внимание на обороне, которую они установили, и не замечают, как я бегу за их транспорт с другой стороны. Я уже почти у цели, когда прямо передо мной проносится шипение электричества. Они меня заметили.

Вкладывая в бег всё, что у меня есть, я двигаюсь быстрее, расправляя крылья и подпрыгивая на каждом втором шагу. Моя нога с лязгом приземляется на металлическую рампу. Электрические болты ударили по транспорту с обеих сторон. Пригнувшись, я вбегаю внутрь. Побывав в плену в одном из них раньше, я знаком с их планировкой.

Пройдя через дверь, ведущую в переднюю часть, увидел дверь в стене. Открыв её, внутри находится одно из их молниеносно стреляющих орудий. Я хватаю его и одновременно слышу шаги по металлическому пандусу. Я разворачиваюсь и стреляю, не глядя. Заузл принимает удар в лицо, отлетает назад и падает на землю.

Снаружи гудит двигатель. Выбегая и размахивая ружьем, я вижу, что другой заузл установил какую-то машину поменьше. Она длинная и тонкая, с сиденьем наверху. Он оглядывается через плечо, потом что-то делает, и машина приходит в движение. Выстреливая в его отступающую фигуру, я даже близко не попал в него.

Его фигура исчезает вдалеке. Заузл обязательно вернётся с подкреплением.

Глава 24

Лана

— Выбора нет! — говорит Астарот, перекрывая шум.

Клан собрался на открытой площади долины перед пещерой вождя. Мои сёстры, женщины, жмутся друг к другу, держась рядом. Я делаю всё возможное, чтобы переводить для них, но мне трудно не отставать. Разговор быстрый и яростный.

Рагнар и Астарот стоят лицом к лицу. Вождь и оба Старейшины смотрят на их спор. Рядом с Висидионом стоит Дросдан, его помощник, со скрещёнными на груди массивными руками. Толпа змаев кричат по-разному реагируя, когда между ними образовался раскол. Одни поддерживают план Астарота, другие на стороне Рагнара.

Закусив нижнюю губу, я смотрю, как они спорят. Астарот прав, клан не может оставаться здесь. Пираты знают, что они здесь, и они вернутся. Они работорговцы, как они могут не вернуться? Приведут подмогу с оружием и захватят всех. И что они сделали с беднягой змаем, что возглавил их атаку!

Холодный кулак сжал моё сердце, когда я подумала о нём, Рют. Рагнар, его брат, сказал нам его имя. Астарот, возможно, и победил Рюта, но следы их боя всё ещё видны на лице Астарота. Это был рискованный бой. Ормарр ослабил и сковал его. Он говорит, что он может вылечить его, только понадобится много времени. Целитель ничего не сказал о его возвращении в здравое осмысление.

— Это дом клана, — говорит Рагнар. — Я не отдам его.

— У тебя нет выбора! — говорит Астарот, продолжая спор.

Они спорят, по крайней мере, уже час. Вождь и старейшины не сказали ни слова, только наблюдали, как двое мужчин спорят, и клан почти поровну расходится между их противоположными взглядами.

— Мы всегда это делали, мы будем и дальше сражаться! — говорит Рагнар, и его часть группы ликует, размахивая копьями.

— Верно, — вздыхает Астарот, качая головой. Он оборачивается, глядя на меня и женщин, стоящих рядом со мной. — А что насчет них?

Одобрительные возгласы стихают, когда змаи смотрят друг на друга, а затем на нас.

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает Рагнар. — Мы защитим их! Мы сразимся за них.

Астарот кивает, медленно и задумчиво.

— Конечно, — говорит он. — Ты будешь драться. Возможно даже победишь, насколько раз. Сколько человек пострадало в этот раз? А сколько погибнет в следующий раз? Сколько раз ещё, они вернутся после этого? Как скоро их станет так много, что ты не только проиграешь, но и потеряешь ваших самок? Что тогда?

Я перевожу для женщин, стоявших позади меня.

— Я не самка какого-то инопланетного человека-дракона, — говорит Делайла, щелкая пальцами. — Им лучше подумать об этом снова!

— Они имеют в виду, что мы никогда не выйдем на свободу? — спрашивает Оливия.

Другие женщины говорят друг над другом в растущей панике. Отлично, это не то, чего я хотела. Моя мама Бейли выходит из толпы и встаёт рядом со мной. Другие девушки продолжают подпитывать нарастающую панику друг друга, пока она не засовывает два пальца в рот и не издаёт такой громкий свист, что эхо отдается от каменных стен долины. Молчание падает не только на девушек, но и на всех змаев позади нас.

— Послушайте, — говорит Бейли. — Эти люди были добры к нам, а вы все ведете себя как малые дети. Мы знаем, что эта планета хуже некуда, и наше выживание далеко не гарантировано. Я не говорю, что вам всем нужно выбрать себе пару, но совместная работа улучшает не только наше выживание, но и их.

— Да, но… — говорит Делайла.

— Никаких но, — перебивает её Бейли. — Мы должны признать суровую истину. Лана говорит, что она и другие выжившие живут в том месте, что когда-то было великим городом. Не знаю, как для вас, но это звучит намного лучше, чем место крушения нашего корабля, который мы называем домом.

Было слышно, как девочки бубнили что-то в знак согласия. Все змаи смотрят, их аргументы иссякли.

— Можешь перевести? — спрашивает Астарот.

— Конечно, — говорю я и пересказываю им, что сказала Бейли.

— Мне нравится идея, — говорит Пенелопа. — Мы должны пойти туда. Купол и настоящая комната, которую можно назвать домом? Я всеми руками за.

Кесселин что-то шепчет вождю, который затем трижды постукивает по посоху, привлекая всеобщее внимание.

— Астарот прав, — говорит он.

Клянусь, вы могли бы услышать падение булавки, такая наступила тишина. Я перевожу для людей, говоря тихо, и они кивают, чувствуя торжественность момента. Больше никто ничего не говорит, все просто расходятся. Вскоре, я осталась наедине с Астаротом и Рагнаром.

— Ты добился своего, — ворчит Рагнар, всё ещё расстроенный.

— Я только хочу помочь, — говорит Астарот.

— Посмотрим, — говорит Рагнар, разворачиваясь и уходя.

В одиночестве мы смотрим друг на друга, а затем в моём сердце растекается тепло, а от него, по всему телу. Лёгкий ветерок, дующий сквозь долину, касается моей кожи, вызывая мурашки по коже, когда в моём животе танцуют бабочки. А потом отголосок пустоты с холодом, и, глядя на него, я понимаю, что пора.

— Астарот, — говорю я, задыхаясь, и мой пульс учащается.

— Да? — спрашивает он, глядя мне в глаза.

Я падаю в эти фиолетовые озёра.

— Я люблю тебя, — слова сорвались с моего языка непрошено, содержа больше, чем три простых слова.

Время замирает, мир — это мы вдвоём. Глубокие слова, сказанные в момент голой правды, обнажающие мою душу. Его сильные руки обвивают меня, защищая, поднимая на руки, а