в зеленой курортной зоне. Интерьеры отеля не такие кричаще-роскошные, как в Л-А, но тоже исторические, в более сдержанном стиле арт-деко. Нас снова селят в самый современный, только недавно построенный корпус. Но это и к лучшему.

С утра тренировка, бассейн – здесь он расположен на открытом воздухе - массаж, завтрак, занятие вокалом. Потом обед и отъезд на стадион, где за прошедшую ночь уже полностью смонтировано сценическое оборудование. Темп у наших гастролей какой-то нереальный, перемещаемся из города в город с космической скоростью, как блоха скачем. Вчерашний пикник и Гранд-каньон сегодня уже вспоминается как сладкий сон.

На дворе середина сентября, а жара в Финиксе стоит за тридцать. Из отеля дальше бассейна никуда даже выходить не хочется. Но приходится. 70 тысяч зрителей ждут нас на стадионе «Сан Девил». Героические люди – эти аризонцы! Никто с концерта из-за жары не ушел. Они к ней настолько привычные, что и в июле на стадион ходят. А здесь, на минуточку, температура в июле и августе часто зашкаливает за 40. Но мне и нынешних тридцати за глаза хватило - в кожаной куртке и высоких сапогах самое оно выступать в этом пекле!

На второй песне плюнул и велел Львовой принести из гримерки мою любимую футболку с Лениным. Стало малость легче. Но из-за софитов грим течет по лицу, футболки через пять минут мокрые уже насквозь. Но самый “цимес” случился в тот момент, когда мне надо было выезжать на сцену на Хонде. Звучат первые аккорды «The Final Countdown», идет “обратный отсчет”, я завожу мотик... и он глохнет. Бью по стартеру раз, другой. Ничего! Твою ж дивизию... И что делать??

Глава 17

- Прохор, блин, что за дела?! - раздраженно кричу я рабочему сцены, который по вынужденному совместительству еще и реквизитор - Ты сегодня проверял Хонду?

- Нет. А чего его проверять, если ты на нем полдня вчера ездил, и все было нормально? - чешет тот в затылке - может, он от жары сдох?

- Сука!!…! Я же просил тебя!

Все растерянно столпились у мотоцикла, секунды тикают, безжизненный механический голос продолжает на сцене отдавать команды, предшествующие взлету космического корабля… Я уже готов пешком бежать на сцену, но у меня столько завязано на Хонду в первых номерах, что без байка вся мизансцена просто позорно посыплется.

- Подожди, Вить, не нервничай - подходит “тот самый” пэгэушник Андрей, изучает мотик - смотри, у тебя ведь датчик топлива на нуле!

Прохор тут же радостно бросается за канистрой, я грязно матерюсь сквозь зубы. Ну, что за…! Конечно, гораздо важнее за соседом следить, и в чужую сумку свой длинный нос засунуть, чем проверить мотоцикл перед концертом!

Наконец, бензин в бак залит, и я, затаив дыхание, снова бью по стартеру. Хонда заводится с полпинка и сыто урчит в ответ. Я шумно выдыхаю и грожу Прохору кулаком. Оргвыводы последуют чуть позже. Нет, вот оно мне надо, психовать перед самым выходом на сцену?! А если голос подведет после такого нервяка?

Пяткой выбиваю подножку и срываюсь с места, не дожидаясь красивой отмашки стартовыми флагами. Сейчас уже не до понтов. Счастье еще, что вступление у «The Final Countdown» такое длинное. Птицей взлетаю на байке по наклонному пандусу и под рев арены торможу посреди сцены с заносом на 90 градусов. В это время по языку подиума уже вовсю бегают дорожки сигнальных огней, раздаются «взрывы», а по краю сцены взлетают вверх высокие снопы искр и валит дым. Краем глаза вижу, как с облегчением выдыхают парни, которые тоже заметили мою заминку.

Завадский так и вовсе сбледнул с лица - краше в гроб кладут. Интересно, а чтобы они делали, если бы я на сцене так и не появился? В теории слова парни знают, у Коли и голос есть… Но вот рискнул бы он меня заменить при форс мажоре? Мы ведь даже не репетировали никогда его сольное исполнение. А стоило…!

К тому моменту, как, вступление нового хита заканчивается, а гитаристы выстраиваются со мной в одну линию, я успеваю полностью восстановить сбившееся дыхание и успокоиться. Мы с парнями делаем синхронные выпады правой ногой, и я затягиваю первые слова нетленки, мучая бедную микрофонную стойку

We're leaving together…

…Дальше все уже пошло по накатанной. Бесконечные репетиции хорошо делают свое дело, и этот затык с мотоциклом в самом начале концерта, стал единственной неприятностью. Если не считать того, что нам с парнями пришлось несколько раз менять футболки, а в антракте залезть под холодный душ. Еле дотерпели до конца концерта, думали сдохнем всем коллективом в этом жарком аризонском аду.

******

После концерта возвращаемся в отель, чтобы забрать свои вещи. Дальше наши пути с коллективом снова ненадолго разойдутся - мы с Гором и Сергеем Сергеевичем отправляемся в аэропорт, чтобы полететь в Хьюстон на самолете, а все остальные поедут туда на нашем замечательном автобусе с обновленными окнами. Почему я отрываюсь от коллектива?

Причина все та же - днем мне предстоит интервью на местном телевидении, предваряющее показ документального фильма “Восход Красной Звезды” и нашего концерта на самом большом стадионе города. А поскольку от Финикса до Хьюстона без малого две тысячи километров – то на автобусе туда почти сутки ехать, даже по отличным американским хайвеям. Так что в этот раз только авиаперелет. Без вариантов. И увидимся мы с коллективом завтра поздним вечером.

Перед выходом ненадолго забегаю к Альдоне, чтобы чмокнуть ее на прощанье и дать подруге последние ЦУ

- Аленький цветочек, я могу тебе доверять? - спрашиваю я самым серьезным тоном

- Конечно. А в чем дело? - настораживается она

- Пообещай мне, что не будешь строить глазки американским парням!

- Я думала, что-то умное скажешь! - фыркает звездочка

- И не затевай на заправке драк с дальнобойщиками.

- Иди уже, болтун! - смеется она

- А скромный поцелуй на дорожку?

- Не заслужил пока.

- Ах, так! - хватаю смеющуюся Снежную Королеву и сам одариваю ее жарким поцелуем. Прижимаю к стенке, мои руки, вот ей-богу, сами собой лезут под юбку девушки.

Поцелуй длится так долго, что нам уже не хватает воздуха, и лишь тогда мы с сожалением выпускаем друг друга из объятий. Увы, без продолжения.

- Я буду скучать.

- Не придумывай, ты даже не успеешь соскучиться, Селезнев! Иди уже.

У