— Чувства у вас безошибочные, друг Мэрчисон, — подтвердил Приликла. — Однако невысказанная вами тревога в отношении того, что одна из вемарок собирается употребить посох для того, чтобы повредить коммуникатор, неоправданна. Престарелая вемарка излучает любопытство и небольшое волнение, но не гнев и не желание что-либо расколотить.

— Да и маловато будет тросточки, — высказал свое мнение капитан Флетчер, ворвавшийся в эфир, — чтобы разбить наш коммуникатор.

— Верно, друг Флетчер, — согласился эмпат. — И все же, как только вемарка поравняется с ним, прекратите трансляцию обращения и переключите коммуникатор на переговорный режим связи. У меня такое ощущение, что вемарка хочет говорить.

— И когда же такое бывало, — добродушно проговорил Данальта, наконец подавший голос, — чтобы ваши ощущения вас подвели?

Толпа вемарских детишек, окружившая корабль кольцом, явно утомилась, но не успокоилась. Теперь, вместо того чтобы бегать и подпрыгивать на хвостах, детишки стали собираться небольшими группками около противометеоритного поля. Они толкали почти невидимую преграду, прислонялись к ней под таким углом, что должны были бы упасть, и взбудораженно вопили, когда этого не происходило. Горстка наиболее отчаянных смельчаков разбегалась и стукалась о невидимый барьер. Их, естественно, отбрасывало назад, и они удивленно кричали. Двое взрослых добрались до детей, остановились и принялись негромко переговариваться, но опущенный на Вемар транслятор не в состоянии был отделить их голоса от детского гомона. Третья вемарка остановилась у коммуникатора, который тут же прекратил трансляцию обращения.

— Ну, наконец замолчал, — проговорила вемарка без тени растерянности. — Вы что, думаете, мы тут все глухие? Или тупые? Сколько же раз можно талдычить одно и то же? Разве вы не понимаете, что так нас только разозлить можно? От тех, кто прилетел со звезд, я ожидала большей сообразительности. А ваша глупая машина умеет слушать так же хорошо, как орать? И что вам от нас нужно?

— Уровень громкости снижен на три четверти, — негромко сообщил капитан Флетчер. — Приступайте, доктор.

— Благодарю вас, — отозвался Приликла. Он подлетел поближе к коммуникатору, стоявшему на медицинской палубе, нажал клавишу и проговорил:

— Простите нас за то, что наше устройство слишком сильно шумело и этим рассердило вас. Мы вовсе не собирались вас обидеть, и мы ни в коем случае не предполагали, что у вас имеются нарушения слуха или разума. Просто мы хотели, чтобы нас было слышно на большем пространстве.

Мы хотели бы поговорить с вами и вашими друзьями, — продолжал Приликла, — узнать о вас побольше и оказать вам любую посильную помощь. Вы настолько же не знакомы нам, как мы — вам. Вы поймете это, как только нас увидите.

Мы с удовольствием ответим на любые ваши вопросы и хотели бы о многом порасспрашивать вас. Если только у вас нет причин религиозного или какого-то еще характера не отвечать незнакомцу, то мой первый вопрос таков: как вас зовут? Меня зовут Приликла. Я целитель.

— Странное имечко, — проворчала вемарка. — Похоже, как будто горсть гальки перекатывают на ладони. Меня зовут Таусар, я — первая учительница. Целительство и сохранение жизни я оставляю другим. Какой у вас второй вопрос?

— Безопасно ли юным вемарцам находиться так далеко от поселения, на открытом пространстве? Нас им бояться, конечно, незачем, но скоро стемнеет. Нет ли опасности нападения ночных хищников?

Гурронсевасу казалось, что Приликла мог бы задать и более важный вопрос, но он тут же понял, что выражение заботы о безопасности малышей — залог того, что все последующие его слова будут восприняты благожелательно.

— Мы привыкли, — отвечала Таусар, — выпускать детей из поселения в горе на несколько часов каждый день. Мы, конечно, следим за тем, чтобы солнце не опалило их нежную кожу и чтобы поручаемая им работа не сказалась отрицательно на их способности в свое время произвести на свет потомство. Прогулки на свежем воздухе помогают детям истратить энергию, которая в противном случае выразилась бы в непослушании, шуме на уроках и в том, что они баловались бы в спальнях и не дали бы учителям заснуть. В пещерном городе дети не могут свободно бегать и прыгать, а это противоестественно для них. Хищники им не грозят, так как в этой области они все давным-давно истреблены без остатка. Ваш корабль вызвал у них огромный интерес, и к тому же они замечательно избавляются от избытка энергии. Как долго пробудет здесь ваш корабль?

«Школа, — подумал Гурронсевас, — вот идеальное место, где можно отыскать гибкие и пытливые умы!» Он видел, что медики пребывают в состоянии радостного волнения.

— Столько, сколько вы нам позволите здесь остаться, — ответствовал Приликла. — Но нам бы очень хотелось познакомиться с вами и вашими друзьями лично и поговорить без помощи этого устройства. Это возможно?

Таусар довольно долго молчала, затем ответила:

— Нам не следует тратить время на разговоры с вами. Если мы на это согласимся, нас все осудят. Ну да ладно, мы слишком стары и чересчур любопытны, а бояться нам нечего. Но вы должны улететь до возвращения охотников. Это вы мне обязаны пообещать.

— Обещаем, — без обиняков отозвался Приликла, и никто из медиков не усомнился в том, что это обещание будет неукоснительно выполнено. — Однако при личной встрече могут возникнуть некоторые сложности. Физически мы все очень отличаемся от вемарцев. Малыши, а может быть, и вы, взрослые, могут нас испугаться.

Таусар издала непереводимый звук и сказала:

— Тех существ, что прилетели на другом корабле, мы не видели, но они себя нам описали словесно. Они — странные прямоходящие существа без хвоста-балансира. Некоторые из них покрыты шерстью целиком, а у некоторых шерсть растет только на голове. Но они хотели вмешаться в нашу жизнь, поэтому охотники разбили их говорящие устройства, а потом отправились на охоту. Что же до того, что дети испугаются, то я сильно сомневаюсь, что вы напугаете их сильнее, чем те безумные чудовища, какими они вас успели себе представить.

Но если подумать хорошенько, — продолжала Таусар, не дав Приликле вставить словечко, — было бы лучше вам пока не показываться. Детишки и так взбудоражены не в меру, а если они вас увидят, мы их спать не загоним, да и не уснут они. Если вы собираетесь какое-то время побыть здесь у нас, для нас было бы удобнее, для вас безопаснее, если бы вы представились детям во время уроков.

— Вы меня не правильно поняли, Таусар, — возразил Приликла осторожно. — Те существа, что описали вам себя, были орлигианцами и землянами. У нас же на корабле пятеро землян — это те самые существа, у которых шерсть растет на голове, и еще четыре создания, которые вам покажутся еще более необычными. Одно из этих существ — тралтан, создание с шестью ногами и массой тела, втрое превышающей массу тела взрослого вемарца. Второе — кельгианка, по размерам она вдвое меньше вас и по весу также. У нее двадцать пар ножек, и она покрыта серебристым подвижным мехом. Третье существо — это мимикрист, способный менять форму своего тела по желанию и в зависимости от ситуации может выглядеть и устрашающе, и вполне дружелюбно. И наконец, четвертое существо — это я, крупное летающее насекомое. Если лицезрение кого-либо из этих существ способно испугать вас, то оно не выйдет к вам, останется на корабле.