Боже, какие чувства способен возбудить в ней этот человек! Ярость, страсть, нежность, наслаждение и… такое безумное волнение. Все это она испытала в его объятиях. Он ее убежище и спасение. Как, черт возьми, она допустила, что он стал настолько для нее незаменим? Неужели Джейн права? Неужели она, сама того не сознавая, влюбилась в него?

Рейфел продолжал жадно целовать Офелию, гладя ее спину, пробуждая восхитительные ощущения. Так прошло несколько минут, пока она не осознала, что не могла выбрать худшего места для интимной встречи. Дверь широко распахнута. Напротив, в гостиной, толпятся люди. Любой мог пройти мимо и увидеть слившуюся в объятиях парочку!

Только эта тревожная мысль заставила Офелию отступить, хотя сердце бешено колотилось. Щеки разгорелись огнем. Губы, кажется, распухли. Похоже, по ее виду каждый догадается, что она только что целовалась… Впрочем, и Рейф выглядел не лучше. Она опять растрепала его волосы и теперь наспех исправила содеянное. Но что ей поделать с огнем, которым пылают его глаза?

Рейф глубоко, прерывисто вздохнул, прежде чем прошептать:

– Такого я не ожидал.

Она и сама не сразу отдышалась.

– Этому я научилась у тебя.

И верно, если вспомнить, как вчера он вернулся, чтобы поцеловать ее на прощание. Офелия слегка улыбнулась.

– Поссорилась с отцом?

– Как ты догадался? – сухо спросила она.

Рейф легонько провел пальцем по ее щеке.

– Не хочешь сегодня вечером оставить открытой дверь черного хода? Для меня?

Восхитительное предвкушение почти парализовало Офелию.

– Возможно, – прошептала она.

Но, взбегая наверх, чтобы немного успокоиться и выбросить из головы мысли о новой ночи с Рейфом, она твердо знала, что оставит дверь открытой.

Офелия проспала все утро, хотя намеревалась встать пораньше. Правда, она попросила Сэди не будить ее, но лишь потому, что думала… надеялась провести ночь с Рейфелом. До того как подняться к себе, она попросила лакея оседлать наутро ее лошадь. Прогуляться верхом в Гайд-парке – что может быть приятнее? Во время пребывания в деревне ей ужасно недоставало таких прогулок. В Лондоне она ездила верхом несколько раз в неделю.

Но она проспала, и было уже слишком поздно куда-то ехать. Когда Офелия в последний раз смотрела на часы, было пять утра. Всю ночь она прождала Рейфа, уверенная, что тот прокрадется в дом и поднимется к ней. Целый час она прождала у двери, прижавшись ухом к замочной скважине, в надежде услышать шаги. Какой же дурочкой она оказалась! Он не пришел. Наверное, решил, что это слишком рискованно. А может, подумал, что она не осмелится оставить дверь открытой. Не стоило кокетничать и давать неопределенные ответы. Нужно было прямо сказать, что она все сделает, как он просил. Впрочем, может, он и пошутил, заметив, как успокоили ее его поцелуи. Да, скорее всего так и было. И она зря посчитала, будто небезразлична ему.

Офелия подошла к окну, отодвинула сиреневую плюшевую штору и вдохнула аромат живых роз, стоявших на письменном столе. У ее матери не было ни оранжереи, ни крытого сада, однако она даже зимой всегда ухитрялась раздобыть живые цветы для дома.

Комната Офелии была прекрасно обставлена: мать об этом позаботилась. Мебель из темного вишневого дерева, ковры, обои, шторы и толстое покрывало на постели – в розовых и сиреневых тонах. И даже ножки туалетного столика были задрапированы розовым бархатом. У Офелии была собственная гардеробная, где размещались ее многочисленные наряды. Одежда – единственное, на что ее отец никогда не жалел денег. Она – его игрушка и поэтому всегда должна быть одета лучше всех.

Судя по открывавшемуся из окна виду, снегопад долго не продлится: все уже успело растаять. Хотя комната была в передней части дома, но стоило закрыть окна, как шум уличного движения почти сюда не доносился. Во всяком случае, она даже не проснулась.

Мимо окна проскакал всадник, напомнив о необходимости проследить, чтобы ее кобылку увели назад в конюшню. Но всадник показался ей знакомым. Да это Рейф! Он даже придержал коня, чтобы взглянуть на дом!

Офелия помахала ему, но он не поднял глаз к окнам верхнего этажа и помчался дальше. А она оделась с безумной скоростью и сбежала вниз, надеясь, что кобыла все еще во дворе. Так и оказалось. Но и лошадь ее сопровождающего тоже находилась рядом. Лакей Марк обычно ездил на прогулки вместе с хозяйкой. Кажется, она только сейчас пробежала мимо него.

– Сейчас захвачу пальто, леди Офелия, и можно ехать.

– Сначала подсадите меня в седло, – велела она. – Буду ждать вас у Гайд-парка, со стороны Гросвенор-сквер. Не задерживайтесь.

Офелия не стала слушать жалоб и упреков лакея. То самое предвкушение, которое не давало ей уснуть всю ночь, снова будоражило кровь. Она пустила кобылу галопом. Если повезет, она сумеет догнать Рейфа. А если очень повезет – он назначит ей свидание и на этот раз сдержит слово.

Офелии не повезло. Она осматривала все боковые улицы, мимо которых проезжала, но Рейф успел скрыться, пока она тратила время на одевание.

Она подъехала к воротам, у которых обещала ждать Марка. Сегодня Офелия не потрудилась разыскать одну из своих амазонок и схватила первое попавшееся дневное платье, слишком легкое, в котором никогда не выходила из дома. Она думала, что шарф защитит ее шею и грудь, но он был таким тонким, что даже не закрывал низкого выреза платья. А пальто не оказалось на обычном месте, поэтому она накинула плащ. И даже не успела причесаться. Просто спрятала распущенные волосы под меховой шапкой.

Пришлось поплотнее закутаться в плащ, иначе она промерзла бы до самых костей. Столь безрассудное поведение просто недопустимо, и ей следует немедленно вернуться домой. Если кто-то увидит ее в такой одежде, наверняка подумает, что она спятила. А может и нет. Сегодня не так уж холодно, да и погода безветренная. Прекрасный день… для зимы, конечно. И идеальное время для прогулки верхом, будь она одета подобающим образом.

В дальнем конце улицы показался Марк. Нет смысла ждать его. Уж лучше она поедет ему навстречу, и они вместе отправятся домой.

Она уже хотела подхлестнуть кобылку, когда кто-то окликнул ее:

– Собрались покататься в парке?

Откуда он взялся, дьявол его возьми?

– Да, – пробормотала Офелия и развернула кобылу.

Рейф с удивлением уставился на нее, возможно, потому, что она рукой без перчатки старалась запахнуть плащ, из-под которого виднелись шелк и кружева юбки, но он ничего не сказал и вместо этого поспешно заметил:

– Знаете, Фелия, я как-то не представлял вас в седле и должен сказать, что крайне удивлен.

– Почему? Я заядлая лошадница.

– Да, но… – Рейф осекся и усмехнулся. – Наверное, в моем воображении вы всегда безупречны. Одеты с иголочки, из прически не выбивается ни одного волоска. И не дай Бог, от вас вдруг будет нести конским потом!