животное. Если бы Абракс не вторгся в мой дом, его чемпион по-прежнему был бы жив. Мне причитается компенсация.

Хотгар поднялся.

— И, как я уже сказал, тот факт, что ты убил его чемпиона — достаточная компенсация.

— Я знаю, что вы двое в сговоре. Особняк лорда неприкосновенен. Настоящий Меч Никсобаса никогда бы не допустил такого проступка.

Абракс откинулся на спинку стула, изучая свои ногти.

— Может быть, тебе следовало быть более осторожным и не терять свои крылья, — его взгляд метнулся к Баэлу.

— Не будь ты сыном Никсобаса, я бы убил тебя ещё несколько месяцев назад, — прорычал Баэл, затем повернулся, встал из-за стола и вышел из зала.

Взгляд Абракса скользнул к Урсуле, и у неё внутри всё перевернулось. «Пора убираться отсюда».

Будстурга наклонилась к ней, прошептав:

— Думаю, тебе следует последовать за ним.

Урсула встала, схватив плащ со спинки стула. «Тебе не нужно повторять дважды».

Глава 30

Баэл ждал её в экипаже, и Урсула бегом пересекла ониксовую платформу, дёрнула за ручку и забралась внутрь.

Она села напротив Баэла, пытаясь поймать его взгляд. Пока команда летучих мышей поднимала экипаж в воздух, он внимательно изучал окно.

Она сунула руку в карман, поигрывая серебряным кольцом.

— Жёны лордов на самом деле не так уж плохи.

Он бросил на неё резкий взгляд, затем снова уставился в окно. Очевидно, он не в настроении для разговора.

Урсула закрыла глаза, пытаясь избавиться от образа Хотгара, расхаживающего перед собранием оживших кукол и поглаживающего свой лунный жезл. У неё вырвался невольный смешок, и она прикрыла рот рукой.

— Что, во имя богов, есть смешного в этом моменте? — спросил Баэл.

— Ты знал, что Хотгар оживляет кукол, чтобы они боготворили его писюн?

Глаза Баэла широко раскрылись. Его губы медленно изогнулись в улыбке.

— Не знал. Пожалуй, я мог бы прожить и без этого знания, — он не сводил с Урсулы глаз, пристально изучая её. Все следы напряжения исчезли с его лица. — Не хочешь покататься верхом, когда мы вернёмся в особняк? — тихо спросил он.

— На летучих мышах, я полагаю?

Баэл кивнул.

— Я одета не самым подходящим образом, — Урсула опустила взгляд на своё вечернее платье. — Хотя, полагаю, с такими огромными разрезами, которые Сера сделала спереди, я могла бы обхватить ногами летучую мышь.

Баэл прочистил горло.

— Плащ согреет тебя. Это прекрасно — охотиться при дневном свете, когда солнце играет на крыльях мотыльков.

Как она могла отказаться от такого?

— Полагаю, мне действительно не помешает практика.

— Вот и хорошо, — он откинулся на спинку своего сиденья.

Бледный солнечный свет струился через окно, отражаясь в его ледяных глазах и освещая идеальные контуры лица. У Урсулы возникло сильнейшее желание протянуть руку и прикоснуться к нему, но он уже сказал ей, что думает о «гончих». И если она вспоминала об этом, оскорбление всё ещё жалило. Очевидно, ему не нравились адские гончие. Так какие же женщины ему по вкусу?

Урсула прикусила губу. Её это вообще не должно было волновать. Они собирались драться не на жизнь, а на смерть меньше чем через неделю, если она вообще доживёт до этого. Очевидно, вино и высота уже ударили ей в голову, спутывая мысли.

Что ей нужно, так это сосредоточиться на предстоящей гонке.

Она побарабанила кончиками пальцев по сиденью.

— Мне нужно знать что-то ещё для гонки, помимо обучения полётам?

Баэл покачал головой.

— Тебе нужно будет только следовать за мной и стараться оставаться на летучей мыши.

— Где будет проходить гонка?

— Вокруг шпиля Асты. Мы пролетим три круга.

Урсула медленно кивнула.

— И победители — самые быстрые? — она нахмурилась. — Мне действительно нужна дополнительная практика. Я не могу вообразить, что там кто-то будет медленнее меня.

— Просто старайся не отставать от меня.

Урсула почувствовала, как экипаж коснулся крыши, заскользив по мрамору, и схватилась за ручку, чтобы не упасть.

Баэл открыл дверцу, и она вышла на сверкающую крышу. Баэл посмотрел в чёрное небо и засунул пальцы в рот, чтобы свистнуть двум летучим мышам.

Когда экипаж поднялся в воздух, Урсула плотнее закуталась в свой плащ.

— Ты что-то говорил об охоте?

— Да. Охота на мотыльков.

Она сморщила нос.

— Нам обязательно их убивать?

Баэл приподнял бровь.

— Ты вдруг остерегаешься проливать кровь? Это не та воительница, которую я видел в потасовке убивающей демонов вдвое крупнее неё.

Она пожала плечами.

— У меня странная симпатия к мотылькам.

«Потому что они добыча, как и я сама».

— Нам не нужно их убивать, если ты этого не хочешь.

Урсула прикрыла глаза ладонью, уловив какое-то движение в тёмном небе.

Две летучие мыши грациозно скользнули на крышу, всего в нескольких метрах от них.

Баэл взобрался на Веспереллу, держась за шею, в то время как Урсула забралась на плечи Сотца. Она обхватила Сотца ногами, и ткань её платья разошлась, обнажая бёдра. «К концу этого путешествия у меня всё слегка обветрится». Баэл посмотрел на неё на мгновение дольше необходимого, затем поднялся в воздух.

К тому времени, как они с Сотцем добрались до края крыши, Баэл уже описывал над ней широкую дугу.

Урсула крепче обхватила Сотца бёдрами, наклонилась вперёд, и прошептала ему на ухо.

— Следуй за Веспереллой.

Сотц взмахнул крыльями, взлетая с края крыши. Он поднимался всё выше, пока не полетел совсем рядом с Баэлом и Веспереллой.

— Отличная работа! — похвалил Баэл, перекрикивая ветер.

— Скоро это станет второй натурой.

Баэл устремился выше в небо, поднимаясь над краем кратера, а Урсула следовала в нескольких метрах позади него, двигаясь в ритме взмахов крыльев Сотца.

— Посмотрим, сумеешь ли ты не отставать, — крикнул Баэл. Он наклонился ниже, увеличивая скорость.

Урсула низко опустилась к шее Сотца. Просто изменения позы оказалось достаточно, чтобы поощрить мыша. Его крылья забились сильнее, и они помчались вокруг края кратера в жемчужном солнечном свете. Волосы Урсулы бешено развевались вокруг головы, но она всё равно могла лицезреть потрясающий вид на кратер.

Впереди неё Баэл и Весперелла рванули вперёд, увеличивая отрыв и поднимаясь всё выше в небо.

Урсула придвинулась ещё ближе к Сотцу.

— Ты можешь их догнать?

Крылья Сотца со свистом рассекли воздух, и они ускорились. Пульс Урсулы участился, пока ветер хлестал по её коже.

Несмотря на ледяной холод, который впивался в её обнажённые колени, по её телу пробежала рябь странного чувства, почти как будто ей самое место здесь, в воздухе, под чистым, чёрным небом.

Она притормозила рядом с Баэлом, упиваясь скоростью полёта. Они поднялись выше, чем она когда-либо летала в экипаже, проносясь над шпилем Асты. Перед ними поднялось