Мистер Басу вручил Первин парочку тонких тетрадок. Она смотрела, как он медленно опускается в мягкое кресло. Ей он указал на бархатную банкетку, там она и пристроилась.

— Хотите чаю? — спросил мистер Басу. — Могу попросить.

Первин покачала головой, ощущая, что он пытается отвлечь ее от основного дела.

— Нет, спасибо. Не хочу занимать ваше время. Мне всего лишь нужно получить представление об успехах махараджи в учебе.

— В руках у вас его работы за последний год. Полагаю, вы это сочтете достаточным. Тот же курс обучения прошли его отец и дядя.

— Всего две тетрадки? — Первин перелистала страницы, многие оказались чистыми. — А как часто вы занимаетесь?

— Когда он пожелает. Примерно по часу, раз в несколько дней. Я жду его всегда — как вы сами видели, — но он не очень ко мне стремится. Княжна гораздо прилежнее. Она хочет научиться читать, складывать цифры, все такое. Ей достался острый ум покойного отца, хотя ее брату он нужнее.

Первин задело пренебрежение, с которым старик говорил об успехах княжны, но она сдержалась и стала перелистывать первую тетрадь. По большей части Джива Рао писал тексты на полстраницы, и они были куда проще, чем то, что она, по воспоминаниям, писала в его возрасте. Отчетливее всего были обозначены названия, явно скопированные с доски: «В чем состоит долг правителя?», «Что такое история Англии?» Джива Рао писал аккуратным почерком на маратхи, но только простыми предложениями, без всякого признака собственной мысли.

— Вы читаете лекцию, а потом просите его записать основные тезисы? — спросила Первин.

— Совершенно верно, — ответил старик не без самодовольства.

— То есть… ваши обязанности сводятся к одному часу в день?

— Ничего подобного! Я все время тружусь. По шесть часов в день ожидаю детей, пусть даже они и не приходят. — Он выставил вперед костлявые руки, показал ей шесть пальцев — и ей вдруг подумалось, как скучно с ним учить математику. — Княжна иногда задерживается в классе, ей кажется, что цифры — это такая игра, она всегда хочет узнать побольше. Вот почему у нее такие успехи. Я часто отсылаю ее прочь и велю возвращаться с братом. Нельзя, чтобы она его превзошла.

Итак, Падмабаи успевает в учебе, узнаёт все больше, хотя младше брата на три года. Это действительно выглядит неподобающим.

— А что говорят махарани про успехи детей?

— Они знают, что я все делаю правильно. — Старик медленно подался вперед, будто у него заболела спина. — Я сохраняю традиции, чего и хочет раджмата. Младшая махарани иногда жалуется, но сама-то она где? Вечно то ездит верхом, то читает газеты.

Первин без всякого выражения произнесла:

— Чоти-рани упомянула, что училась в монастырской школе.

Старик кивнул.

— Да, в каком-то девичьем пансионе в Панчгани. Она считает, что пансион с учителями-англичанами — единственный способ получить престижное образование.

— Возможно, в школьной обстановке князь Джива Рао будет более добросовестно относиться к учебе. — Первин посмотрела на наставника, пытаясь придумать, как бы заставить его порассуждать и при этом не обидеть. — А покойного махараджу Махендру Рао и князя Сварупа учить было так же сложно, как и махараджу?

— Ничего подобного! Потому что они всегда вовремя приходили на занятия. В противном случае отец их наказывал! — Басу легонько стукнул ладонью по подлокотнику, подчеркивая свои слова, потом поморщился. — Он был жестким правителем. Потому Сатапур и процветал. Никому не давал лениться: ни крестьянам, ни собственным детям.

— То есть вы считаете, что по темпераменту и способностям между представителями двух поколений есть разница?

Старик посмотрел на нее со знающим видом.

— Когда два брата учатся вместе, один всегда ведущий, а другой ведомый. Покойный махараджа Махендра Рао был старшим и стал ведущим, ибо был первым наследником. Князь Сваруп знал, что его обязанности скромнее. Ему выделят небольшой дворец неподалеку и прилегающие к нему земли; он получит состояние, но, в отличие от брата, не власть. Поэтому он старался меньше и до сих пор склонен к эгоизму.

Сказано было дипломатично, но согласовывалось с тем, что Первин уже слышала про князя Сварупа.

— Давайте вернемся к недавним временам: каково вам было учить Дживу Рао и его старшего брата — пока тот был жив?

— Вы имеете в виду князя Пратапа Рао, который умер год назад. — Старик понизил голос, как будто боялся, что его подслушивают. — Негоже плохо говорить о мертвых, но скажу правду: он не любил делать уроки. Князь Джива Рао хотя бы слушался, а еще он любил брата и пытался помочь ему с учебой.

Это Первин удивило — Джива Рао не производил впечатления добросовестного ученика.

— Чем младший брат может помочь старшему в получении знаний?

Старик вздохнул, будто вопросы ее были для него мучением.

— Представьте себе, что я спрашиваю у них обоих: «Назовите имя князя, который правил Сатапуром с 1680 по 1720 год». Если Пратап Рао отвечал неправильно, Джива Рао делал то же самое, хотя, возможно, и знал правильный ответ. Не хотел, чтобы брату было неловко.

Первин подумала: вряд ли тут речь идет о поддержке, скорее об опаске, что тебя сочтут слишком умным. Она точно так же поступала в Государственной юридической школе, когда была неопытной восемнадцатилеткой, да еще и единственной женщиной на курсе, над которой издевались все студенты-мужчины.

— А сколько мальчикам было лет, когда вы такое за ними заметили?

— Не припомню. Оно так было всегда. — Сгорбившись в кресле, наставник смотрел на нее подслеповатыми глазами.

Первин хотела бы сказать, что ему пора на покой, но подумала, что Басу, видимо, боится жизни за стенами дворца. Он здесь так давно — это похоже на своего рода пурду. Первин решила вернуться к вопросу о детях и заметила:

— Ну а теперь получается, что княжна Падмабаи очень хочет учиться, а вот князь Джива Рао — нет.

— Дело не в том, что у него плохие мозги! — Басу погрозил ей узловатым пальцем. — После кончины последнего махараджи князь Джива Рао все забросил. Перестал заучивать историю предыдущих махараджей. Перестал исправлять свои работы. Можно подумать, брат оставил ему в наследство худшую свою черту — лень. Или он думает, что, став махараджей, получил право предаваться порокам своих предшественников.

Диагноз мистера Басу никак не учитывал того, что и сам он как учитель совсем сдал. А еще Первин подумала: возможно, князь Джива Рао утратил интерес к учебе, потому что горюет по утраченному брату. Терзается одиночеством. Она спросила:

— А во дворце бывают гости?

Мистер Басу устало покачал головой.

— Вам-то какое дело? Мне казалось, мы говорим про образование.

— Мне