Маленькая Яна, бывая в моем кабинете, обращала на картину внимания не больше, чем на коллекцию холодного оружия, находящуюся тут же. Любимым ее занятием было забраться мне на колени и поведать на ухо свои маленькие секреты, взяв страшную клятву о том, что я их никому не скажу. При этом она так забавно округляла глаза…

Конечно же я попытался переманить автора картины Хойхо дир Моссо в Империю, но, увы, так и не смог этого сделать. Хотя мы до сих пор переписывались, и я даже получил еще одну картину, переданную им с Иджином, которая стояла до сих пор упакованная. Сейчас не до нее.

Мне удалось переманить из Скардара единственного человека – Мелиню дир Героссо, командовавшего во время Тройского сражения тримурой «Принцесса Яна», на борту которой я тогда и находился. Но тут в немалой степени повлияло не мое обещание сделать его со временем адмиралом, ведь, как бы там ни было, морские традиции Скардара имеют гораздо более древние корни и славу, нежели Империи. На его решение больше повлияла внезапно вспыхнувшая в нем любовь к одной из фрейлин Янианны, которая наотрез отказывалась покидать родину.

Мелиню дир Героссо был капитаном корабля «Принцесса Яна», на котором я прибыл в Империю после своих почти годовалых странствий за семью морями. И вот однажды на одном из балов в императорском дворце он познакомился с прелестной фрейлиной императрицы и, что называется, воспылал.

Должен признаться, что в нежелании его возлюбленной покидать Империю для того чтобы отправиться с ним на его родину, была и моя заслуга, слишком уж не хотелось мне терять дир Героссо. Надеюсь, Мелиню об этом не узнает никогда.

Кстати, о фрейлинах. Вообще-то и в моем мире, и в этом их основная задача в том, чтобы, заполучив ребенка от лиц, подобных мне, выйти замуж за одного из близких этому лицу людей. В случае со мной такого не было, о чем я, впрочем, нисколько не жалел, разве что пристраивать их замуж мне удавалось без особых проблем. Например, как в случае с Фредом фер Груенуа и тем же Мелиню. Можно вспомнить и еще пару-тройку таких случаев.

Но сейчас наш разговор с правителем Скардара пойдет не о живописи и женщинах. Мне интересно знать, с какой целью Иджин прибыл сюда чуть ли не с половиной имеющегося у Скардара военного флота. Ведь он отлично знает о нынешнем положении Империи и о том, что военный флот Абдальяра – один из самых могучих в этом мире.

Да, мы очень обязаны один другому и, не задумываясь, рискнули бы своей жизнью, чтобы спасти жизнь друг другу, и такое уже бывало. Но это касается наших личных отношений. Сейчас, когда за его спиной стоит судьба Скардара, мысли его всегда будут в первую очередь именно о нем, что понятно.

– И что же привело вас, господин дерториер, на берега Империи, чему я несказанно рад? – спросил я, пытаясь скрыть свой сильный интерес, который так и бил наружу.

Дерториер Скардара легко поднялся из глубокого кресла, подошел к карте, висевшей на противоположной от картины стене, полюбовался ею, восхищенно цокнув языком, и полусогнутым указательным пальцем несколько раз по ней постучал.

Карта, висевшая на одной из стен кабинета, действительно была неплоха. На ней изображалось все, что было известно на данный момент по географии этого мира. Даже открытая Фредом фер Груенуа группа островов, названная им в честь императрицы Янианны I. Этот архипелаг являлся сейчас единственной заморской колонией Империи, да и не заморской тоже.

Кстати, Яне такой подарок почему-то очень понравился, и она даже спросила у меня:

– Артуа, у графа фер Груенуа есть какая-нибудь мечта?

Я посмотрел на нее: «Знаешь что, любимая. У всех нормальных мужчин, видевших тебя, мечта всегда одна, причем навязчивая такая мечта. Если они нормальные мужчины, конечно. И я страстно желаю, чтобы ни у одного из них она не осуществилась. Так что ну их в баню, мечты Фреда, давай его лучше герцогом сделаем».

Вслух же сказал:

– Отправляясь в плавание, чтобы открыть новый континент, граф говорил мне, что в случае удачи его представят ко двору. Как видишь, все так и случилось. Разве что… На мой взгляд, он весьма неравнодушно поглядывает на леди Клариссу, одну из твоих фрейлин. Да и сама она обращает на него внимание. Быть может, каким-нибудь образом можно поспособствовать тому, чтобы их действия по отношению друг к другу стали более решительными?

В глубине души я довольно потер ладони: уж если за это дело возьмется Янианна, то быть Фреду непременно женатым. Так оно, в конце концов, и случилось.

Новый континент Фред так и не открыл, и, глядя на карту, я иногда даже задумывался: а где же он может находиться? Если действительно существует, а не является местной Атлантидой.

В этом мире суши очень много. Если три четверти поверхности Земли занимают моря и океаны, то здесь соотношение примерно поровну. И, разглядывая карту, я совершенно не мог представить – где же он может находиться, таинственный континент? Нет для него здесь места. Хотя слухи о нем ходили самые упорные…

…Палец скардарского правителя постучал по местности на карте, называемой Нуйским перешейком, и часть мозаики для меня сразу сложилась.

Скардар от Империи находился на отдалении почти месяца плавания, но совсем не потому, что расстояние было так велико. На самом деле примерно на половине пути между этими странами имелся то ли гигантский остров, то ли небольшой материк, даже географы не пришли еще к единому мнению по этому поводу. Так вот, вытянувшийся с севера на юг остров-материк сужался в своей средней части до совершенно мизерных величин. Это место и называлось Нуйским перешейком. В Скардар я попал с юга от этих земель, возвращался, обойдя их севернее.

Однажды, чуть ли не в первые дни своего пребывания в Скардаре, я и обратил на перешеек внимание, прогуливаясь по карте циркулем. Тогда я и высказал Иджину мысль, пришедшую мне в голову:

– Господин дир Пьетроссо, сама природа или Создатель специально создали Нуйский перешеек таким узким, чтобы люди, проложив там канал, сделали плавание из Скардара в Империю как минимум вдвое короче.

Иджин легко согласился с моей мыслью, присовокупив к ней свои соображения по поводу того, что открытие канала дало бы и несколько других более коротких путей, подкрепив слова энергичными движениями руки по карте.

– Жаль только, что, помимо всего прочего, его строительство обойдется в немыслимую сумму.

– Раньше обошлось бы, – возразил ему я, – но не сейчас, когда у меня имеется новое взрывчатое вещество – капсомит, по своей мощи значительно превышающее силу пороха. Ведь с его помощью дело значительно облегчится.

Произнося «помимо всего прочего», дир Пьетроссо имел в виду прежде всего то, что остров-материк, носивший название Тарагонсир, принадлежал Абдальяру, по крайней мере территориально. На практике же у Абдальяра, расположенного на севере от Тарагонсира и отделенного от него морем Зугуса, не хватало людских ресурсов, чтобы освоить эти земли хотя бы частично. На Тарангосире имелось около десятка поселений, но не более того. Сам же Тарагонсир, большей частью покрытый тропическими лесами, был не пустынен. В джунглях жили практически еще не отошедшие от первобытного строя племена. У одного из них – дойнтов, мне даже удалось побывать в плену. Сей факт я не то чтобы тщательно скрывал, но особенно его не афишировал.