моему отцу, я скажу, что когда испытуемые пишут о городах и болезнях, они, естественно, останавливаются после написания города, чтобы подумать о болезни, которая будет сопровождать его. Конечно, при написании правильных названий, которые уже есть в памяти, никакой паузы не потребуется. Кроме того, можно воспользоваться тем фактом, что небольшой процент людей умирает от оспы или кори. Если, давая указания, кто-то говорит: "напишите вот так: Филадельфийская оспа, Нью-Йоркская корь", – и субъект записывает оспу или корь в список, то их можно смело исключить из дела. Это особенно верно, если написано в связи с каким-нибудь крупным городом, название которого легко приходит на ум. Можно также исключить Филадельфию или Нью-Йорк, если они должны быть написаны, при условии, что вы упомянули эти имена в указаниях и что эксперимент не проводится в этой части страны. Небольшой процент населения страны умирает в любых двух известных местах. Тем не менее, эти места будут легко написаны большинством субъектов, если они будут предложены, или, по крайней мере, будут написаны другие места, имеющие такое же значение. Если нужно написать какое-то необычное место или болезнь, то почти наверняка это именно они.

Легко увидеть, насколько искусным можно стать в этом, постоянно практикуясь, как медиум делает это много раз в день; как можно научиться извлекать выгоду из каждой мелочи и использовать ее с красноречивым эффектом на ничего не подозревающих незнакомцев, которые не знают, что произойдет или что искать.

Мне говорили, что у доктора Шлоссенджера был очень острый глаз, хотя он и носил очки; и что очки, вероятно, должны были заставить испытуемого думать, что он не может читать написанное, когда они были сдвинуты с места и помещены на лоб, как это было во время экспериментов. Было также высказано предположение, что его слабый слух был притворным, чтобы он мог слышать замечания, сделанные о себе в его присутствии. Я подозревал, что его память была натренирована до высокой степени точности, что позволяло ему давать свои эксперименты с таким удивительным успехом, как он делал почти со всеми, куда бы он ни пошел. Я уверен, что он не использует только один набор принципов в своих трюках, но имеет в своем распоряжении еще много других, которые он использует постоянно. Однако я могу лишь смутно догадываться о них, поскольку видел его эксперименты всего один раз.

Теперь я не говорю, что это был метод, используемый леди с преподобным Сэвиджем, приведенный в описании в начале этой главы. Но поскольку эксперименты практически одинаковы, можно с уверенностью заключить, что используемые методы одинаковы или почти одинаковы. Если эксперимент был подлинным в случае упомянутой дамы, то он, вероятно, был подлинным и в случае доктора Шлоссенджера. С другой стороны, если это был обман в одном случае, то, вероятно, это было в обоих.

Чтение мыслей на публике

Не так давно я получил письмо от одного старого друга, в котором он настоятельно просил меня совершить путешествие в его город. В былые дни мы с ним проводили много часов вместе, обсуждая тайны бытия, скрытые силы, которые природа открывает нам, происхождение и судьбу человеческой души. Мой друг-врач и, более того, серьезный ученик; и он также исследователь того странного явления в природе, которое проявляется в организованных существах субъективно, как мысль, чувство и вещи духовные.

Много раз мы обсуждали возможность, а также вероятность существования духовной части человека после смерти. Много раз он сообщал мне о странных явлениях, которые, как правило, доказывали неразрушимость духа.

Когда я получил это послание, оно сообщило мне, что автор самым искренним образом желает моего присутствия в его городе, чтобы я мог помочь в расследовании очень странного и удивительного случая психических явлений. Речь шла о некоем странствующем духовном медиуме, который претендовал на способность вызывать из царств невидимого тени наших ушедших друзей и близких. Он устраивал самые удивительные представления, чтобы доказать свою странную и чудесную силу. Мой друг заявил, что, по его мнению, он наконец нашел человека с каким-то странным психическим даром, если даже не обладающего той силой, на которую он претендовал. Он очень внимательно наблюдал за этим представлением и даже входил в состав комиссии по работе с экстрасенсами, но не нашел никаких свидетельств какого-либо обмана. Он был склонен верить, что это странное существо действительно обладало способностью видеть без помощи человеческих глаз, поскольку он, конечно же, читал запечатанные послания, о которых он не мог получить никаких тайных сведений.

Поэтому в субботу вечером я отправился в город, расположенный в ста милях от дома, чтобы увидеть работу этого современного колдуна. По прибытии я предложил своему другу несколько способов, с помощью которых такие вещи можно было бы проделать хитростью, но он сообщил мне, что ни одно из моих объяснений, по-видимому, не объясняет этой странной работы. Секрет заключался не в употреблении спирта без запаха, а в том, что медиум вообще никогда не прикасался к запечатанным конвертам. На самом деле он никогда не приближался к ним ближе, чем на десять футов. Это также сделало невозможным для него использование принципа, на котором основан трюк, который известен в профессии как "чтение запечатанного письма Вашингтона Ирвинга Бишопа".

Друг сообщил мне, что зрителям в зале раздают листы бумаги или карточки, а также вручают конверты, в которых запечатывают их вопросы; что зрители пишут вопросы по указанию, много раз подписывая их своими именами. Он был уверен, что многие люди складывали свои письменные вопросы, прежде чем запечатать их, и что сам оператор во многих случаях даже не собирал конверты. Он сообщил мне, что лучшим доказательством истинности этого представления является тот факт, что медиум, по-видимому, не имеет фиксированных условий для своих экспериментов, но, по-видимому, выполняет их по-разному в каждом случае. Условия были разными в каждом случае, но он всегда читал вопросы с самой удивительной точностью.

Я обдумал этот вопрос после этого, но никак не мог придумать никакого правдоподобного способа выполнить его работу хитростью. В конце концов я решил сначала подождать и посмотреть представление, а уж потом прикинуть, какой метод будет использован.

Итак, в восемь часов вечера я сидел в зале вместе с моим другом, и вскоре после этого появился "провидец", занявший свое место на сцене. Это был очень стройный человек с длинными волосами и особенно призрачным взглядом. Он спокойно занял свое место на сцене. Вскоре появился его менеджер и произнес вступительную речь, которую я не буду повторять, а затем попросил какого-то мальчика в