– Пойдем. Он согласится сейчас.

Явились мы к старику, идем по двору, а там заросли, сорняки сплошные. Но клевера больше всего. Женя мне на него показывает, улыбается:

– Дедуля – большой фанат этого растения. На том и сыграем.

Дед вышел, а она ему платочек протягивает, носовой. Посередине цветочек вышит – корявый. Говорит сладенько:

– Дочка ваша просила передать. Согласна она.

– Что ты несешь? – сердится дед.

Но Женя, так уверенно:

– Выкосит она розы. Везде ваш любимый клевер будет. И двор весь им засадит, и площадку перед домом. И против Рекса слова не скажет.

Я гляжу, вообще ничего не понимаю. А дед вдруг платочек из ее рук выхватил, к губам прижал – и в слезы!

Какие только ведомства с ним ни боролись, чего только ни сулили! Но решение совсем простым оказалось. Он и сам давно хотел с хутора убраться, вместе с родными жить. Те вроде тоже согласны были принять, если он не гол, а с деньгами в их семью явится. Но у дочки во дворе розы и всякие прочие изыски. А у деда пес Рекс, «дворянин» с примесью алабайской крови. Когда в гости приезжал, насаждения садовые рвал-выкапывал. Вот и нашла коса на камень. Она требовала пса отдать – дед ни в какую. А Женя дочку убедила цветником своим пожертвовать. Не самая большая беда – когда столько денег в семью. И все, в два дня решили вопрос. Дочь прислала фотографии: двор безо всяких цветов. Дед подписал бумаги, получил отступные и съехал. – Он философски добавил: – Я бы тоже согласился за полмиллиона зеленых во дворе вместо роз клевер выращивать.

* * *

Таня, конечно, обратила внимание, что Валерочка поманил Дениса в коридор. Отсутствовали почти час, вернулись: отчим – умиротворенный, у авантюриста – глаз горит.

Требовать ответа – в присутствии Мити и недвижимой Жени – не стала. Но когда ехали из больницы домой и мальчик сладко заснул на заднем сиденье, спросила:

– Ты Денису что поручил?

– Будет помогать мне разбираться, что Женя накануне инсульта делала.

– А я как могу помочь?

– А ты – возьмешь своего подопечного и поедешь с ним в Подмосковье. Я нашел для вас дом. На реке. Со всеми удобствами.

– Не хочу я быть тупой нянькой! – скривилась Таня. – Может, мы Митьку Данг поручим? А я вместе с вами делом займусь?!

– Все, хватит, – повысил он голос. – Это ведь ты ребенка из дома выдернула, с отцом рассорила. Вот теперь и расхлебывай.

– Но я не хочу в какую-то дыру! Мы останемся в Москве. Митя тоже мечтает жить у меня! И к маме хочет каждый день ездить.

– Твоя квартира отпадает. Максим знает адрес, может навестить сына, а допустить этого нельзя. И в больнице ребенку так часто делать нечего.

Таня хотела продолжить спор – но лицо у отчима суровое, почти злое. Объединились, блин, с Денисом и теперь уверены: вдвоем прекрасно справятся.

– Ладно. – Она изобразила покорность. – Буду нянчиться. Что ж делать, если больше ни на что не гожусь.

Завезла отчима домой. Тот предложил подождать, пока он приготовит обед, но Таня гордо отказалась.

Митя, когда проснулся и узнал, огорчился:

– Зря. Могли бы вкусных сосисок поесть.

– Любой фастфуд и сколько хочешь мороженого тебя утешит?

– Вполне, – развеселился мальчик. – Но мама бы сказала: так не-пе-да-го-гич-но.

Таня рулила, на Митины вопросы отвечала невпопад. Понятно, что у Валеры с Денисом возможностей и опыта побольше, но у нее тоже имеется козырь. Упрек – что нельзя втягивать детей во взрослые игры – безусловно, справедлив. Но что делать, если нет другого способа прояснить, как Женя провела свои последние здоровые дни?

Приехали с Митей в крупный торговый центр на проспекте Мира, сразу отправились в ресторанный дворик. Уселись в уголочке – два подноса завалены едой сразу из нескольких кафешек. Таня выждала, пока мальчик разрумянится-подобреет после первого огромного бургера, и стала расспрашивать: как они с мамой обычно выходные проводили?

Терпеливо выслушала про «Волшебную лампу Аладдина» в Театре кукол Образцова и дрессированного бегемота Муху из театра зверей, про музей оружия в Туле, квесты, лазер-таги. И осторожно свернула разговор на последние их с мамой субботу и воскресенье.

Митя вздохнул:

– В субботу мама в командировку ездила, я уже рассказывал. А в воскресенье с утра – водила меня на хоккей.

– Вы, что ли, болельщики? – хихикнула Садовникова.

– Нет. Мы на тренировку ходили.

– Хотела тебя в секцию отдать?

– Таня, ну о чем ты говоришь? – укорил маленький старичок. – В секции надо начинать с четырех лет, а мне уже скоро восемь. Я просто смотрел, как другие тренируются.

– А мама что делала?

– И мама смотрела. А потом говорила с дядей охранником.

– О чем?

– Не знаю. Мне сказала сидеть тихо и ее как бы не знать. Но я все равно подсматривал. Мама ему показывала какую-то фотографию. Они даже немножко ругались.

– А ты помнишь, где этот каток?

– Где-то в Мытищах. Но я не хочу туда больше! Мне было скучно!

– Ты когда-нибудь катался на настоящих картах?

– Как я мог? Мама говорит, только с четырнадцати лет разрешают.

– На взрослых – с четырнадцати. Но есть специальные карты для детей. Ну, или со мной можно. Пассажиром.

– Круто! Я хочу!

– Ну, поехали тогда. Они как раз по пути в Мытищи.

* * *

Денис сразу понял: биографию для Симеоновой лепили профессионалы, поэтому золотой рыбки в открытом доступе ему не выловить.

Но самый очевидный путь – ехать в Донской и брать за жабры акушерку – пока отверг. Они с Женей никогда не начинали с того, что лежит на поверхности.

Решил еще раз проанализировать информацию – ту, что на всеобщем обозрении.

Симеонова явилась в Москву в 2006 году и до 2014-го – как гласил пресс-релиз – «хваталась за любую работу и частенько ужинала одними яблоками или морковкой». Муж у нее появляется только в 2015-м, и со следующего года бытие уже начинает обрастать шоколадом – марафоны, финансовая стабильность, квартиры по всей планете.

Денис задумался.

Сам он тоже приехал в столицу гостем. И очень быстро понял, что глупо кормить наглых москвичей, жировавших на сдаче бабушкиных квартир. Как и Симеонова, экономил – сидел не на морковке, правда, а на жареной картошке, – и достаточно быстро смог позволить первую собственную, пусть жуткую, на первом этаже и в коммуналке, комнатуху. А дальше – планомерно улучшал жилищные условия.

Неужели столь цепкая особа, каковой выглядела Симеонова, целых десять лет платила немалые деньги за аренду? Не очень верится. Скорее, у мужиков обреталась – а значит, уже врет, что «исключительно собственными руками счастье построила». А может, закуток себе приобрела пораньше, чем первую «официальную» квартиру в 2016 году.