Шарп кивнул.

   - Ну, да. Мы справились здесь, значит, справимся везде.

   О своём полёте он мнением Джо интересоваться не стал. Частично, потому что Джо стоял впереди в очереди и не мог его видеть. А частично, потому что этот мормонский паренек всегда был полностью уверен в правильности своих поступков. Это не было показухой, он просто так жил и знал, что он хорош.

   Истребителями занялись механики. Джо и Орсон вместе отправились в административное здание, что на другом краю аэродрома. К этому моменту Джо уже привык, что его сосед по комнате возвышался над ним. Всё равно, в небе рост ничего не значил.

   Когда они оказались внутри, инструкторы их разделили. Джо получил свою порцию взбучки за то, что недостаточно быстро следовал указаниям сигнальщика. Внимательные офицеры на борту "Вулверина" никогда не тратили время на пустые жалобы по радио. Никогда.

   Джо стойко терпел выговор и старательно не показывал, насколько он расстроен. Вообще, ему показалось, что он справился хорошо. Оказалось, не очень хорошо... Нужно продолжать стараться. Спорить нельзя. Неидеально выполненным манёврам нет оправданий. Пара курсантов пыталась возражать инструкторам, спорить с ними, когда те их критиковали. Где они сейчас, Джо не знал. Не знал он и то, остались ли они курсантами вообще.

   Когда его собственная экзекуция завершилась, инструктор пролаял:

   - Вопросы есть?

   - Так точно, сэр, - ответил Джо.

   Брови инструктора поползли вверх. Чаще всего, гораздо чаще, подобный ответ на этот вопрос был неверным. Однако инструктор не стал торопить события.

   - Спрашивайте, - холодным, как местная погода, голосом произнес он.

   - Сэр, в Тихом океане мы потеряли много авианосцев, - сказал Джо. - Вопрос следующий: когда им появится замена?

   - А, - расслабился инструктор. Джо задал вопрос, который можно задавать без опаски. Это был вопрос не о его собственном полёте. На лице старика появилось некое одобрение.

   - Ну, мистер Кросетти, вы же понимаете, что я здесь знаю не больше вашего. По крайней мере, официально.

   - Так точно, сэр. Понимаю. Но вас окружают разные слухи, а я всего лишь тупой курсант. Я света белого не вижу, тренируюсь целыми днями, не говоря уж о том, чтобы получать какие-то новости.

   Лицо инструктора расплылось в широкой ухмылке. Джо и не думал, что может испытывать от этого смущение, однако так оно и было. Офицер сказал:

   - Речь, конечно, идёт не на недели, но и не на годы.

   Он оборвал сам себя.

   - Скажу иначе. Насколько я слышал, первый спустят на воду уже через несколько недель. Однако лишь к следующему лету у нас вновь будет достаточно сил, чтобы ещё раз ударить по япошкам.

   - К следующему лету, - взвесил его слова Джо.

   Обычно, учитывая юношеское нетерпение, следующее лето казалось в миллионах километрах отсюда. Однако, прикинув, сколько ещё предстоит сделать, чтобы занять место на одном из новых авианосцев...

   - Звучит неплохо.

   Лейтенант Сабуро Синдо всегда спал вполглаза. Как правило, он скорее дремал, чем полноценно спал. Ему это совсем не нравилось. Авианалёты случались почти каждую ночь, поэтому он оставался начеку даже, когда их не было. Он оставался на взводе и когда сирены молчали.

   В этот раз, всё же, тревога была настоящей.

   - Дзакенайо! - выругался Синдо и побежал в бомбоубежище. - Какой толк во всей этой мудрёной электронике, если мы не способны сбивать вражеские самолёты ещё на подлёте?

   Словно в противовес его словам, где-то рядом с аэродромом Халеивы загрохотали зенитки. "Снаряды только зря тратят", - презрительно подумал лейтенант. Шансов попасть в гидросамолёт у них столько же, сколько у него, если бы он бросал в него камни.

   Сквозь грохот орудий он расслышал мерный рокот двигателей. Американцы делали хорошие двигатели. По сравнению с ними, большинство японских самолётов звучали, как летающие стиральные машины.

   "Бах! Бах!". Это неподалёку рвались бомбы. Янки уже несколько ночей не бомбили Халеиву. Даже во времена американцев это был не самый главный аэродром на Оаху. "Может, решили, что застанут нас врасплох. Может, они даже и правы".

   Послышалось ещё несколько взрывов, на этот раз дальше. Синдо очень хотелось прыгнуть в кабину "Зеро" и броситься в погоню за гидросамолётами. Однако ночной воздушный бой - очень рискованное занятие, специалисты по нему только-только начали появляться в Европе, где подобное случалось гораздо чаще.

   Если он взлетит здесь, то будет летать вслепую. У него не будет техников, сидящих за радаром, которые будут наводить его на цель. Такие были только у английских и немецких ночных пилотов. Большого количества целей тоже не было, лишь одинокий гидросамолёт, вылетевший в беспокоящий рейд. Садиться тоже придётся вслепую, ведь все аэродромы на Оаху задействовали светомаскировку.

   Нет, он останется здесь, будет сидеть и злиться. Никаких сомнений, в этом и заключался план американцев. Они прекрасно знали, как добиваться своего, будь они прокляты.

   Упало ещё несколько бомб, уже совсем далеко. Куда они целились? В казармы Скофилда? Аэродром Уилера? Или даже в Гонолулу? Но, не считая отдаленных взрывов, ночь оставалась тихой, как и всегда на Оаху.

   Прозвучал сигнал отбоя воздушной тревоги. Синдо вернулся в палатку. Он был настолько зол, что сама мысль о сне казалась ему отвратительной. Лейтенант решил, что всё-таки надо бы немного вздремнуть, но вдруг подумал, о том, что будут говорить находившиеся в Халеиве армейские офицеры. Он практически слышал их смех, когда они спрашивали о том, почему флот не может отогнать янки от Гавайев.

   Все эти вопросы он уже слышал. Лейтенант знал, каким будет ответ: Тихий океан слишком велик, чтобы следить за каждым квадратным метром. Американцы почти год назад поняли, к чему могут привести такие размеры. Теперь они преподают тот же урок японцам.

   Синдо пожал плечами. Американцы могут раздражать. И они раздражали. Но им не удастся застать Японию врасплох, когда они решатся нанести серьезный удар. Этого не случится. Японские наблюдатели внимательно следят за Панамским каналом и материком. Если американцы когда-нибудь снова решатся прогнать японцев с Гавайев, они встретят готового и настороженного противника.

   Но даже такие