Я пристроился с винтовкой в глубине помещения и почти сразу увидел место, где шёл бой. В этом месте улица сужалась и делала крутой поворот. Нападавшие пропустили вперёд головной дозор и позволили колонне втянуться в ловушку. Головная и замыкающая машины уже пылали.

Караванщики, мать их. Хуже всего то, что я знаю, чья это колонна. Только у одного человека в Мешке настолько много ресурсов, чтобы организовать нечто подобное. Это машины Мазая, а вот охрана не его. Уж слишком слаженно она работает.

Оценка ситуации не радовала. Десяток тентованных «уралов» и «камазов», четыре БТРа и несколько пикапов с пулемётами, все единого образца и с очень знакомыми эмблемами на боках. Мелькающие то тут, то там фигурки бойцов. Дорогу колонне перегородила баррикада из взорванного автобуса. Рядом с завалом чадил еще один БТР.

Атакованным караванщикам не повезло, они попали под перекрёстный огонь, и сейчас колонна медленно пятилась, пытаясь развернуться в узком пространстве. С крыши ближайшей ко мне многоэтажки по колонне работала снайперская пара. Шустрые ребятки так увлеклись, что напрочь забыли о необходимости контролировать окружающую обстановку.

Я несколько секунд размышлял, а стоит ли вообще ввязываться в бой. Но затем всё же решился. Поймал в прицел цель и выстрелил. Приклад толкнул в плечо. Один из стрелков на крыше рухнул вниз. Его напарник сообразил, что позиция раскрыта, укрылся за низким парапетом и пополз ко входу на чердак. Винтовка мягко толкнула в плечо. Ещё один. Пользуясь тем, что стрельба с фланга прекратилась, караванщики под прикрытием брони начали вытаскивать раненых.

Я же перезарядил винтовку и перенёс огонь на противоположный фланг. Пулемётный расчет быстро сообразил, что происходит что-то неладное, и попытался нашарить мою позицию, но я парой метких выстрелов с ним покончил. Ещё одним выстрелом я разбил пулемёт, и на этом удача меня покинула: крупнокалиберная пуля выбила крошку из стены позади меня.

Я подхватил винтовку и рванул вниз. Нужно менять позицию. Ещё один снайпер засёк вспышки от моих выстрелов и открыл огонь. То, что он не пристрелялся по моей лёжке, сыграло мне на руку, и я успел спуститься ещё на один этаж.

Я перезарядил винтовку и поставил её на сошки рядом с крохотным световым окном, затем взял ночник и внимательно обследовал крышу. Ага, вот ты где, говнюк. Залёг под оторванным листом кровельного железа. Отогнул его в сторону и сейчас вместе со вторым стрелком пытается меня засечь. Хуже всего то, что обе цели находятся рядом, и я успею снять лишь одного, а второй запросто сменит позицию и может зайти мне в тыл.

Включил дальномер и выставил поправки по одному из прицельных контуров. До цели – четыреста семьдесят три метра. Должно получиться. Я поймал одного из стрелков в прицел и плавно потянул спуск. Есть! Пуля прошла навылет и зацепила второго стрелка. Не знаю, убил я его или нет, но моё вмешательство дало ощутимый эффект. Стрельба начала стихать, а караванщики оправились от ступора, и их штурмовые группы ворвались в занятые врагом здания. Броня утюжила верхние этажи зданий, а один из БТРов сдвигал с дороги горящий автобус.

Досматривать, чем закончится дело, я не стал. И так всё понятно. Пора делать ноги. Главное, что бой позволил мне избавиться от чувства вины и вернуть старый долг. Заодно я выплеснул пар и избавился от посторонних мыслей. Надеюсь, что караванщики не станут усердствовать и выяснять, кто вмешался в их разборки.

Когда я добежал до броневика, то с облегчением увидел, что обе девушки в порядке. Я выкрутил руль и пустил броневик в обход.

– Обманщик, – буркнула девушка. – Даже знать не хочу, зачем ты вмешался в эту авантюру. Неужели приспичило поиграть в героя?

– Не шуми, всё же нормально закончилось… – Не объяснять же девушке, что я попросту поддался сиюминутному порыву.

«Арлан» бодро катил вперёд, уже спустя полчаса мы подъехали к окраине парка, и я решительно закатил броневик под укрытие высокого кустарника.

– Ну, всё, приехали, – сказал я, выгружаясь и беря наизготовку ПП.

– И на хрена мы сюда тащились? – спросила наёмница, изучая окрестности в ночной монокуляр.

– Да просто хотел устроить тебе свидание, – сказал я, кивая на ржавое колесо обозрения и заросшие дорожки.

– Свидание в заброшенном парке. Что может быть прекраснее? Всё-таки, Штуцер, ты романтик. Наверное, и женщин брать ты предпочитаешь на сеновале или в поле.

– Это с чего вдруг ты такое решила?

– Да сам посуди, тащить меня через половину Мешка, чтобы пригласить на свидание. Нет, ты определённо знаешь толк в извращениях.

– Поддерживаю, – поддакнула Анжела.

Я, не обращая внимания на их трескотню, двинул вперёд. Парк был, пожалуй, самым безопасным местом в Мешке. Если вести себя тихо, то здесь даже днём можно было не опасаться тварей. Я двинулся по аллее в глубину парка. Именно там находилась моя цель. Наконец я замер у группы вековых деревьев.

– Ну и где обещанный сюрприз?

Вместо ответа я указал пальцем вверх. Обе девушки подняли головы и удивлённо замерли.

Добраться до развилки, в которой застрял вертолёт, оказалось непросто. Пока Гадюка контролировала окрестности, Анжела подогнала броневик, и уже с его крыши я перебрался на одну из нижних ветвей. Подтянувшись на руках, я перебрался ещё выше. Проклятый дождь сильно мешал, и каждое движение приходилось тщательно продумывать. Сейчас мне меньше всего хотелось упасть вниз. Уцепившись за очередную ветку, я подтянулся и почти достиг цели. Остановившись, чтобы перевести дыхание и дать отдых мышцам, я продолжил подъём.

– Штуцер, давай быстрее. У нас гости. Вижу какое-то движение на девять часов.

Голос Гадюки заставил меня выругаться и взяться за монокуляр.

– Парочка тварей кружится у границы парка, – сказал я.

Гадюка знаками показала, что продолжит наблюдение, а я убрал ночник и наконец-то сумел как следует рассмотреть вертушку. Во время крушения большая часть стёкол вылетела, а двери деформировались, поэтому мне пришлось поломать голову над тем, как попасть внутрь. Лишь после того как я перебрался на другую сторону дерева, я нашёл решение возникшей проблемы. Мне пришлось подняться немного выше, туда, где торчали остатки искорёженного винта, и уже оттуда забраться в кабину.

Я включил налобный фонарик и начал осмотр. Сразу обнаружилась серьёзная проблема: при вынужденной посадке всё содержимое вертушки посыпалось на пол, и сейчас внизу была сплошная мешанина из обломков корпуса, каких-то вещей и гнилых тряпок.

Выругавшись, я принялся за поиски. Но стоило мне сделать шаг, как корпус ощутимо качнулся. Я затаил дыхание и дождался, пока пол под ногами перестанет раскачиваться. Похоже, всё тут держится на соплях, и вертолет не так стабилен, как мне поначалу казалось.

Первым делом я обшарил кресло пилота. Затем луч моего фонаря прошёлся по обломкам приборной панели. Пассажирам и пилоту несказанно повезло, что во время крушения хвост вертолёта оторвало, а фюзеляж застрял среди деревьев, остальные же обломки корпуса и деформированные лопасти разбросало по окрестностям. Будь на месте парка городские кварталы, никто бы не выжил.