– Так нельзя, это неправильно.

Кирилл поднялся на локтях, упираясь о большие подушки у изголовья кровати, и перекинулся через меня, чтобы взять с тумбочки бутылку с водой.

После нелепого шантажа от моего новоиспеченного родственника я твердо решила взять паузу в общении с Кириллом.

Это и впрямь было неправильно и нечестно по отношению к Борису. Да и опасно для нашей репутации и бизнеса.

Мне казалось, что будет лучше, если я официально закончу свои отношения с мужем, а только потом начну разбираться с личной жизнью.

Но как-то так вышло, что вечером я оказалась в квартире Кирилла, а потом в его кровати…

– Снова думаешь о том, что скажут окружающие?

– Отчасти, – я пожала плечами, прикрывая одеялом обнаженную грудь.

Не хотелось говорить Кириллу, что меня шантажируют нашими встречами. В конце концов, он и так достаточно втянут в разборки нашей семьи. Не хватало, чтобы он еще и закусился с Рафаэлем.

Отчего-то во мне таилась уверенность, что мужчина только запугивает меня шантажом. Для него нет никакой выгоды публиковать фотографии в прессе.

– Расслабься. Если тебе хорошо, какая разница, что там думают или говорят другие?

– Мне просто хочется, чтобы эта семейная Санта-Барбара поскорее закончилась, и я смогла бы жить спокойной жизнью.

– Живи спокойной жизнью сейчас, хорошо? Об остальном я позабочусь, – Кирилл нежно поцеловал меня в кончик носа, поглубже закутал в одеяло и устроился рядом.

С ним было комфортно.

Что бы ни происходило в моей жизни, я забывала обо всем, когда лежала рядом с Кириллом и ощущала его размеренное дыхание. Он действовал на меня успокаивающе.

Как будто все внутри замирало, стоило ему оказаться в радиусе досягаемости. Совпадение? Или виной тому то, что я ношу его ребенка под сердцем?

– Как прошел ужин?

– Не спрашивай, – от воспоминаний о произошедшем я оживилась и заерзала на белых простынях. – Свекры препирались весь вечер, Борис не упускал возможности задеть брата.

– А Рафаэль чего? Что он вообще за фрукт?

– Темная лошадка, – хмыкнула я, не говоря о способах игры этого человека. – Он что-то задумал, но я не понимаю, что именно.

– Готов поспорить, что дело в семейном бизнесе.

– На кой он ему? Парень вроде обеспеченный, Григорий Борисович его деньгами не обделяет.

– А ты веришь в то, что он приехал в Россию, чтобы почувствовать семейное тепло? – мы с Кириллом синхронно переглянулись и улыбнулись. – Вот и я о том.

– Не понимаю, что ему нужно и что за игру он ведет.

Мужчина пожал плечами и ничего не ответил.

Я была благодарна ему за поддержку и за то, что он выслушивает мои переживания касательно обстановки в семье. Он был не обязан это делать, однако каждый раз с героической стойкостью внимательно слушал, когда я заводила старую шарманку.

– Давай ложиться спать, – Кирилл забрался под одеяло и потянул уставшие мышцы.

– Может, мне лучше уехать домой?

– Ночью? Не говори ерунды, – уже в темноте я почувствовала, как мужские руки нежно обнимают меня за талию и поглаживают по животу.

Кирилл улегся рядом, заключая меня в свои объятия, шумно вдохнул запах волос, разбросанных на подушке, и вместе с поцелуем выдохнул:

– Сладких снов, Любимая.

Стало очень спокойно. И я очень быстро уснула с улыбкой на губах.

Утро вышло ранним и скомканным.

Пришлось встать ни свет ни заря, чтобы успеть перекусить на ходу, добраться до дома, переодеться и вернуться в центр в офис.

Как я не пыталась сбросить Кирилла с хвоста, мужчина наотрез отказался отпускать меня одну и сопровождал все утро в качестве моего личного водителя.

– Ты мог бы поспать лишних два часа, – сетовала я, расхаживая по второму этажу в попытках выбрать рабочий костюм.

– И отказать себе в удовольствии провести это время с тобой?

– Ты проводишь его в коридоре, пока я одеваюсь.

В противовес моим словам Кирилл без стука вошел в гардеробную, где я стояла перед зеркалом в полный рост в юбке цвета спелой вишни и кружевном верхе белья.

– Я не одета! – интуитивно я прикрыла грудь руками, чем вызвала искренний мужской смех.

– И чего я там не видел этой ночью? – Кирилл оторвал руки от моей груди, одну взял в свою, а вторую положил к себе на плечо.

В тишине мы качнулись в медленном плавном танце, ритм которого играл в подсознании каждого из нас. Музыки не было, но мы оба слышали ее, ощущали шестым чувством, потому что кое-что связывало нас…

– Ты невероятно красивая, – шепнул мужчина, не сводя с меня глаз. – И каждый день становишься только красивее.

– Думаю, это до поры до времени. Наступит момент, когда я буду становиться только толще.

– Не говори ерунды. Беременность украшает женщину.

Слова Кирилла были такими простыми, но такими приятными. Я сделала шаг вперед, сокращая и без того маленькое расстояние между нами до нуля, и положила голову на плечо мужчины.

Кирилл шумно вздохнул, переложил ладонь с талии мне на спину и поцеловал в макушку.

– Мне кажется, или живот стало уже видно? Посмотри, в этой юбке он выпирает.

– Пока не видно, – убедил меня Кирилл, рукой поглаживая меня поверх плотной ткани юбки.

Внутри все замерло. Готова поспорить, что Малыш почувствовал прикосновение отца и тоже затаился. Хотя вряд ли на таком сроке это возможно…

– Мне нужно одеваться, иначе оба опоздаем на работу.

– Хорошо, буду ждать тебя на первом этаже. Я люблю тебя.

Застыв на месте от удивления, я уставилась на Кирилла.

Мужчина остановился на секунду, облокотившись о дверной косяк, и посмотрел на меня уверенно и решительно, так, что у меня не осталось и доли сомнения в его словах.

Он не потребовал от меня ответных слов. Только улыбнулся и покинул комнату, оставляя приятный запах парфюма и легкое замешательство.

Наверное, я стояла как каменный истукан еще с минуту. В голове не укладывалось услышанное.

Ожидала ли я признания в любви? Пожалуй, нет. Но не ожидала не потому что думала, что Кирилл не любит меня, а потому что вовсе о таком не думала!

– Может, и я его люблю? – спросила в пустоту, присаживаясь на пуфик рядом с полкой для обуви. – Да нет, бред какой-то!

Сняв с вешалки объемную блузку, чтобы наверняка прикрыть свой животик, я оделась за считанные минуты и поспешила спуститься на первый этаж в надежде, что Кирилл все так же не станет напирать на меня с признанием в чувствах.