и дальше терпеть постороннего мужика в нашей кровати, – категорично заявил старший из моих мужей.

– Ты не хочешь меня принимать мужем? – со страхом спросил Дейт.

– Ну… я думала об этом. Но не так же! Дейт только поправился, и куда нам спешить? – попыталась притормозить я, но Интар явно не собирался и дальше идти у меня на поводу.

– Переодевайся. Мы пойдём не спеша, дадим Дейту время ещё раз подумать, а тебе принять тот факт, что это самый младший твой супруг, потому что других мы уже не примем, – поставил меня перед фактом вполне серьёзный дракон.

Я беспомощно перевела взгляд на Тариэля, ища у него поддержки.

– Полностью согласен, – кивнул тот. – С Интаром, – добавил этот остроухий предатель.

Аристен вместе с ирлингами искренне наслаждался ситуацией, не скрывая своего удовольствия от моей растерянности.

– Дейт, ну хоть ты им скажи, – попыталась я найти понимание у моего наречённого, но он со своим фирменным вежливым выражением на лице поднял с кровати платье и сказал:

– Тебе помочь переодеться?

Тот факт, что других мужей у меня не предвидится, меня только радовал, но единение с Дейтом я планировала пройти уже дома, на материке, в кругу родных и близких. Решив, что на то, чтобы отомстить этим семерым заговорщикам, у меня ещё будет время, я забрала наряд, раздеваясь прямо перед мужчинами. А что? Посторонних здесь нет. Стянув с себя всё, включая бельё, я насладилась выражением сексуального голода на лицах мужей и накинула тонкую ткань на себя.

– Я готова, – с вызовом сказала я, вступив в туфли, услужливо подобранные Интаром.

До храма мы шли предельно медленно. Ещё дольше я могла идти только в другую сторону. Дейт изнывал, всем видом стараясь не показывать своё нетерпение, но мне было приятно видеть, что он стремится поскорее стать моим.

Остальные предатели лишь подшучивали над нами, подкалывая Дейта за его неуверенность.

Белая беседка богини встретила нас тишиной и монументальной торжественностью. Девственно чистый алтарь буквально сиял, а у меня дрожали от волнения руки.

– Ты понимаешь, что лишишься возможности найти свою истинную? Что я никогда тебя не отпущу? Со мной до конца? – спросила я Дейта, наблюдая, как он достаёт из ножен острый клинок.

– Ты моя истинная и другой мне не нужно. Я жду не дождусь выполнения твоих угроз, – с нежностью в глазах сказал Дейт.

Резкий взмах клинка – и тяжёлые багряные капли полились на алтарь под мерное пение клятвы Дейта. Он не отводил от меня глаз, с каждым словом вручая мне своё сердце и судьбу. Только сейчас я поняла, как глупо было мучиться, отказываясь от него. Осознание того, что этот мужчина мой, что я не смогла бы отдать его другой, даже сестре, наполнило меня, даря покой и радость.

Сейчас, когда вокруг меня было семеро моих мужчин, я поняла, что, наконец, я нашла свой Круг. Только теперь он стал полным. Ни с чем несравнимая радость, как будто вернулась домой после долгих скитаний, поглотила меня, заставляя плакать от счастья.

– Ну что ты? Глупая, не пугай Дейта. Он сейчас в обморок упадёт от твоих слёз. Он-то не знает, что это ты от счастья. Поцелуй его, и летите. У вас только пара часов, а потом будем собираться, – прервал Интар моё затянувшееся от бури эмоций молчание.

Новоиспечённый муж облегчённо выдохнул. Он, и правда, неправильно понял причину моих слёз. Держась за руки, мы вышли из беседки. Мои Крылья и Вей меня расцеловали, нехотя выпуская из многорукой ловушки.

Дейту достались дружеские подколы и насмешливые советы по поводу предстоящего единения, но они не были обидными, а лишь дарили поддержку.

Сейчас был уже почти полдень и на небе не было ни единого облачка, близость в небе был исключена, отлетать далеко от замка не было смысла, поэтому мы выбрали ту самую беседку, в которой когда-то я была близка с Веем.

День выдался жарким, а от воды веяло прохладой. В воздухе приятно пахло летним зноем, а трели маленьких птичек радовали слух. Какое-то время мы оба молчали, робко касаясь друг друга, как будто не было той недели, что мы провели в одной постели, поддерживая друг друга во время недомогания.

– Скажи мне, что не жалеешь, – попросил Дейт, притягивая меня к себе на колени, чтобы судорожно сжать в объятиях.

– Жалею, – честно сказала, но, чувствуя, как напрягся мой глупый ирлинг, поспешила добавить: – жалею, что сопротивлялась. Я не знаю, когда ты стал моим: возможно в тот момент, когда я увидела тебя в доме Вея, и ты нагло предлагал себя мне в рабство, или когда ты въелся мне под кожу со своей неизменно-вежливой улыбкой и перекатным столиком, а может и после того поцелуя, когда я вопреки своим принципам едва не набросилась на тебя при целой толпе свидетелей. Знаю только, что не смогла бы тебя отпустить. Все мои слова и попытки от тебя отдалиться были ложью.

– Вини, – прошептал Дейт, прежде чем накрыл мои губы умопомрачительным поцелуем.

За последнюю неделю мы часто целовались. Это всегда было приятно, но такую щемящую нежность и близость душ я ощутила только сейчас. Руки Дейта скользнули по обнажённым бёдрам, сжали ягодицы, притягивая меня ближе, чтобы потереться запертым в ткань брюк членом о моё влажное от желания лоно.

– Я с ума по тебе схожу, Вини. Не могу ни есть, ни пить, не думая о тебе. До сих пор не верю, что ты моя, – шептал муж, покрывая моё лицо поцелуями.

Я отвечала с таким же безумным пылом, лихорадочно лаская своего мужчину. Моё платье и его брюки стали досадной преградой, от которой мы поспешили избавиться, разбрасывая вещи по беседке. Жадно, страстно, нетерпеливо мы соединились, как будто следующего раза не будет. Мой всхлип, его стон, влажные удары тел и дрожь едва сдерживаемой разрядки. Всего этого могло не быть, если бы тот клинок достиг цели, если бы Дейт не оказался так настойчив. Эта мысль кислотой прожигала нашу выдержку, заставляя сходить с ума. Почти жестоко, почти грубо, но умопомрачительно сладко. Общий крик в слепящем финале, накрепко связывающий нас воедино  так, что было уже не разделить, где я, и где он.

Тяжёлое дыхание, влажная кожа и улыбки, растворяющиеся в поцелуях и в новой волне страсти: более степенной, более искусной, но не менее яркой и медовой.

Время, подаренное нам Интаром, кончилось слишком быстро. Держась за руки и смеясь, как подростки, мы вернулись во дворец. Впереди был тяжёлый день сборов и не менее трудное путешествие, но в моей