Без ответа. В каждом крыле особняка профессора есть свой собственный кабинет, куда могут поступать официальные звонки. То есть, через покедекс с одного их конца, на специальный приемник с другого. И у каждого из таких кабинетов есть свой собственный добавочный номер… Перебирать их все — глупая затея, ибо в каждом из кабинетов должен сидеть кто-то из лаборантов. «На дежурстве», как называют это они, и «молодняк филонит», как подмечал всегда Оук. В этот же раз я получил ответ лишь со второй попытки.

— Заповедник профессора Оука, слушаю вас.

— Профессора… пожалуйста, — небольшой моральный отходняк — не повод забывать о вежливости.

— Профессор в отпуске.

Неожиданное известие… За полгода работы с ним не разу не видел, чтобы он брал хотя бы выходной. Только на день приезда Дейзи, да и то, дел в тот день было, мягко говоря, не мало.

— Его нет в особняке?

— Нет. Профессор куда-то уехал. Сказал, что хочет навестить старого друга. Я могу что-то ему передать по возвращению, только назовитесь.

Недослушав речь, я бросил трубку. На многого той самой вежливости не хватило… Звонок на личный номер Оука, как и ожидалось изначально, сообщил о недоступности абонента. Правда, я-то думал, что тот не вылезает из лабораторий, а он попросту взял и умчался отдыхать… Хотя, зная профа, можно смело утверждать, что под отпуском подразумевается командировка. Возможно даже в соседний регионы, и речь совсем не о Джотто, до которого от заповедника добираться быстрее, чем до того-же Церулина.

Второй звонок обещал выйти не более удачливым… Личный номер Гудшоу не отвечал. Ни со второй минуты, ни с пятой. Совсем. А номера служебного у меня и вовсе не было. А более… более звонить-то и некому.

Пожалуй, из всей лиги я безоговорочно могу доверять только лишь профу. Да и то, к лиге бывший чемпион отношение имеет опосредованное. Проработав с ним полгода под одной крышей, каждодневно завтракая обедая и ужиная за одним столом, попутно рассуждая о тех или иных интересных вещах, я, думается, вполне неплохо изучил его характер. Да, он может быть жестким, или даже жестоким человеком, если того потребует ситуация… Да, он старается не вмешиваться в естественный ход вещей, ведь на его территории обитает множество диких покемонов, владельцы которых отказались от их развития. И профессор практически не вмешивается в их жизнь: лишь в самом крайнем случае, когда их «бузеж» грозит вымиранию части заповедника. Подводные битвы гаярдосов, за право «править» озером близ центра заповедника? Пожалуйста. Охота хищных экансов и абраков за стайками грызунов и птиц? Такова природа, и не нам ее менять. Но вот если какой-то оникс, обожравшись неизвестных примесей, вдруг решает прокопать тоннель к действующему вулкану, предварительно убив сильнейшего оникса заповедника, а вместе с ним, и здравую часть обитателей каменистых и вулканических зон — тут да, тут нужно вмешиваться, ибо это серьезно.

Однако, несмотря на всё это, профессор весьма добрый и отзывчивый человек, который не терпит насилия… сверх меры. Это не значит, что он будет бегать по городам и сёлам, предлагая всем и каждому свою помощь. Что он будет скакать сквозь моря и океаны, лишь бы добраться до нуждающегося. Но это значит, что проф никогда не допустит столь ужасных вещей, что творил Блейн, или сестры Лакс. Я доверяю профессору Оуку, как доверяю своим подопечным. Своим покемонам. Как доверяю Мисти. Возможно… Чуть больше, чем верю в сестренок Ватерфолл и Эрику, пусть и провел с ними весьма приятный уикенд.

Профессор же в свою очередь верит Чарльзу. Верит настолько, что даже поведал тому о моей необычной природе. Предупредил меня об этом… Поставил перед фактом если на то пошло. «Либо так, либо никак». Не скажу, что тогда обрадовался этому, но и его понять мог.

Простая, выходит, цепочка. Я доверил бы профессору свою жизнь. Профессор точно также верит в Чарльза. А значит и я должен верить… Есть ли в ней изъян? Конечно есть! Чарльз, при всей его значимости, при всей той власти, что сконцентрирована в его морщинистых руках, не может быть всеведущим. Всемогущим. В то, что та лаборатория действительно поставляла темные кристаллы лиге, и это было единственное ее назначение — я не верил ни на грамм. Как и в то, что все это собственная инициатива Гудшоу. Куда убедительней выглядело то, что все это организовал… кто-то, кто стоит над простым людом. Кто-то, кому требовались заряженные темной энергией кристаллы. Кому нужны были орды темных генгаров, на создание которых, не сомневаюсь, те самые кристаллы и шли. И не стоит забывать о странных дисках, да.

Ведь существуют силы, что смогли возвести «Бестиарий»? Построить высоченный небоскреб-отель, раскрутить его до едва ли не национального достояния, и все только для того, чтобы скрыть в его недрах подпольный аукцион, для «сильнейших мира сего». Что стоит таким людям спонсировать тайную лабораторию? Подкупить престарелого агента лиги, пообещав ему не только материальный блага, но и… иные ресурсы. Те, что нельзя добыть законно. Кто знает, на что станет способна химическая промышленность, если добавить к ней не переработанные покемонами материалы, но соединения прямиком из их тел? Скрыть свою деятельность за ширмой неиспользуемого, но важного вулкана. Отвадить от него посторонних, прикрывшись лигой. Делов-то? Обозвать тот хоть памятником культуры, хоть прекрасным источником огненных кристаллов, хоть ареалом обитания магмаров, и всё! Использовать ресурсы лиги, чтобы нарушать ее же законы. Нанять нескольких тренеров, что медленно и незаметно отлавливали бы обитающих на острове покемонов, да жить себе припеваючи, качая из лаборатории деньги. Может такое быть? Вполне! Но для подобного внутри организации должно быть полно гнили… Хотя да, Блейн же. Держатель стадиона, мастер огненных покемонов, высокоранговый тренер… Уверен, у него едва ли не безупречный послужной список. И сколько таких продажных мразей еще сидит внутри организации? И о скольки из них ведает Гудшоу?

Гадать бесполезно, увы… Но печалит меня, что кроме Чарльза, в лиге сейчас нельзя доверять никому. Если подкупили Фудзоту — совсем не последнего в организации человека, что стоит подкупить простого привратника? Медика? Псионика? Да кого угодно! Даже… Нет, вот в Четверке я тоже не сомневаюсь. Во всяком случае с теми из них, с кем успел хоть немного пообщаться. Ланс… ему его собственный покемон откусит голову, если он додумается запятнать свою душу умышленным убийством… Лорелей, Бруно, Агата. Тут уже не так всё однозначно, но… В их душах я также не видел пятен, говорящих о…

— Так… — вырвалось само собой,