.

— Я с вами! — всполошился дед.

— Отвали! — велел охранник.

— Они же меня пришибут! — заныл тот.

— Твои дела. Мы тут при чем?

— Да, — вспомнил Филатов, — Марко передайте, тут один албанец ищет тело Слободана. А нам здесь ничего не надо. Один раз увидели — и хватит.

Они выехали со двора и, петляя по проселкам, стали выбираться на Рублевку так, чтобы не столкнуться с подмогой, которая, охранник был в этом уверен, мчалась к людям Марко.

Через полчаса они были на Рублевке и тогда с облегчением вздохнули.

Спустя несколько дней Филатов мимоходом сказал Насте:

— Знакомство с Марко отменяется. Можешь прекращать с ним отношения.

— Зачем? — удивилась она. — Мы встречаемся, и у нас все хорошо. Да. Я, может быть, замуж за него выйду.

Филатов усмехнулся:

— Ну, это я сомневаюсь, чтобы у тебя с этим чудиком что-нибудь получилось.

Но Настя стояла на своем:

— Получится. У нас отношения, и я от него беременна.

— Вот как? — удивился Филатов. — Ну, это ты, мать, план даже перевыполнила. Я тебя об этом не просил.

— Так уж получилось, — опустила глаза Настя.

«В принципе, — подумал Филатов, — вызревает неплохое окончание для этой истории. Тайна разгадана, все стало на свои места. И даже, может быть, Настя родит внука Слободана».