времени, возможно, лет так через сто в тебе бы проснулись возможности регенерации.

— К ста годам я бы была старухой…

— Нет, мы не стареем к ста годам, и ты бы прожила очень долго…

Но тут вмешался Ван Дер Бейт, я думаю он знал, с кем имеет дело, он знал о наличии крови древних в твоих жилах. Он давно пытался получить уникального человека, не знаю, зачем это было надо ему.

— Я знаю, он вставил чип мне в мозг, и мог следить за моими действиями и даже видеть моими глазами, и даже внушал мне то, чего я не хотела делать.

— Это из-за него ты пошла в бойцовский клуб и зашла в октагон?

— Да, я хотела завязать с боями, но он этого мне не дал сделать, и это он послал мне то сообщение от Дерека, и я вновь вошла в портал, чтобы спасти друга, по-моему, Ван дер Бейту просто скучно.

— Что ж, его мы нейтрализовали на некоторое время, надеюсь, он нам не помешает.

День для нас обоих был трудный.

Я пришла к себе в комнату и, даже не раздеваясь, упала на кровать, вот как переварить столько информации, все даже не умещается у меня в голове. Было что-то странное в обращение ко мне Пилата и Андрея, они словно говорили с королевой, и оказывали такие же знаки внимания, я не привыкла к такому. А еще от меня отдалился Андрей, и от этого мне больно, он словно возвел меня на постамент, и теперь поклоняется как королеве. А я хочу быть рядом с ним.

И вместе с этим в голову заползают совсем другие мысли, если я войду в совет, значит ли это, что получаю такие возможности, что могу поменять в этом мире многое…

А вдруг мне удастся сделать невозможное: победить войны, несправедливость, злобу, преступность…

Я получаю в дар целую вселенную…

Часть2 Глава 14

На следующий день нам нанес визит Пилат.

Встречаем его в холле, он одет в обычный деловой костюм, на нем нет тоги, поэтому сейчас он кажется моложе, дорогой костюм сидит как влитой на его тренированном теле, волнистые волосы зачесаны назад, он больше не напоминает римского патриция. Андрей сказал, что ему уже две тысячи лет.

Но волосы еще не тронула седина, а взгляд острый и цепкий.

Мы здороваемся и идем в кабинет к Андрею, по привычке занимаю место у окна, так мне лучше видно их обоих, они озабочены, чувствуется их напряжение, им нелегко даются решения, они спорят.

— Я предлагаю Энжи защиту и покровительство своего дома, — говорит Пилат.

— Нет, она останется здесь, пока я веду расследование, — настаивает Андрей, — я защитил контур, ее никто не посмеет тронуть, пока я буду на GV-32.

— Я лечу с тобой, — вставляю свое слово я, — это не обсуждается, я тоже хочу участвовать в расследовании.

— Это опасно, Энжи, — пытается вразумить меня Пилат.

— Я хочу найти своих родителей.

— Пилат прав, Энжи.

— Я не хотел говорить тебе, Энжи, но смерть Маргуса была очень подозрительной, его дом был защищен силовым полем, как малообразованные воры могли в него пробраться, но в тот год было много катаклизмов, и у нас не было времени на более тщательное расследование.

— Его смерть была кому-то выгодна?

— Энжи, я не могу обвинять людей за глаза, но он был членом совета, возглавлял высший совет, после его смерти, другие люди вошли в совет, и он был против некоторых наших действий, с его смертью были отменены некоторые ограничения, так что были причины его устранения.

— Тогда вам тем более без меня не разобраться, я буду участвовать в расследовании вместе с Андреем.

Мужчины смотрели на меня с укоризной, я видела их опасения, но в голове у меня уже созрел план, я знала с чего начать расследование.

Мы спорили еще час, но поняв, что меня не переубедить, Андрей и Пилат решили просто обезопасить меня дополнительной охраной.

Еще через час мы были уже у портала, этот переход мне дался совсем легко, я как будто вступила в реку света, и вот я же на том берегу, меня встретил приятный морской бриз, солнце и запах цветов, а еще здесь был запах моей родины. Портал оказался на одном из островов Средиземного моря. Мы с Андреем стоим на берегу, на песке возле скал, над нами летают огромные чайки, их крики словно плач, огромные крылья рассекают воздух. После перехода ноги не слушаются, в теле чувствуется покалывание, словно сотни иголок пробегают по твоим мышцам, глазам больно от яркого света. И все же я с радостью вдыхаю воздух планеты, на которой родилась.

Вдалеке покачивается на волнах огромная белая яхта, и через минуту нас забирает катер.

Только мы причаливаем к яхте, нам на встречу уже спешит солидный мужчина, я про себя назвала его Грек, в белых одеждах. Античный профиль, черные с сединой волосы, подтянут и моложав, загорелый, у белой рубашки расстегнуты верхние три пуговицы, на красивой крепкой шее золотая цепочка с крестом. Одежда подчеркивает его красивый торс, длинные ноги. Красив как бог.

Он ослепительно улыбается. Бог соблазнения.

— Знакомься, Энжи, это Аристотель, я коротко зову его Арис, он наш смотритель для этой планеты.

Аристотель кланяется мне, целует мои руки, говорит комплементы, ловлю его взгляд, чувствую, как его карие глаза обжигают меня, завораживают, обволакивают и утаскивают куда-то далеко, обещая райское наслаждение.

Наш зрительный контакт прерывает Андрей, чувствую в его голосе ревность.

— Арис, спасибо за встречу, я думаю, Энжи оценила твои комплементы, но нам нужно обсудить дела.

— Андрей, я буду плохим хозяином, если гостей не угощу, дела после обеда, — хозяин категоричен, отметает все возражения Андрея и ведет нас на верхнюю палубу, где уже накрыт стол.

Обед шикарен: вино, устрицы, огромное количество всяких закусок, жареное мясо, по всему было видно, что хозяин привык жить на широкую ногу, лишь отобедав, мы приступаем к делам.

Дела обсуждаем в кабинете Ариса, что был под стать своему хозяину, старинный стол из красного дерева, такие же книжные шкафы с огромным количеством книг, мягкие кресла, в стеклянных витринах выставлены статуэтки и коллекция холодного оружия, звук шагов заглушат ковер с длинным ворсом, солнечные зайчики затейливо играют на полу.

— Я собрал все документы по убийству Маргуса, все, что можно было найти, ведь прошло уже триста лет.

— Спасибо, Арис, наверное, с бумаг и начнем.

— Еще я составил список женщин, с которыми Маргус общался, возможно, это выведет нас на ту, что родила ему сына.