Сделав пометки напротив названных фамилий в списке состава советского посольства, полковник Кинг заметил:

— Надеемся, что своих-то подчиненных в Бомбее и Дели вы всех знаете.

— Разумеется. Но чтобы не тратить время на перечисление большого количества имен и фамилий, на следующей встрече я предоставлю вам полный список военных разведчиков. А теперь и мне хотелось бы узнать, чем конкретно вы можете помочь в решении моих разведывательных задач. Тем более что вы, мистер Кинг, в начале беседы обещали поговорить об этом немного позже. Это время подошло.

Американцы, переглянувшись, несколько секунд молчали. Потом на лице Кинга появилась загадочная улыбка, и, бросая молниеносные взгляды на своего коллегу из ЦРУ, он осторожно начал:

— Я и мистер Диллон уверены в том, что если мы будем вам помогать в разведработе, то вы сможете скорее вырасти до генерала и до более высокой руководящей должности в вашем ГРУ. Мы в этом тоже заинтересованы по понятным вам причинам…

— Это по каким же таким причинам? — удивился Поляков.

— Когда вы станете генералом, вы получите гораздо больший доступ к государственным и военным секретам. А это значит, что и мы с вашей помощью будем тоже знать о них, — пояснил Диллон.

— Вы затронули сейчас мою давнюю мечту стать генералом. Так не тяните резину, господа хорошие, открывайте ваши карты поскорее, чтобы я мог в ближайшее время выиграть это звание, — торопил, ерзая на стуле от волнения, резидент советской разведки.

— Не удивляйтесь, мистер Поляков, но мы давно уже начали открывать вам наши карты, — парировал опять Диллон.

Поляков удивленно пожал плечами:

— И когда же это было?

— Четыре года назад. Тогда мы стали сотрудничать с вами на личной основе. Согласны?

— Да, это было в Бирме, — заулыбался Поляков.

— Тогда мы дали вам возможность вести две вербовочные разработки на моих коллег — Джеймса Флинта и Алвина Капусту. Было же такое? — наседал Диллон.

— Было. Но подставленные вами кандидаты на разработку оказались неудачными. Оба сбежали от меня преждевременно.

Военный атташе Кинг нашел его слова забавными и, лукаво заулыбавшись, глядя на сотрудника ЦРУ, сказал:

— На этот раз вам будут предоставлены для вербовки кандидаты более достойные и надежные. Ради вашей генеральской карьеры ЦРУ решилось на довольно дерзкую операцию. Оно позволяет вам «завербовать» первого секретаря посольства США мистера Диллона…

Поляков сделал большие глаза и первым протянул руку американскому разведчику. Когда они крепко пожали друг другу руки, Кинг продолжал:

— Он будет давать вам дозированную и частично достоверную информацию, чтобы в нее поверили в Москве. Так что можете уже завтра направить в Центр рапорт на установление личного контакта с дипломатом из американского посольства. А заодно и просите санкцию на легализацию ваших встреч с кандидатом на «вербовку». После этого на одном из официальных приемов в посольстве мы легализуем ваши контакты и перед окружением. Вас устраивает раскрытая перед вами первая козырная карта? Вторая будет раскрыта не раньше чем через полгода.

— А смысл второй карты в чем будет заключаться? — продолжал проявлять интерес Поляков.

— В разработке новой операции по подставе вам для «вербовки» еще одного объекта из ЦРУ, — пояснил Диллон. — В штабе Лэнгли уже ведется его подготовка.

Полковник Кинг продолжал молча наблюдать за погрузившимся в размышления советским резидентом, который, казалось, был чем-то все же озадачен.

Чувствуя на себе взгляды американцев, Поляков тяжело вздохнул и неожиданно нараспев произнес, обращаясь к Диллону:

— А вы знаете, я был убежден, что ЦРУ тоже мне поможет. И поэтому я очень благодарен вашему руководству и мистеру Кингу за то, что вы вместе вносите свою лепту в достижение нашего общего гиблого дела.

— Почему гиблого? — развел руками Кинг, растерянно глядя то на Полякова, то на Диллона.

— Да это я, извините, пошутил, — засмеялся Поляков. — Я имел в виду наше общее милое, а не гиблое дело.

— Я, между прочим, сразу понял, что вы шутите, — заметил Диллон и тоже засмеялся через силу. — Для того чтобы вы оперативно могли подготовить на меня досье, ровно через полмесяца и в это же время я передам вам на следующей встрече анкетные данные на себя, а вы мне — список всех сотрудников вашего ведомства, работающих в Индии.

Через полмесяца Поляков выдал американцам всех сотрудников ГРУ в Дели и Бомбее. Тогда же он предал и командированного в Токио своего коллегу по работе в США Александра Мачехина[63], которому всегда завидовал в умении легко вербовать американских военнослужащих и добиваться от них хороших результатов.

* * *

Высоко ценя только себя, Поляков без колебаний предавал работавших вместе с ним офицеров и тех, кто в период его работы в московском разведцентре оформлялся в командировку в Таиланд, Бирму, Лаос, Малайзию, Бангладеш, Непал, Пакистан, Индонезию и Шри-Ланка. Он раскрыл принадлежность к советской военной разведке около семидесяти человек и передал Диллону фотопленку с содержанием последних двенадцати номеров журнала «Военная мысль» — стратегического документа, издаваемого ежемесячно Генеральным штабом Министерства обороны СССР.

Диллон, не ожидавший такого большого объема полученной информации, невольно стал нахваливать агента Бурбона:

— В Лэнгли очень высоко ценят вас, мистер Поляков, за то, что вы так много делаете для нас. А самое главное, что вы на протяжении многих уже лет не совершаете ошибок, и поэтому никаких трудностей в работе с вами мы не испытываем… — Он хотел еще сказать, что главным его качеством является полное отсутствие каких-либо моральных мучений, угрызений совести, не говоря уже о чувстве раскаяния, которое часто «посещает» за границей перебежчиков и предателей Родины, но сдержался и завершил свою похвалу неуклюжим реверансом: — Я должен признаться вам, что мы, ваши операторы: и Джеймс Флинт, и Алвин Капуста, и Фред Хоупт, не говоря уже о Джоне Мори из ФБР, — почитали и почитаем за честь работать с вами…

Диллон заметил, как вспыхнули стальным блеском глаза агента. В тот же миг он выпрямил спину и, вскинув подбородок, принял горделивую осанку, свидетельствовавшую о большой уверенности в себе, и бесцеремонно бросил:

— Я-то свое тайное дело, работая в условиях личной опасности, делаю профессионально, комар носа не подточит. А вот ваши коллеги из Лэнгли не всегда действуют профессионально…

— А что же такого сделали мои коллеги? — скорчив гримасу, перебил его американский оператор.