медуз, тентакулы могут ужалить и насмерть, а тентакруэли сделают это еще и с удовольствием. Знание же о приме — гигантской медузе-мутанте, лишь вызовет панику среди масс.

Такое необычное соседство не могло не повлиять на здешнюю экосистему, отчего воды, омывающие южные побережья, в отличии от всех остальных, имеют нежно-лазурный оттенок. Они не отравлены, не токсичны, не кишат паразитами животного или растительного происхождения. Они просто таковы, какие есть, и объяснить этот феномен способен разве что бывалый покемоновед, для которого связь между изменением цвета воды и близким ареалом обитания прима-роя очевидна.

Люди, однако, совсем не страшатся такого соседства. Напротив, южный пляж пользуется безумной популярностью, как раз из-за необычного, но весьма красивого цвета воды. Белесый песок, приятно греющий голые стопы; зеленые заросли, раскинувшиеся вдали от линии прибоя; бескрайняя небесная синева, украшенная невесомыми белыми барашками, что где-то вдали, у самой линии горизонта встречается с лазурными водами, сливаясь с ними. Где-то там, далеко, виднелись и другие, менее крупные островки, омываемые такими же светлыми водами, а стоит обернуться, и виды сменяться на белые каменные домишки, гармонично выглядывающие из зеленых кущ. Южный пляж Порта-Виста. В простонародье он зовется «райским», и совсем небезосновательно.

Очевидно, что обычно это место доверху заполнено отдыхающими, да так, что порой и места, чтобы прилечь, не остается. И это при том, что далеко не каждый житель Канто может добраться до нужного острова, а большинство и вовсе предпочитают проводить отпуск на архипелаге Синнабар или на пляжах Алабастии. Сегодня же, что удивительно, на пляже практически не было людей. Несмотря на ясную погоду с минимум облачков, да на едва ли не полный штиль прибрежных вод, что однозначно уже успели нагреться на солнышке, именно этот пляж, а точнее всё побережье, было закрыто для отдыхающих. Оцеплено агентами лиги.

Один из них, совсем еще молодой паренек, прошедший первую, юниорскую квалификацию лишь в прошлом году, во всю пользовался подвернувшимся случаем, любуясь красками природы. Когда вокруг тишь да гладь, так приятно вдохнуть свежий воздух, подставить лицо под совсем не агрессивные солнечные лучики, да почуять на разгорячённой потной коже легкий морской бриз…

Широкая тень затмила солнышко, вызвав недовольство на лице юноши и заставив того приоткрыть сощуренные глаза.

«Очередной пиджеотто», — подумал он, но в тот же миг распахнул зенки на всю ширь. Не то в ужасе, не то в благоговейном трепете, он замер, не в силах даже вздохнуть.

Прямо перед юношей, порождая низкочастотный гул и рев одним лишь своим присутствием, приземлялся огненный исполин. Могучая фигура, чьи крылья, казалось, были сотканы из самого пламени, затмила солнце. Ее ореол очерчивался сиянием небесного светила, отчего казалось, будто сей монстр целиком состоял из золотистого огня. Покемон приземлился, подняв взвесь песка и пыли, но наваждение не спешило оставлять молодого тренера. Лишь изменило свою форму. Если раньше ему казалось, что сам Молтрес одарил жалкого человека толикой своего могущества, своей силы. Обратил внимание на «неоперившегося птенца», то теперь же, когда образ сотканной из огня птицы сменился истинным профилем огромного двурогого ящера с длинной шеей… парень все также был охвачен трепетом, но уже другим. Сейчас он чувствовал себя словно кроха чармандер встретил своего отца-чаризарда, едва вышедшего из битвы и еще не успевшего скинуть боевой раж. Та самая искра не то довольства, не то гордости, а может и с частичкой зависти, блестела в его распахнутых во всю ширь глазах. Но главное, в них отчетливо сквозило Восхищение.

— ча… Ло-о-оча…

— А⁈ Да⁈ ЕСТЬ! — встрепенулся тот, стараясь отринуть наваждение.

— Спокойней, мой юный друг, — по-доброму улыбнулся профессор Оук, слезая со спины своего чаризарда. Язычки пламени, словно по инерции потянулись за гавайской безрукавкой старика, но лишь бесполезно развеялись в воздухе, — спокойней. Вы нашли его?

— Да, профессор, — в последний раз покосившись на огненную махину, да постаравшись придать голосу ровный тон, начал доклад молодой тренер, — Симонс засек посторонних на испытательном полигоне.

— На каком из них⁈ — перебил юношу Оук. Голос его был более резким, чем обычно, отчего непривыкший к «такому» профессору парень вздрогнул, — Кхм… прости, я немного нервный в последнее время. На каком из полигонов?

— Гамма… Там, где тестируют гигантов.

— Ох… Как же с ним тяжело… Ну, ты слышал. Отправляемся, не стоит заставлять Делию лишний раз волноваться.

— Гр-р…

Старый дракон недовольно фыркнул, заставив молодого тренера вздрогнуть. Не успел он даже размяться после долгих небесных поисков, как хозяин вновь заставляет куда-то там лететь.

Юный Лоча с замиранием сердца наблюдал, как величественный дрейк расправляет свои огромные крылья. Как струи пламени, исторгаемые его хвостом, начинают взбираться вверх, по насыщенно оранжевой чешуе пятой конечности покемона. По позвоночному столбу, тонким слоем растекаясь по всей спине ящера. По кожистым перепонкам крыльев, темно-коричневых с одной стороны, и выцветши-синих с другой. Лишь почувствовав кожей волну жара, да получив в лицо сноп песчинок, парень был вынужден оторвать от покемона восхищенный взгляд. Ведь так редко можно увидеть серьезного Оука, и столь же редко можно наблюдать за навыками его покемонов. А ведь из-за этой маски доброго улыбчивого старика очень, очень просто забыть, сколь много «угроз человечеству» пало от его руки…

— «И сколько из них еще падет…» — подумал про себя юноша, с легкой тоской глядя вдаль, на омываемые лазурными водами острова. Впереди ему предстояло еще очень много работы, и кто знает, когда еще выдастся минута вот так спокойно пройтись босиком по пляжу…

* * *

В голове был раздрай. И пусть перебинтованное тело недруга валялось рядом, разместившись на полупрозрачном барьере в полутора метрах над землей, но думал о нем я постольку-поскольку. За мной прислали Сабрину. По словам Чарльза, сильнейшего из живущих в регионе псиоников-психокинетиков, кем бы они не являлись. И пусть сама девушка утверждает, что сейчас не рискнет применять свои силы против живого человека, отчего и понадобились мои услуги носильщика, но тем ясней подчеркиваются мои недавние размышления: в глазах Гудшоу, а значит и лиги, я могу уже и не быть человеком.

Тем не менее, внешне я демонстрировал спокойствие. Орион — умный мальчик. Он не только не помешал исцелению лысого, но и понял мой приказ с полуслова, оперативно заняв место в тени Мисти. Та же, казалось, и не заметила перехода, сосредоточив все свое внимание на отсоединении старика от аппаратуры: благо что