я тут же пересылаю с Алинкиного на свой телефон и почту, чтобы иметь несколько копий.

— Мари, — голос сестры звенит от напряжения. — Объясни, что всё это значит!

— Ты же и сама слышала, — я устало поднимаюсь, наливаю ей и себе по чашке чаю и сажусь обратно. — Илье хотят подгадить. Уж не знаю, кому и куда он не угодил, но кто-то совершенно точно хочет лишить его должности, а то и ещё что-нибудь похуже…

Задумываюсь и пропускаю момент, когда Алина взрывается:

— Да плевала я на твоего Илью! Какого хрена из-за тебя угрожают мне?!

— Что? — я ошарашенно смотрю на сестру, не в состоянии подобрать слова.

— То! — она вскакивает и зло смотрит на меня. — Всё из-за тебя! Сначала ты встречалась с этим козлом Мишей, который тебя использовал! Теперь к своему Илье бегаешь трахаться, а мне детский дом грозит из-за твоих… твоих… хахалей!!!

— Алина! — ахаю от ужаса. — Что за слова?! Да как ты?..

— А-а, вот оно что, я поняла, — её глаза наполняются слезами. — Ну конечно, у вас же любо-овь! — тянет издевательски и всхлипывает. — Я только мешать буду счастливой парочке!

— Алинка, как ты можешь? — шепчу с трудом. — У меня и в мыслях такого не было. Ты же моя сестра, я люблю тебя…

— Иди ты к чёрту, Мари! — Алина вытирает слёзы кулаком и выглядит сейчас, как маленький обиженный ребёнок.

Меня вдруг пробивает догадкой — ну конечно, как ребёнок! Она же просто испугалась и не справляется теперь со своим страхом оказаться ненужной. Ещё и возраст такой сложный… Подскакиваю, чтобы обнять сестру, но та шарахается назад.

— Ненавижу! — выпаливает и убегает к себе в комнату, хлопнув дверью.

Я тяжело опускаюсь обратно, пододвигаю к себе остывший чай и грустно улыбаюсь. Своих детей у меня пока нет и когда ещё будут, а классическая ссора с тинейджером уже есть, прямо как у настоящего родителя.

Смотрю на телефон и вижу пропущенное сообщение от Ильи. Спрашивает, как у меня дела, всё ли в порядке. Торопливо отвечаю, но ответа не дожидаюсь — может быть, он уже спать лёг?

Следующий день провожу дома, пытаясь разобраться с чехардой хозяйственных дел. Алинка весь день дуется и отказывается выходить из комнаты, но настаивать не пытаюсь. Перебесится и остынет. Сама ведь наверняка понимает, что несправедливо разозлилась, но прощения просить гордость и вредность не позволяют.

От Ильи тоже парочка сухих сообщений, и всё. Я бы, может быть, насторожилась, но, во-первых, не знаю, как он обычно с девушками контактирует — мало ли, не все мужчины любят постоянно смс строчить. А во-вторых, мне не до того — нервничаю из-за понедельника, раздумывая, как лучше поступить. Понятно, что Илье нужно будет всё узнать, но вопрос в том, когда рассказать — когда уже всё будет сделано или заранее?

Михаил сказал, что всё сложится само собой — возникнет ситуация, которую нужно будет срочно решать, вот тогда-то мне и нужно будет подсунуть контракт, который мне пришлют завтра на почту. По словам слизняка, у Ильи просто не будет другого выхода. А потом я должна срочно передать оригиналы документов Михаилу. Не совсем понимаю их многоходовку, но пытаюсь разобраться — дать Илье всё подписать и сдать всю эту компанию при передаче документов, или предупредить, чтоб даже не вздумал ничего подписывать?

В конце концов решаю, что если рассказать заранее, то доказать ничего не получится. Даже запись разговора к делу не больно-то пришьёшь, если никаких фактических подтверждений нет.

Здравая мысль, что вообще-то можно всё выложить Илье, а потом вместе решить, что делать, мне почему-то в голову не приходит.

А зря…

Глава 33

Марина

В понедельник я чуть не проспала. До того перенервничала со всеми событиями, что полночи ворочалась, не могла заснуть, и утром подскакиваю в последний момент. Быстро натягиваю свой брючный костюм — затею с чулками, естественно, придётся отложить на неопределённый срок — и стучусь к Алинке в комнату. Мелкая зараза продолжает игнорировать меня и дуться, но я уже решила не обращать на это внимания. Заглядываю и вижу, что сестра не спит и демонстративно от меня отворачивается.

— Алин, я ухожу на работу, надеюсь, сегодня всё решится и будет в порядке, — произношу спокойно, не отводя глаз от девочки, чтобы придать своим словам вес. — Тебя никто и никогда не заберёт ни в какой детский дом! Я этого не позволю!

Алинка упрямо поджимает губы и продолжает молчать. Ну ладно, отойдёт в конце концов.

— Люблю тебя, — качаю головой, не рассчитывая не ответ, и быстро ухожу в коридор, а то если помедлю ещё пару минут — точно опоздаю.

С тяжёлым сердцем закрываю дверь и еду на работу. В офисе появляюсь около восьми, и сразу заглядываю в кабинет начальства. Муромцев уже сидит за столом, поднимает на меня глаза, и мои губы невольно расплываются в улыбке, которая, впрочем, быстро замирает, потому что Илья улыбается как-то принуждённо.

— Всё в порядке? — спрашиваю неуверенно.

— В полном, — мужчина бросает на меня странный взгляд, слегка качает головой, а я не могу понять, что не так.

Потом вспоминаю — сама ведь говорила ему, что в офисе ничего не поменяется, он — шеф, я — секретарь. Правда, тогда он энтузиазма вроде бы особого не выказал, но… Вот ведь дура! И на что только надеялась!

— Кофе? — выпрямляюсь, натягиваю на лицо профессиональное выражение.

Хочет секретаря — будет ему секретарь. Чёрт знает почему, но мне немного, самую капельку обидно. Никого ведь нет ещё в офисе, мог бы и поприветливее поздороваться.

— Да, пожалуй, — произносит этот… начальник. — Спасибо, Мари!

Разворачиваюсь и иду к кофемашине. Вот ведь… сама предложила, сама обиделась… Кто нас, женщин, поймёт? Готовлю кофе, прохожу обратно в кабинет.

— Пожалуйста, Илья Сергеевич, — небольшую язвительность в голосе скрыть не удаётся, и Илья вскидывает на меня хмурый взгляд.

А я что — я ничего! Выхожу и сажусь за свой стол, заниматься текучкой.

Несколько часов проходят относительно спокойно, а во второй половине