Наше противостояние носило скорее соревновательный характер, но никак не масштабное уничтожение друг друга. По силам мы были равны, и все это прекрасно понимали, убедившись много десятилетий назад на личном горьком опыте, так что ведьмы нарушать перемирие не решились бы, в этом я даже не сомневался, но легче от этого не становилось, поскольку о противнике мы не знали ровным счётом ничего.

Это выматывало, выводило из себя, опустошало, а моя сладкая ведьмочка, которая являлась для меня теперь личным источником силы, от прикосновения к которому, как оказалось, я набирался живительной энергии в разы быстрее, чем от обычного отдыха и медитации, сейчас никак не хотела ложиться под бочок.

Элина продолжала стоять посреди комнаты, уперев руки в бока, в нерешительности покусывая пухлые губы, и глядя на это безобразие, я чувствовал, что дыхание в моей груди становится резким и прерывистым, а разгорячённая кровь ускоренно бежит по венам.

Фух, надо успокоиться, иначе она почувствует моё волнение и выставит из комнаты, а вынести подобного, в том состоянии, в котором находился сейчас, я вряд ли смогу. Её близость была равносильна глотку ключевой воды в раскалённых песках пустыни, я буквально сгорал от необходимости прикоснуться к ней, ощутить прохладное дыхание… Пришлось прибегнуть к маленькой хитрости.

- Лин, давай спать, а? - состроив умильную рожицу, хлопая ресницами, попросил я, и ведьмочка, наконец, сдалась.

- Держи себя в руках, - строго произнесла она, ложась на краешек постели.

- Обещаю, - клятвенно заверил я и, ухватив её за талию, притянул к себе ближе.

Кажется, она при этом возмущалась, но я уже не мог разобрать смысла её слов, поскольку уткнувшись носом в сладко пахнущую макушку, отключился буквально в ту же секунду, почувствовав долгожданный покой, окутавший мою душу. Ведь именно так и должно быть, каждый день, каждую ночь - по жизни рука об руку, и в горе и в радости.

А я ещё, дурак, сопротивлялся своему счастью…

 Элина виа Ливероль

Пробуждение было резким и болезненным, казалось, будто в грудь впились чьи-то острые когти, оставив после себя рваную рану. Вскрикнув, я вскочила в постели и огляделась по сторонам, убедившись, что нахожусь в своей комнате.

Амадея уже не было, лишь записка на прикроватной тумбочке, призывно белеющая на тёмном дереве,  подтверждала то, что проведённая вместе безмятежная ночь мне не приснилась.

Яркое солнце бросало в окно ласковые лучи, скользящие по моей коже, но вместо обычного тепла я ощущала сковавший душу холод. Что-то не так…

Дотянувшись до клочка бумаги, я невидящим взглядом уставилась на ровные строки, написанные знакомым почерком. Пришлось несколько раз зажмуриться, чтобы буквы перестали расплываться перед глазами от неизвестно откуда взявшихся слёз.

«С добрым утром, милая! Извини, пришлось сдёрнуть без предупреждения, но ты так сладко спала, что рука не поднялась тебя разбудить. Отец связался со мной по амулету связи: дома возникли проблемы, поэтому вынужден оставить тебя на время. Будь умной девочкой и не выходи за пределы академии. Скоро вернусь! Люблю, целую, твой Дей!».

Перечитав записку несколько раз, я поспешила вытащить родовой перстень. Нужно выяснить, что с ним не так и связаться с матерью. Почему-то казалось это невероятно важным. Что если с Амадеем что-то случилось? Что если перед пробуждением я чувствовала именно его боль?

Мысли в голове разбегались словно таракашки, перескакивая с одной темы на другую, а на душе было муторно. Тревога то и дело вскидывала голову, отвлекая от кольца, но, несмотря на это, мне всё же удалось разглядеть маленькую трещинку на камне, из-за которой оно потеряло свои свойства. Починить артефакт мог лишь специалист, а найти такого в академии проблематично, если только преподаватель по артефакторике не согласится мне помочь. Но даже на это нужно время, которого, казалось, у меня не было. Придётся использовать другой способ, чтобы узнать нужную мне информацию.

Задёрнув на окне гардины, я сосредоточилась, пытаясь вызвать души предков, как учила бабуля, но, то ли делала что-то не так, то ли предки вредничали и не хотели приходить к юной неопытной ведьмочке, но отклика так и не почувствовала.

Шуша! Озарение яркой вспышкой промелькнуло в голове. Если она на самом деле связана с метаморфом Амадея, а она связана, зуб даю, то эта самая связь мне сейчас и поможет установить истину.

Только бы с ним было всё в порядке…

Обернувшись по сторонам в поисках пушистой белоснежной красавицы, которая обычно крутилась рядом со мной, я не обнаружила её поблизости. Быстро умывшись и переодевшись в штаны и тунику, на тот случай, если придётся срываться из дома по какой-либо причине, вышла в общую гостиную. Но и там её не оказалось.

Потянувшись силовыми нитями к сознанию своего фамильяра, надеясь, что таким образом узнаю, где она находится, я наткнулась на серую пелену, сквозь которую с трудом проглядывали вершины гор, но этот силуэт, похожий на трезубец бога морей, настолько был мне знаком, что сомнений не осталось - она неподалёку от селения дроу.

Вот только как Шуша там оказалась? Зачем? Хотя, на оба эти вопроса ответы мне были известны. Наверняка она прошла сквозь Сумеречье, как это делал Черныш, а вот зачем… Только в одном случае фамильяр может оставить свою хозяйку без её на то дозволения - его половинке грозит смертельная опасность.

Подобное явление, как парность магических существ, встречалось не часто, поэтому каждый случай разбирался ведьмами досконально, особенно моменты, когда фамильяры, состоящие в паре, покидали своих хозяек. И происходило это только в одном случае - смертельная опасность, грозившая одному из них. А если храну Амадея понадобилась помощь Шуши, то страшно даже подумать, что стало с самим дроу.

Выбежав из комнаты, я столкнулась с Нитой и Ламирой возле самой двери, но остановилась лишь для того, чтобы спросить, где искать ректора. Только он мог открыть мне портал в указанное место, поскольку Шуша на мои призывы не откликалась.

Я мчалась по коридорам академии, не замечая ничего вокруг, даже то, что подруги бежали следом. Узнала об этом лишь в кабинете Тайрона.

- Мне нужно попасть туда, куда вы отправили утром Амадея, - забыв поздороваться, с ходу заявила я.

- В селение дроу? - подняв голову от бумаг, удивлённо спросил лорд Рейстон, сидевший за столом.

- С Амадеем что-то случилось, я должна… - голос сорвался, но выдохнув, заговорила снова, стараясь эмоции держать под контролем, несмотря на то, что это было невероятно сложно, поскольку душу словно разрывало на части от дурного предчувствия, - я проснулась от резкой боли в груди, её будто пропороло чьими-то когтями. Ощущения были настолько реалистичными, что в голову пришла только одна мысль - я почувствовала боль Амадея. Решила узнать через Шушу, что произошло, поскольку между ней и метаморфом дроу недавно установилась связь…