Лучше построения для такого дела не придумаешь. Тут бей да колоти, и победа будет близка. Возможно, так было и с псковичами. Они наверняка доложили в подробностях о своей битве с крыжаками.

Атака клином происходит только в том случае, когда против тебя стоит сплоченный строй пехоты, который не может податься ни вправо, ни влево, ни вперед, ни назад. Может только стоять, умирать и драться, принимая удар на себя. Конница, что идет на нее такая «кабанья голова», разошлась, разбежалась, развернулась и ударила в тыл, или по флангам, ибо «свинья» не сможет легко перестроиться, чтобы отреагировать на такие тактические действия врага. И лобовая атака в этом случае не поможет. Нет смысла идти русской коннице в лоб на немецкую свинью, чтобы остановить такой удар. Тем более что у русских такое построение использовалось нечасто. Так что идти на поводу у немцев и вступать с ними в кавалерийскую сшибку смысла не было, это только людей гробить. При таком руководстве можно остаться в первые же минуты боя совсем без конницы, а именно она была главной ударной силой Невского. Александр был не из тех, кто жизнями своих гридней разбрасывается. Слава хороша, но победа лучше! Новгородский князь знал, что и как будут делать немцы, и в итоге упредил их. Поэтому клин, поэтому пехота.

План немцев на этот бой выглядит просто и проверенно. Клин, или «вепрь», должен был разбить боевой порядок русских, а затем каждую из частей добить порознь. Русские летописи и Рифмованная хроника описывают битву примерно одинаково. Ливонское войско, построившись «кабаньей головой», врезалось в ряды русских воинов и рассекло войско Александра на две части. Как мы помним, именно на это и была рассчитана подобная тактика.

Судя по всему, и князь Александр не мудрствовал, а, учитывая все варианты развития событий, построил свои полки классическим порядком и выдвинул вперед конных лучников, чтобы встретить рыцарскую конницу подальше от главного строя и немного остудить ее бег. За лучниками встал пеший новгородский полк, а на флангах, стояли низовские полки. Рядом, лишь на некотором расстоянии от пехоты, стояли конные дружины Александра и Андрея Ярославичей. Князь лично видел и помнил, как его отец действовал на Эмайге, как бьются рыцари, а потому использовал эти знания для достижения победы. Понимая, что главное будет зависеть от того, выдержит ли пехота удар клина крестоносцев, он хотел дождаться, когда немецкий строй увязнет в русских боевых порядках, и лишь тогда ударить врагу по флангам и в тыл. Полки были расставлены, ратники к бою готовы, и осталось лишь одно – дождаться появления врага.

В Новгородской I летописи говорится просто: на восходе солнца в субботу немцы и чудь атаковали русских «на Чудском озере на Узмени у Вороньего камня».

На рассвете 5 апреля 1242 года, в субботу, к новгородскому князю примчались дозорные и доложили о движении немецкого войска по льду озера на восток. Русские полки к этому времени уже развернуты и расставлены. Развеваются знамена. Молодой князь уже находится там.

Александр Ярославич терпеливо выжидал, когда враг нападет. В том, что он нападет, не было никаких сомнений. Оборонительный бой немцам в данной ситуации был ни к чему.

Скоро на горизонте появилось облако снежной пыли. Рыжее солнце смотрело сквозь тучу снега, поднявшуюся от их копыт. Уже слышно было лязганье доспеха тяжелой конницы. Замерзшее озеро лежало чуть в стороне от их маршрута. Конь Александра поднял голову и тихонько втянул в себя воздух, а затем навострил уши. Скоро и Ярославич смог рассмотреть длинную колонну рыцарей, окутанную снежной пылью.

Немцы приближались. Впереди боевых порядков двигался клин тяжелой кавалерии, острие которого составляли закованные в доспехи тевтонские рыцари. За ними плотным конным строем двигались «полубратья», сержанты, оруженосцы и датские рыцари, следом светские пилигримы, а вдали чернели большие массы пехоты. Арьергарда не выставляли, поскольку враг мог ждать только впереди.

Враждующие стороны уже видели друг друга в лицо. Скрываться было незачем, да и скрывать было нечего. Противники ждали схватки. Пора было приступать к делу. Победа над отрядом Домаша внушила крестоносцам чувство собственного превосходства. Немцы практически с марша, произведя лишь небольшие перестроения, атаковали русский строй. Построившись в наводящий ужас на противников клин, тевтонская конница пошла в атаку. Светские пилигримы, не приученные воевать в плотном строю, шли следом за орденской кавалерией. Рыцари опустили копья.

По мере приближения к русским позициям крестоносцы пришпорили лошадей; тяжелая кавалерия, набирая нужное для нее ускорение, перешла на галоп. Для хорошего первого удара братьям-рыцарям необходим был разбег, и казалось, что Александр допустил трагическую оплошность, дав закованной в железо коннице такую возможность. Вся эта грохочущая громада катилась прямо на княжеские полки. Набравшую ход грозную лавину никому еще не удавалось остановить. Следом за ней перешла на бег и пехота. От слитного топота тысячи ног и копыт земля гудела. Ничто не могло противостоять такой силе. Для крестоносцев начиналась настоящая война: ты встречаешься с врагом лицом к лицу и повергаешь его наземь! Сейчас они сметут этих русских!

Однако Александр был не так прост. Он учел, что продвигаться вперед и развивать свое смертоносное ускорение всадникам придется по нетронутой снежной целине, что уже само по себе замедлит ее ход. Коням нужно будет не просто нести в бой всадников, но и прокладывать себе дорогу. Весенний снег, на озере слежавшийся, плотный, хрусткий, часто покрыт сверху ледяной коркой. Все это неприятно ни для людей, ни для коней.

Второй сюрприз, который подготовил новгородский князь, тоже не замедлил сказаться.

Лучники. Конные лучники.

Именно им предстояло первыми вступить в бой. Кто бы что ни говорил, а с русскими лучниками могли встать вровень лишь монгольские нукеры. И не нужно верить ерунде, что в русских дружинах была проблема со стрелками. Наоборот. Испокон веку любая княжеская дружина имела набор отлично подготовленных стрелков. При надобности умевших держать в воздухе по три стрелы. Не зря ливонская хроника делает упор на лучниках, для них это было тактически необычно. Может, даже ново. Вот что она пишет: «Русские имели много стрелков, которые мужественно приняли первый натиск (находясь) перед дружиной князя».

Здесь есть нюанс, который в очередной раз позволяет усомниться в словах ливонского хрониста. Русские лучники были конными. Им незачем было принимать на себя первый удар. Лучники – это еще не конный строй тяжелой дружинной конницы. Хоть они могут и умеют рубиться не хуже любого ратника. Но в данный момент это было не нужно. Их задачей было постараться задержать немецкое наступление и по возможности расстроить ряды боевого построения – даже один упавший конь мог вызвать неразбериху в рядах братьев-рыцарей, нарушить равномерность движения. В рукопашной схватке немцы своим клином смели бы русских всадников как пушинку, даже не приметив. Против плотного строя конным стрелкам было не выстоять, да и не их эта задача.

Свое дело лучники знали крепко. Стрелу за стрелой выпускали они в приближающиеся вражеские порядки. Мощный залп обрушился на рыцарей Христа. И дальше русские продолжали стрельбу, не снижая темпа. Они пускали стрелы так быстро, как только успевали доставать из колчанов. Стрелы все летели и летели, и не было никакой возможности у немцев пустить в ход копья. Лучники стреляли не только по людям, но и по коням. У крестоносцев уже появились первые потери, а до русских рядов они еще и не добрались. К тому же, хорошего разбега не получилось. Теперь приходилось рассчитывать не на мощь первого таранного удара железного клина, а на силу и умение бойцов, находящихся в его голове. Кони рыцарей хоть и бежали споро, но на то, чтобы разметать и опрокинуть с ходу пешие ряды новгородцев, рассчитывать было уже нельзя. Только продавливать, только прорубаться, только давить.