Когда летом 1812 года она все же вернулась домой, родные смотрели на нее, как на восставшую из могилы. Единицы выживали после таких операций. Фанни была в их числе.

* * *

Удивительно, как она вообще смогла предпринять это путешествие! Для него потребовались подложные паспорта, а затем – долгое ожидание в порту, когда корабль, на котором плыла Фанни с Алексом, задержали британские власти. Но у Фанни была цель – спасти сына от призыва в армию, и ради этой цели она была готова преодолеть любые преграды.

В Англии она простилась с отцом и, как это ни грустно, со своей музой. В 1814-м, за несколько дней до смерти отца, вышел ее последний роман «Скиталец».

Критики предвкушали главное литературное событие года, но тем горше было их разочарование. Вместо приключений англичан в наполеоновской Франции, на что так рассчитывали читатели, Фанни описала похождения французской эмигрантки в Англии. Главная героиня Жюльет так быстро меняла имена и национальности, что читатели не успевали привыкнуть к бесконечному маскараду. Сюжет показался им эпизодичным, а язык – сложным, а местами даже встречался дословный перевод с французского. Вышедший годом ранее роман «Гордость и предубеждение» затмил «Скитальца»: тяжеловесный стиль Берни, стиль прошлого века, уже не мог конкурировать с искрящейся иронией Остен. Та писала об одном из знакомых: «Бедный доктор Ишем обязан полюбить “Г и П” и уведомить меня, что новый роман мадам д'Арбле нравится ему наполовину меньше». Вместе с тем, роман Берни ценен как слепок с эпохи, отразивший неравенство женщин и их борьбу за независимость.

Только в начале 1830-х мадам д'Арбле вновь вернулась к литературной деятельности. К тому времени ее жизнь в корне изменилась. Она лишилась мужа: Александр д'Арбле скончался в 1818 году от рака, успев на склоне лет отслужить в королевской гвардии. Она почти лишилась сына. Алекс д'Арбле, подававший вначале большие надежды, оказался неспособен к систематической учебе. Отчисление из Кембриджа ставило крест на карьере ученого, и тогда он принял сан. В церкви его тоже ждала неудача. От священника требовалось как минимум не опаздывать на воскресную службу, но даже такая пунктуальность была Алексу не под силу. Он умер в 1837 году в комнате за закрытой дверью, не желая, чтобы мать разделила с ним ускользающие минуты.

Последним трудом Фанни Берни-д'Арбле стал не роман, а биография отца. Вернее, псевдоавтобиография, поскольку она тщательно отредактировала его мемуары и дополнила их своими воспоминаниями. «Мемуары доктора Берни» не имели успеха, но одно их написание стало для нее своеобразной терапией. Разбирая старинные документы, Фанни приоткрыла дверь в детство, где звучал клавесин и раздавался смех сестер.

Фанни Берни-д'Арбле скончалась 6 января 1840 года в окружении заботливых племянниц. В литературную историю Англии она вошла не только как автор одного великого романа, но и как наш проводник по былым векам. Из дневника Фанни Берни можно почерпнуть сведения о жизни королей и служанок, о моде, гигиене, нравах на курортах, выступлениях знаменитых актеров и многом другом. Поистине бесценный документ.

* * *

А что же Фанни Прайс? Неужели сходство между тезками случайно? Возможно, что и нет. Некоторое время после свадьбы чета д'Арбле проживала в деревушке Грейт Букхем, Суррей, и часто ходила в гости к миссис Кук, жене тамошнего священника. Миссис Кук приходилась кузиной миссис Остен, матери писательницы. Джейн Остен часто гостила в Букхеме и даже запечатлела его пейзажи в романе «Эмма». От Куков она могла узнать подробности жизни Берни, например, ее нелюбовь к домашним спектаклям, и тоже перенести их на страницы романа. Так что влияние Фанни Берни на творчество Остен может быть еще обширнее, чем принято считать.

Тот день, 22 сентября 1796 года, не заладился для семейства Лэм с самого утра. Стояла невыносимая, удушливая жара, и в крохотной квартирке, куда не так давно переехали Лэмы, она казалась особенно мучительной. Впору сойти с ума. Жара досаждала Чарльзу Лэму, молодому клерку с задатками литератора, но гораздо больше он беспокоился о сестре Мэри. Ей приходилось тяжелее всех. Днем она лихорадочно шила, склонившись над столом, и отвлекалась лишь на зов матери из соседней комнатушки – ее с недавнего времени разбил паралич. Ночью она ложилась с больной в одну постель и забывалась тревожным сном. Ни ропота, ни упреков. Мэри терпеливо выполняла обязанности, уготованные ей Богом, но в последнее время вела себя как-то странно, была чересчур возбуждена. Чарльз Лэм, сам недавно переживший нервный срыв, опасался за ее рассудок.

Еще с утра он пошел за доктором, но не застал его и принужден был вернуться в свою контору. Около трех часов пополудни он отпросился домой, чтобы проведать Мэри. Подходя к дому, он услышал крики и, не помня себя от ужаса, ворвался в квартиру. Но было уже слишком поздно.

Мэри Лэм

Мэри обернулась к нему, не выпуская из рук нож. С лезвия капала кровь. Кровь их матери…

* * *

Мэри Лэм, будущая убийца и автор детских книг, родилась 2 декабря 1764 года в семье простых английских слуг. Ее отец Джон Лэм прислуживал богатому адвокату-барристеру Сэмюэлу Солту, проживавшему в Иннер-Темпл (Лондон).

В этом комплексе зданий располагался один из четырех «судебных иннов», т. е. юридических корпораций. Район Темпл, охватывавший все четыре «инна», был центром английского судопроизводства. Здесь селились адвокаты, здесь же они обучались юриспруденции, вершили дела, советовались с коллегами и обедали в парадном зале. Присутствие на обедах было частью обучения юристов, поэтому к трапезам подходили со всей серьезностью. Обеденный зал в Иннер-Темпл некогда был трапезной тамплиеров и в XVIII веке все еще поражал своим величием, хотя на самом деле был уже изрядно обветшавшим. В свободное от основных занятий время Джон Лэм подрабатывал официантом на обедах и, облачившись в старомодное черное одеяние, носил по залу блюда с ростбифом и фазанами.

Элизабет Лэм, мать Мэри, была дочерью экономки, и вся ее жизнь тоже прошла в услужении.

Лэмам нравилось работать на мистера Солта, который от щедрот своих выделил им целых две комнаты в подвале. В этих апартаментах, где также хранилась хозяйская коллекция вин, родилась Мэри, а также два ее брата, старший Джон и младший Чарльз. Кроме них, у Лэмов было еще четверо детей, но те умерли в младенчестве – обычная статистика для XVIII века. Вместе с Лэмами проживала тетушка Хэтти, золовка Элизабет, на протяжении долгих лет отравлявшая ей жизнь своими придирками и закидонами старой девы. Неудивительно, что утраты и скандалы ожесточили Элизабет Лэм. Свою любовь она распределяла неравномерно, баловала любимца Джона и с прохладцей относилась к Мэри.