Я стала натягивать джинсы:

– Помнится, вы меня изо всех сил удерживали в лаборатории, говорили, что я не имею права уходить!

– А что мне оставалось делать? – нахмурилась Кара. – Вы лучше вспомните, что я исчезла, когда должна была Маслова из скафандра до начала теста вытащить! И таблетку вам «забывала» давать, и кефир разрешила в палату унести. Но все разрушить я не способна. Нам надо торопиться! Времени в обрез. За забором ждет Дмитрий Коробков.

– Вам правду рассказали про похищение! – осенило меня.

Карина кивнула:

– В тот день, когда Елизавету из лаборатории выгнали, она меня подстерегла у кафе. Тут на территории есть маленький ресторанчик, его Халя держит. Лиза внутрь не пошла, оттащила меня в кусты, рассказала, что я Лена, ее сестра по матери. Понятное дело, кто этому поверит? Я решила, что она врет, но маленькое сомнение зародилось. Спросила у нее: «Если ты и впрямь сотрудница какой-то спецслужбы, то дай телефон кого-нибудь из начальников, я поговорю с ним». Она позвонила Дмитрию, сказала ему: «Вот, вы не верили мне, а я ее нашла! Поговори с Леной, которую Кариной зовут». И сунула мне трубку. Договорились с ним о встрече. Я приехала в указанное место. Дмитрий рассказал все, что знал про Лену Кротову, предупредил: «Мы не можем утверждать, что вы дочь Геннадия Андреевича. Для таких выводов нужна экспертиза. Анализ ДНК. Вы подумайте на эту тему, не принимайте решения сразу». А мне стало страшно прямо до жути. Я же Эмилию Францевну считала мамой. Нет, я знаю, как и где нас с Фаиной нашли, но всю свою жизнь думала: она моя мамуля любимая, спасла меня от смерти в подвале. И вдруг такое! А Дмитрий продолжал: «Елизавета может ошибаться. Она вам рассказала историю похищения Лены, но у нас есть лишь косвенные доказательства».

А мне-то уже плохо! Сижу, трясусь! И тут ваш коллега объявил, что Лиза влезла в медцентр по своей инициативе, для нее поиск Лены – личное дело. Она может глупостей натворить, чтобы не случилось беды, в медцентр направили очень опытную Татьяну Сергееву, начальницу особой бригады. Она пропала. Последнее, что о ней известно: Таня приобрела по акции годовое обслуживание, ей положено бесплатное обследование. Последний визит она сделала к стоматологу, но на прием не попала. Возможно, Сергеева в лаборатории. Коробков просил помочь.

Карина ссутулилась:

– И я помогла, лекарство вам не давала, говорила вашим, когда Филипп будет свои сеансы с вами проводить. А потом… когда Лиза умерла, я сдала анализ ДНК. Лучше правду знать, пусть плохую, но истину.

– Почему же Елизавета удивилась, увидев меня в палате? – спросила я. – Получается, она знала, что…

Карина не дала мне договорить:

– Нет! Она не знала, что вы в лаборатории. Ее уволили до того, как Фаина вас привела от дантиста. Дмитрий просил меня ничего ей не говорить, он опасался, что Лиза узнает: вы ее ищете, ну… и что-то сделает. Пойдемте. Лучше нам тут не болтать.

Мы с медсестрой вылезли в окно и побежали по тропинке.

– Вроде ворота в противоположной стороне, – заметила я.

– Там охрана, – возразила Карина, – и камеры настоящие, не фейк, как везде. Нам сюда. Вон Дмитрий.

Я притормозила у забора, за которым маячил Коробков.

– Привет, Танюшка, – сказал он, быстро вытаскивая пару прутьев из ограды. – Пролезешь?

– Не такая я жирная, как вы все считаете, – вздохнула я. – Кара, быстрей, сейчас охрана увидит на мониторе, что мы удираем.

– Я отключил камеру, которая на эту часть забора направлена, – пояснил Димон, – но жвачиться нельзя, скоро заметят, что «глаз» ослеп. В машину!

Мы с Кариной юркнули в джип. Внедорожник понесся по пустому шоссе со скоростью реактивного самолета.

– Меня зовут Илья Григорьевич Аверьянов, – сказал симпатичный мужчина, который сидел напротив Коробкова.

Я усмехнулась:

– Память ко мне вернулась. Большое спасибо вам за то, что устроили клоунаду с Эбелиной и Гектором, клоуном Минимаркетом и аппаратом, куда меня Филипп засунуть решил!

Димон прижал ладонь к сердцу:

– Не за что! Танюша, ты мне дорога, как память о юности.

– Во времена твоей юности она еще не появилась на свет, – заметил психолог Михаил Юрьевич.

Коробков выпрямился:

– Давайте воздадим должное герою. Кто рискнул поговорить с Кариной, и мы получили помощницу в лаборатории? Кто у нас молодец? Я! Кто может влезть куда угодно? Коробков! Кто проник в комп Маслова? А? У него там расписание всех процедур для Сергеевой было! Кто предложил местному сантехнику денежки? Тот их взял, пришел якобы для профилактического осмотра к Филиппу, сломал бачок, потом соврал начальнику, что заболел, посоветовал вместо себя Эбелину. Та ввалилась к Маслову в тот момент, когда он собрался Танюшке тест устроить! А что после вопросов у него? Инъекция!

– Прямо спектакль устроили! – восхитилась я.

– Мы такие, – засмеялся Федор Миркин, – каскадную парочку Эбелина плюс Гектор одолжили в бригаде Нестерова.

– А колдун? – задала я следующий вопрос.

Иван Никифорович кашлянул:

– Дима изучил все, что связано с клиникой, и выяснил: раз в году туда заявляется группа сумасшедших фанатов какого-то шамана.

– Минимаркета, – хихикнула я.

– Нынче действо устраивал Иван Селезнев, – подхватил Димон, – он после смерти Никиты Ротова стал главным жрецом. Мероприятие занимает не более получаса. Немногочисленная группа идиотов обходит вокруг скверика, поет мантры, бьет в бубен – и конец истории.

– Странно, что их пускают на территорию медцентра, – удивилась я.

– Когда эти психи появились впервые, их вежливо попросили уйти, – объяснил Коробков, – так Никита устроил жуть! Обожатели шамана орали у ворот, приехала полиция, но Ротов успел раньше вызвать прессу. Газеты писали, что медцентр не позволяет людям молиться, отдавать дань почтения своему божеству. Такой скандал вышел! Вот Вяземская и решила: дешевле их раз в году на часок пускать. Она пыталась заплатить Никите, чтобы он своих фанатов не приводил, но тот от мзды отказался.

– Иван Селезнев же любит деньги, – заметил Михаил Юрьевич, – он получил приличную сумму за приглашение на праздник колдуна.

– Ну вы и придумали, – рассмеялась я, – про смерть того, кто первым уйдет!

– Да мы велели другое говорить! – разозлился Коробков. – Надо было сообщить, что того, кто останется на двадцать четыре часа, весь год будет преследовать удача. А он вон чего наплел. Дундук!

– И кто у нас колдун? – полюбопытствовала я.

– Григорий, все из той же команды Нестерова, – объяснил Федор. – Я сам хотел, а они не дали, боялись, как ты отреагируешь, вдруг мою рожу узнаешь и совсем в астрал уйдешь. Тебя круто Маслов препаратами накачал. Непонятно было, как ты поступишь.