За этим довольно странным делом меня и застал отец, вернувшийся с чемоданчиком. Сдержанно хмыкнул, разложил его содержимое прямо поверх одеяла и следующие двадцать минут проводил домашний медосмотр новой меня.

Сканировал ауру, проверял кровь, выявлял уровень слабости, изменение магического резерва и конечно же осматривал визуально. Я тщательно следила за его лицом, замечая даже самые незначительные эмоции, потому что результаты осмотра отец сообщать не спешил. Лишь хмыкал, хмурился, скупо подбадривал и успокаивал, когда я начинала нетерпеливо ерзать.

– Ну? Ну же! Па-а-ап! – Под конец я все-таки не выдержала и схватила его за руку. – Ну что? Как? Скажи мне, как я вообще сумела? Почему?

И он вздохнул. Убрал амулеты и инструменты в чемоданчик, присел поближе, взял меня за руку и непривычно нежно улыбнулся. Провел другой рукой по щеке и чему-то качнул головой.

– Сумела, потому что выросла, – наконец произнес он слегка задумчиво, словно и сам в это не сильно верил. – Зуй предупреждал, что однажды это все-таки станет возможным. И это случилось.

– Зуй? – Я была возмущена и закидывала отца вопросами. – Вас? Но как? Почему не меня?! И что дало толчок? Как я выросла? Как именно?

– Столько вопросов, – отец с осуждением качнул головой, – в то время как ответ лежит на поверхности, и ты легко отыщешь его сама, стоит лишь немного подумать. Продолжительный стресс, изменение обстановки, новые эмоции и впечатления – ты не могла не повзрослеть, Селин. У тебя не было ни шанса. Поверь, мы с дедом очень старались.

Я с изумлением распахнула глаза, глядя на отца в полнейшем шоке, а он ответил мне своей многозначительной усмешкой.

– То есть вы… Ты и дед… И Крис… Киршин?! Заодно??!

– Нет, что ты. Господин Киршин тут совершенно инородный элемент. Но заметь, очень органично вписавшийся в наш план. Правда, мы не думали, что все произойдет так быстро, Зуй давал очень расплывчатые временные рамки, вплоть до десяти лет.

– Па-а-ап! – Я не могла злиться на этих великих комбинаторов, но все равно было немного обидно. – Но мне-то почему не сказали?!

– Нельзя, Селин. Ради чистоты эксперимента ты должна была оставаться в неведении. – Отец говорил строго, но все еще держал меня за руку и даже слегка поглаживал одним пальцем. – Но у нас все было под контролем.

– Знаю я ваше «под контролем»… – буркнула, вздохнула и… выдохнула.

Полежала немного, планируя хотя бы мысленно привыкнуть к тому, что моя мечта, казавшаяся несбыточной, все же осуществилась, и поняла, что привыкну к этому ох как не скоро.

Я демон! Я полноценный демон!!!

– А как обратно?

– Не знаю. – Отец улыбнулся и даже рассмеялся, когда я снова на него обиженно уставилась. – Честно, Селин! Это невозможно объяснить, можно лишь почувствовать самой. – И немного грустно добавил: – Я ведь даже не демон. Но… – Хитро прищурился, почти как дед, а затем и вовсе подмигнул. – У нас в гостях как раз один имеется. Можешь с ним пообщаться, заодно обменяетесь опытом и все такое. Мм?

– Пап, ты серьезно? – Я взглянула на предка с подозрением. – А ничего, что я тут почти голая в постели? Кто мне с двенадцати лет талдычит о нормах приличия? И, между прочим, он мой шеф.

– Вообще-то я не говорил, что мы будем звать его сюда прямо сейчас, – посуровел отец и даже нахмурился. – Что за мысли, дочь моя? Для начала ты оденешься, приведешь себя в порядок и только потом спустишься в гостиную, где под нашим чутким родительским присмотром и обсудишь с начальником сложившуюся ситуацию. – Полюбовался на мое слегка озадаченное лицо и хмыкнул. – Или ты не все нам рассказала о своих взаимоотношениях с ним?

– Нет у нас с ним никаких взаимоотношений, – буркнула, стараясь даже не думать о шефе. – А мне вставать-то можно? Не рухну в самый неожиданный момент?

– А сама как чувствуешь?

Чувствовала я себя на самом деле странно. Было легко и в то же время немного дискомфортно. Кажется, у меня слегка изменились размеры и центр тяжести, а по телу все еще изредка пробегала нервная дрожь от потрясения. Но в целом…

– Наверное, сносно. Давай сначала под твоим присмотром.

В постели я лежала в белье и нижней сорочке, да и отца никогда не стеснялась, еще помня, как он сам купал меня в ванной, когда я была совсем маленькой, а уже в более взрослом возрасте лечил все болячки и ушибы, которые я щедро зарабатывала всем телом. Поэтому я спокойно откинула одеяло в сторону, спустила ноги (черные ноги!) на пол и осторожно встала. Сделала шаг, другой, неторопливо прошлась по комнате, остановилась перед зеркалом и минут пять рассматривала свое отражение.

Ну-у-у… Не очень страшная. Скорее необычная, особенно учитывая, что лысая. Зато с рожками! Или это не рожки? Я с опаской ощупала действительно костяные наросты, возникшие на моей голове полукругом и, если не присматриваться, похожие на диадему. Наросты были шершавыми и чуть более светлыми, чем моя демоническая броня, поэтому то и дело притягивали к себе взгляд.

Но, несмотря на это, я все-таки сумела рассмотреть и остальное: саму броню, полностью покрывшую тело, ставшие окончательно серебряными глаза, огрубевшие черты лица и даже небольшие шишки-наросты на плечах там, где у боевых демонов Легиона полноценные шипы. При этом у меня увеличился рост почти на десять сантиметров, стали больше грудь и бедра, а вот талия умудрилась остаться прежних размеров. И ноги… У меня стали просто ужасными ноги! Точнее, ступни, превратившиеся в когтистые лапищи. Теперь ясно, почему отец с таким странным видом снимал с меня обувь. Наверняка безнадежно испорчена.

– Невероятно…

– Ты так похожа на свою мать… – Отец подошел ближе, но остался чуть позади. Наши взгляды встретились в отражении: мой недоверчивый и его грустный. – Такая же красавица. Моя маленькая Селин…

Не выдержав, я обернулась и крепко сжала отца. Я знаю, он очень по ней тоскует. Все мы тоскуем. Но будем сильными. Ради нас. Ради нее. А с этого дня – еще сильнее!

Вниз мы спустились примерно через полчаса. Сначала отец окончательно убедился, что я пришла в себя и не собираюсь падать, а затем мы думали, что мне надеть. Платья отпадали, в моей боевой ипостаси они все были мне малы. Домашние шортики, кстати, тоже. Пришлось останавливать выбор на брюках и отцовской рубашке, которую он принес мне из своей комнаты, потому что мои слишком ярко очерчивали грудь, и в них я выглядела несколько… хм, вульгарно.

Вот хорошо мужчинам! Даже без рубашки можно, чем Киршин и пользуется в лабораториях. А мне теперь страдай! Белье жмет, рубашки малы, о платьях и говорить нечего. А обувь! Это же вообще катастрофа!

Вот Киршин, между прочим, когда оборачивается, ноги не меняет! В смысле не отращивает ужасные лапищи и когтищи! А я? У-у-у! Несправедливо!

А еще мне было неловко. Под сияющим взглядом деда, под восхищенным взглядом шефа. Они ждали нас внизу уже за прибранным столом и деловито попивали коньяк из семейных запасов. Коллекционный, между прочим! Тот самый, который дед открывал лишь по действительно значимым событиям. Хотя… Да, так и есть. По крайней мере, для меня. И, видимо, для них тоже.