Выключая кассету, сержант Рональд Макфолл не сразу понял, что же помогало Лейку выжить в эти годы. Хотя преступник верил в свое выживание после тотальной катастрофы и видел себя в роли древнего воина, одинокого среди враждебного мира, он жил кражами и грабежами, получал деньги от матери и бывшей жены, а также зарабатывал продажей наркотиков, ворованных вещей и имел гонорары за порнофильмы. Лейку никогда не доводилось сталкиваться с собственными недостатками, хотя он их и сознавал. Его мать, медицинская сестра, работавшая в психиатрической клинике, смотрела на сына сквозь пальцы, отказываясь верить, что он способен на жестокость. Бывшая жена участвовала в съемках порнографических фильмов. А бабушка и по сей день не желает предоставить какие-либо сведения, на основании которых Лейку можно было бы что-то инкриминировать. Сестра Леонарда, Ферн, тоже медсестра и самый близкий ему член семьи, горюет, что не смогла вмешаться. Жизнь Лейка была серией упущенных возможностей вмешательства других людей, тогда как при использовании любой из них цепь карьеры убийцы, считающего каждого встреченного человека потенциальной жертвой, оказалась бы замкнутой. Полу Коснеру и семейству Дабсов не посчастливилось заниматься с Лейком бизнесом. Бренда О’Коннер, Лонни Бонд и Скотт Стэнли, на свою беду, были его соседями в Уисливилле. А Кейти Аллен не повезло в том, что Майк Кэррол являлся ее приятелем. Все эти люди и прочие несчастные, встретившиеся Лейку многими годами ранее, стали жертвами нежелания вмешиваться в его судьбу со стороны тех, кто знал, что Леонард потерял контроль над собой.

Изучая биографии серийных убийц, мы раз за разом сталкиваемся с одним и тем же явлением: люди, знавшие о болезни человека, те, кто мог понять, что он превратился в подстерегающего добычу охотника, попросту отворачивались и предпочитали не вмешиваться. Так же произошло и с Лейком. Ему никто не помешал уйти в подполье, в иллюзии независимости от враждебного общества, предаваясь вере в собственное выживание после глобальной катастрофы, убить брата и лучшего друга. Полиция, изумленная размахом разрушительной деятельности Лейка, закрыла дело после идентификации жертв и сбора улик против Чарльза Нга – они могли служить основанием для требования его экстрадиции из Канады по обвинению в убийстве первой степени. На видеокассетах, изъятых в хижине в округе Калеварес, присутствует темная сторона человека, который в то же время работал со школьниками в местном клубе, участвовал в добровольной пожарной дружине в соседнем Фило и являлся сотрудником компании, бесплатно ремонтировавшей электропроводку престарелым людям, не имевшим средств для ухода за своим жильем. В дневнике Лейк пишет, что с годами становится все более мрачным, замкнутым и злым и, несмотря на все попытки влиться в общество, в нем остается какая-то часть, скрытая от чужих глаз, и она мешает ему сделать это. Убийство – его единственный механизм взаимодействия с окружающим миром.

В случае Леонарда Лейка нам никогда не узнать, какие медицинские отклонения нарушали хрупкое равновесие его существования, поскольку тело преступника кремировали. Нам остается только строить догадки относительно проблемы брата Лейка, Дональда, и его отца. Тайну Леонарда Лейка лучше всего сформулировал один из его соседей – за несколько лет до серии убийств тот назвал его «самым неприятным из неприятных людей, которых мне довелось знать».

1. Другие имена, прозвища: Нет.

2. Дата рождения: 12 декабря 1934 года.

3. Место рождения: Эшленд, Кентукки.

4. Место ареста: Округ Лос-Анджелес, Калифорния.

5. Дата ареста: 12 декабря 1970 года.

6. Обвинения при аресте: Убийство, подготовка к умышленному убийству.

7. Обвинения при вынесении приговора: Убийство.

8. Приговор: Смертная казнь. Заменена пожизненным заключением.

9. Статус в настоящее время: Сан-Квентин, ожидает освобождения под честное слово[18].

Хотя большинство серийных убийц – одиночки, 28 % из них на какой-то стадии объединяются с себе подобными, образуя «убивающие пары», или «семьи». Некоторым, вроде Чарльза Мэнсона, удается привлечь к себе множество поклонников. Они образуют группы или секты, ориентированные на убийства, коммуны, члены которых подпитывают фантазии друг друга, делятся с собратьями своими эпизодическими приступами безумия, переживают их коллективно и занимаются поисками жертв.

«Семья» Чарльза Мэнсона, имеющая на счету немало убийств, стала самой знаменитой, но отнюдь не единственной компанией серийных убийц. В 1980-е годы, работая над исследованием, мы познакомились с историями Леонарда Лейка и Чарльза Нга, «семейной командой», отцом и сыном Джозефом и Майклом Каллингерами, Хиллсайдскими душителями Кеннетом Бьянки и Анжело Буоно, сообщниками-гомосексуалистами Генри Ли Люкасом и Оттисом Тулом.

Во всех случаях, где убийцы объединялись в группы, фантазии одного из сообщников вдохновлялись бредом или поведением другого: Тул убивал, ревнуя к Люкасу, когда тот затевал «роман» с женщиной; Джозеф Каллингер убедил сына стать подручным в убийствах, которые совершал «по велению самого Бога»; Мэнсон приказывал своим последователям подрывать существующее социальное угнетение, насаждать в обществе хаос, где будут в растерянности метаться запуганные жертвы.

Из всех ориентированных на убийства групп коммуна Чарльза Мэнсона привлекла самое пристальное общественное внимание. По словам социологов, Мэнсону благоприятствовало время. Он был продуктом всего зла, скопившегося в американском обществе. Его, незаконнорожденного ребенка, перекидывали в детстве, как футбольный мяч, от родственников к родственникам и, в конце концов, к матери, которая таскала мальчика по барам и уличным перекресткам в поисках клиентов. Чувство собственного достоинства было выбито из Мэнсона взрослой родней задолго до того, как он впервые столкнулся с системой правоохранительных органов. Уже к двенадцати годам вся его жизнь проходила в судах, тюрьмах да специальных закрытых школах. Мэнсон хвастается, что к шестнадцати годам в арсенале исправительной системы не оставалось средств, которые бы не применяли к нему и которые могли бы его напугать. По словам Мэнсона, «общество насиловало и опустошало его, его трахали суды и друзья, били охранники». В мире не оставалось боли, неведомой ему. Он вошел в свою сумеречную зону.

О коммуне Мэнсона написаны десятки книг. Их авторы – как сторонние наблюдатели, так и сами члены «семьи». История Чарльза Мэнсона разрослась в Америке до масштабов мифа, а убийца сделался культовой фигурой. Показательно, что для четырнадцати пятнадцатилетних подростков в Европе, еще не родившихся на свет, когда были убиты Тейты и Ла Бьянка, Мэнсон превратился в народного героя.

Тексты его песен и мелодии были незаконно добыты из психиатрической лечебницы Вака-Билль для преступников и легли в основу андеграундных альбомов, выпущенных во Франции. В ряде стран подростки и молодежь образуют собственные антиобщественные группы, подражая «семье» Мэнсона и коммунам, существовавшим в шестидесятые-семидесятые годы.