Когда же наступит время завтрака, над землями вампира Игоринии Врания Кровавого повиснет страшный вой, полный мучений и страданий. Это беззубые вампиры, пряча рты за ладошками, будут оплакивать ужасную потерю. Вампир без клыков – вроде как и не вампир, а так, бледное сосало. Спустя время весь род и племя Враниных станет для всех остальных вампиров чем-то вроде посмешища, а сам Игориния отправится в изгнание, где и будет вяло влачить свое существование до окончания игры.

Привратник, лич, эльфийка и Ссаныч во все глаза смотрели на Зою Валерьяновну, которая потрясала кулаками и ругалась на чем свет стоит. Ее круглые желтые глаза были зло прищурены, а вокруг искрила и полыхала черно-белыми клубами магия.

– Мы даже соскучиться еще не успели, – грустно сказал привратник, привычным жестом затыкая уши. Ему, как человеку с всего двумя оставшимися жизнями, нужно было беречь нервишки. Хотя, откровенно сказать, за недолгие путешествия с Зоей Валерьяновной нервишки у него стали заметно крепче.

– Если ее даже вампиры выставили так быстро, то как мы справимся? – тихонько спросил лич у эльфийки. У него как-то сами собой закрались мысли о провальности их похода.

– Зоя Валерьяновна очень хорошая. У нее доброе сердце и светлые помыслы, – безмятежно ответила эльфийка, пересчитывая монетки, доставшиеся им от вампиров.

– Людей они жруть, ганибалы проклятые! Кровь сосут! Из дитев! Да я вас, вампирюк поганых, со свету сживу! Я вам сама зубья ваши-то поотколупываю! С эмалем, с нервами, без анестезии! – горячилась Зоя Валерьяновна.

Черт, обвязанный магическими нитями, глумливо заржал, за что тут же получил по рогам.

– Светлые помыслы? – переспросил лич, с сомнением прислушиваясь к проклятиям старушки.

– Именно так, – важно кивнула Галаэнхриель и подлила себе сливочек в кофе. От амброзии ее до сих пор тошнило.

..Зоя Валерьяновна поругалась еще с полчаса, а потом, поняв, что никто ее не слушает, примолкла. Судорожно вздохнула, попросила водички. Села на стульчик, сложила руки на коленочках и заплакала. Тихонько, очень деликатно, но горько и безутешно. Желтые, фосфоресцирующие в полумраке ресторанного зала глаза наливались слезами, которые быстро-быстро закапали с ее щек. Она их не вытирала, только опустила голову еще ниже.

– Там и деточки малые, и девки молодыя, и мужики здоровые – и что, вот так всем молодым помирать? – печально всхлипывая, спросила она, ни к кому, в сущности, не обращаясь.

Компания сидела как громом пораженная. Их чокнутая имба, из несносная Зоя Валерьяновна, энерговампир с кучей уничтожительных перков, вот так вот сидит и плачет, и так искренне, так душевно, что у всех, включая Ссаныча, заныло где-то там, в душе.

– Галочка, их там, как зверье в клетках… Морят их, мучат… Галочка, ну надо ж сделать чегой-то, – шептала Зоя Валерьяновна, подняв глаза, полные слез, на эльфийку.

– Зоечка Валерьяновичка, я знала, что вы светлейшей души человек, – сказала эльфийка, обняла старушку и заплакала с ней вместе от переполнявших ее чувств.

Заорал Ссаныч. Он хоть и был котом весьма прагматичным, но все решил присоединиться и внести своего колорита. Привратник снова закрыл уши, а лич поспешил отдать коту на растерзание свою лодыжку, потому что слушать ор кота было практически невозможно. От него даже немного урона появилось.

– Вообще-то во всех темных землях люди – пленники, как и светлый народ. Ну, его остатки, – ляпнул привратник, совершенно не подумав о последствиях.

– Тогда спасем их всех! – заявила Зоя Валерьяновна. Привратник прикусил язык, но было уже поздно.

– Зоя Валерьяновна, наша цель – победить Темного Лорда. Если это сделать, то все люди будут свободными, – осторожно попробовал открутить назад он.

– И чего, нехай все мрут, покуда ты Темного вашего не замочим? Э, нет. Надо людям помочь. Мы ж не фашисты какие, чтоб вот так вот у чудищ их на погибель оставлять. Правда, Галочка?

Эльфийка, не сводя восторженного взгляда с Зои Валерьяновны, кивнула. Ее светлая душа была в трепете мгновения, в нежности и неге от старушкиного благосердечия.

Зоя Валерьяновна торжественно встала.

– Ну тогда учите меня всему, чего там надо-то, чтоба все у нас получилось. Ради дитев малых ужо постараюсь, – горделиво сказала она.

И в этот момент послышался страшный звук, будто в зале ресторана раскололось небо.

«ВЕЛИКИЙ СВЕТЛЫЙ ДАР, УРОВЕНЬ – МАГИСТР МИЛОСЕРДИЯ. ПОЛУЧЕН», – громыхнуло вокруг. Запахло сиренью и озоновой свежестью, и Зоя Валерьяновна оказалась с ног до головы в свечении ярких искр. Они переливались, вспыхивали и гасли на ее коже, а потом совершенно скрыли в своем вихре старушку.

А когда искры спали, то перед ошеломленной компанией оказалась прекрасная эльфийка. Фиалковые глаза, длинные волосы того редкого золотого оттенка, какой бывает только у эльфов, чудная фигура, ладная да складная…

– Етить твою налево, – выдохнула эльфийка подозрительно знакомой интонацией.

– …! – захрипел привратник. Он уже не мог реагировать на все эти превращения иначе, как коротким экспрессивным матерком.

– Ага, – согласно кивнул лич и даже не отпихнул кота, который, пользуясь оказией, запрыгнул личу на коленки и куснул его в костлявое плечо. После розового варенья его потянуло но что-то более прозаическое.

– Я знала, что ты сестрица моя по крови, – прослезилась эльфийка, протянув руки к прекрасному видению.

– Это чё-й то за люманация? – спросила Зоя Валерьяновна привычным своим голосом и тут же ойкнула. Все-таки нежная речь эльфов разнилась с обычным старушечьим говорком.

Зоя Валерьяновна посмотрела на свои руки, подняла полы эльфийского платья, оголяя чудные стройные ножки, и радостно, совершенно не по-старушечьи завизжала.

***

– Красавица! Картинка! – кричала эльфийка № 2, рассматривая себя в отражении в начищенном подсвечнике.

– Пам! Папапапам-пам! Папапапапам-пам! – пела во все горло Зоя Валерьяновна, вскидывая ноги в канкане.

– Молода-я я! – орала она, лохматя свои золотые длинные волосы, – полюби ты меня-а-а! Молода-я!

– Галочка, неси вина! Нафиг вино! Галочка, неси водочки! – горланила опьянённая молодостью и красотой Зоя Валерьяновна.

– А потом на свядания пойдем! Ох, тряхнем стариной!

Пока бывшая старушка плясала и положительно сходила с ума, вся честная компания старалась пережить изменения, случившиеся со старушкой.

– Нецелованная я ! Да не цалуй ты меня! – горланила Зоя Валерьяновна, откупоривая водочку. А потом закружилась, захохотала вовсе даже не по-эльфийски и кинулась целоваться с котом. Вокруг новой эльфийки искрила особая магия, аналога которой в этом мире не было.

Это новая магия вдруг выросла, как вырастает пар из внезапно открытой кипящей кастрюли, и опутала все вокруг.