– Начинании? – слегка растерянно спрашиваю я.

– Конечно. Все убийцы хотят одного и того же – войны! Со всеми ее грехами! – рычит он.

– А как же твой отец? Он теперь занимает высокий пост…

– Фичнер – говнюк, – усмехается он. – Подстелил себе соломки! Ну и пусть спит, а мы пока весь дом подожжем!

– Что ж, если вы жаждете войны и греха, то надо шевелиться! Лорд-губернатор со всей свитой в заложниках!

– И Рок тоже там, – кивает Куинн, – и Тактус!

– Тактус, – бормочет Севро, хотя я знаю, что кривая ухмылка на его лице предназначается Року.

Севро поглядывает на Куинн, на долю секунды его взгляд становится печальным, но он тут же берет себя в руки и поправляет доспехи.

– Какой у нас план? – спрашиваю я, застегивая гравиботы, и хватаю брошенное мне Крошкой лезвие-хлыст.

Севро и Куинн переглядываются и начинают хохотать.

– Мустанг найдет для нас корабль. А с остальным, она сказала, ты прекрасно справишься сам, – объясняет мне Куинн.

Внезапно дверь за моей спиной сотрясается, металл нагревается и раскаляется докрасна, так что больно смотреть. Заканчивая возиться с гравиботами, я замечаю, что брошенная на пол сумка шевелится.

Севро улыбается хорошо знакомой мне улыбкой.

– Севро?

– Жнец?

– Что ты натворил?

– Мустанг передала нам посылочку, – улыбается Куинн. – Скажем так: это не повариха!

Расстегиваю сумку и теряю дар речи.

– Ты с ума сошел? – спрашиваю я Севро, но тот лишь издает победоносный вой.

Отец как-то сказал мне, что проходчику нельзя останавливаться. Затормозишь, и у агрегата заклинит щупальца. Топливо сгорает слишком быстро, так можно и квоту проворонить. Стоять на месте нельзя, надо просто менять щупальца, когда они слишком раскаляются от трения. Осторожность всегда на втором месте. Нужно учитывать инерцию, использовать ее силу. Именно поэтому мы так хорошо танцуем, учимся переводить одно движение в другое. Дядька Нэрол всегда меня останавливал, но он ошибался. Сколько я из-за него щупалец зря потратил!

Хотя, с другой стороны, Нэрол прожил куда дольше моего отца, поэтому неизвестно, кто из них был прав.

Мы с упырями выпрыгиваем из окна и несемся вперед до тех пор, пока не оказываемся в самом сердце грозы. В свободном падении пронзаем облака, даже не включая гравиботы. Мы похожи на черный дождь, со стоном приближающийся к земле. Я иду первым, остальные следуют за мной. Мои упыри! Кислорода поначалу маловато, задерживаю дыхание. Глазные яблоки едва не замерзают в глазницах, выступают слезы. Тело сотрясает крупная дрожь от ударов ледяного ветра.

Включив гравиботы, летим над цитаделью, чтобы сократить путь. Стараемся держаться между облаками, чтобы не бросаться в глаза. Там внизу – виллы, постройки, сады и парки, казармы и площади с монументами. По небу несется патрульный челнок. Заходим за какой-то шпиль и облепляем его, словно пауки, пока корабль не исчезает с наших сканеров. Остальные в доспехах, а вот меня потряхивает от холода. Опасность миновала, мы снова скользим вниз и приземляемся в километре от виллы. Скелет несет на плече подарок Севро, поэтому чуть замедляет ход.

Прыгаю на стену, окружающую виллу и отделяющую ее от остальных владений, где трясутся в страхе другие благородные семьи, гадая, переживут ли они эту ночь.

На земле значительно теплее. Рядом со мной приземляются упыри. На стене они ужасно напоминают горгулий. Вилла погружена во мрак.

– Мы слишком рано? – удивляюсь я, не слыша звуков борьбы. – Но свет-то не горит…

– Или слишком поздно, – тихо отвечает Севро, – если их перебили во сне.

– Они не такие идиоты, чтобы лечь в постель и ждать, пока их не убьют. Здесь должна произойти резня в духе Беллона, чтобы отвести всякие подозрения от верховной правительницы.

Хотя о чем я говорю… Беллона приведут с собой серых, черных и золотых и, несмотря на свое так называемое благородство, перебьют всех, включая женщин и детей, не чураясь любых методов. Они у власти уже сотни лет, а такие люди никогда не убирают ногу с горла врага.

Однако все произойдет тихо. Правительница держит цитадель под контролем, но изрядный шум привлечет ненужных свидетелей, создаст лишние факторы риска, и она предстанет слабой. Пусть лучше кто-то сделает черную работу за нее. Приписать нападение головорезам Беллона, а там пусть думают что хотят. Если дом Августусов повержен, зачем его оплакивать? Такова логика мышления золотых. А вот если членам семейства удастся избежать убийства и скрыться… это уже совсем другое дело.

– Куинн, – наклоняюсь я к своей приятельнице.

– Периметр слишком хорошо просматривается, – шепчет она. – Если у них есть оптика, они засекут нас еще на стене. Можем зайти вон оттуда, – говорит она, показывая на крышу, и с беспокойством в голосе предлагает: – Потом зачистим все этажи по очереди.

– С Роком все будет в порядке, обещаю тебе, – успокаиваю ее я, поглаживая по плечу. – Севро, когда прилетит челнок?

– Мустанг обещала минут через десять, – отвечает он.

– Per aspera ad astra, – негромко говорю я и, наклонив голову, растираю в ладонях капли дождя.

– Через тернии к звездам, – усмехается Севро. – Ах ты, пердунишка! Omnis vir lupus!

«Человек человеку – волк!» – боевой клич моего отряда. Упыри обмениваются улыбками, и мы взлетаем со стены.

Приземляемся на крыше в полной темноте и тишине. Колючка остается наверху – охранять подарок Виргинии, корчащийся в мешке. Словно хищные звери, мы бесшумно крадемся по глиняной черепице и попарно влезаем в окно на седьмом этаже виллы. Это настоящий лабиринт – десятки комнат на каждом из семи этажей. Повсюду фонтаны, купальни, парные, а значит, инфракрасные приборы ночного видения не сработают: по трубам течет слишком много горячей воды. Здесь тихо, как в склепе.

Двигаемся дальше, проверяя каждое помещение, бежим, словно волны, друг за другом, как в старые добрые времена в училище. Севро и Колючка вырываются вперед, делая знак следовать за ними. Гравиботы мы отключили, чтобы нас не выдало жужжание. В покоях ни души – комнаты пусты, кровати не застланы. В спальне лорда-губернатора то же самое. Августианцев здесь нет. Куда же они все подевались?

Никакого оружия или боеприпасов, за исключением пары доспехов, лезвий и нескольких импульсных перчаток. Охранников убрали еще до возвращения на виллу. Перебраться через стену Августус и его свита не смогли бы. Может, улетели на гравиботах? Но их наверняка заметили бы и пристрелили, даже нам удалось проникнуть сюда только потому, что нас никто не ждал.

– Под арестом? – предполагает Севро.

О нет, сегодня для всех преторов правительницы хороший августианец – мертвый августианец.