В давние времена Матаора, предводитель воинов, однажды ночью беспокойно заметался во сне. Ему приснилось, что у него в руках таиаха и он сражается со смертью. Вокруг на земле сидят мужчины и женщины и при каждом его ударе, при каждом броске вскрикивают от удовольствия. Потом крики почему-то стихли и раздался смех. Матаора с изумлением оглянулся по сторонам. И тогда пелена сна упала с его глаз, Матаора вскочил. В окно и в двери он увидел чьи-то внимательные белые лица. Матаора вгляделся в незнакомцев и заметил, что их волосы светятся, будто метелки осоки тоетое на утреннем солнце.

– Кто вы такие? – воскликнул Матаора.

– Мы туреху, – услышал он в ответ.

– Откуда вы пришли?

– Из нижнего мира. А ты кто такой? Бог? – спросила одна из туреху. – Мужчина? – спросила другая под смех остальных, потому что они все были женщинами.

– Почему вы спрашиваете? – рассердился Матаора. – Вы что, не видите, что я мужчина?

Туреху снова засмеялись.

– Откуда мы знаем, кто ты, если на тебе нет татуировки. У тебя раскрашено только лицо.

Матаора с удивлением посмотрел на туреху.

– Что же еще нужно раскрашивать? – спросил он. Туреху молчали, потом одна высокая женщина сказала:

– Придет день, может, узнаешь. Матаора не обратил внимания на ее слова. Его мучило любопытство: в тех местах никто прежде не видел туреху.

– Входите, – пригласил он женщин, – я дам вам поесть.

– Хорошо, – сказали туреху, – только лучше мы подождем здесь.

Матаора поспешил принести остатки еды, которые нашлись у него в доме. Но туреху вели себя как-то странно.

– Разве это едят? – спрашивали они друг у друга. А одна из них взглянула на угощение и сказала: – Нет, не едят.

Услышав эти слова, Матаора рассердился.

– Смотрите! Я покажу вам, что едят! – воскликнул он и съел кусочек.

– Ой! Он ест мидии!

– Их нельзя есть! – воскликнуло сразу несколько туреху.

Тогда Матаора вспомнил, что туреху едят только сырую пищу и пошел на пруд, наловил рыбы и положил перед светлокожими женщинами.

Туреху радостно засмеялись и быстро покончили с рыбой. Пока они ели, Матаора успел разглядеть их получше. У них была светлая кожа и светлые волосы до пояса. Тонкие носы и прямая спина. Они носили короткие юбочки, сплетенные из сухих морских водорослей. Когда туреху поели, Матаора встал и начал танцевать. Он шел по кругу и заметил, что одна из женщин следит за каждым его движением. Она была выше своих подруг, и Матаора без труда отличал ее от других туреху. Каждый раз, когда их глаза встречались, он чувствовал, что любит ее все сильнее.

Наконец он сел, и туреху начали свой плавный танец. Совсем непохожий на женский танец пои пли воинственную хаку, которые столько раз видел Матаора. Высокая девушка, которая не спускала с него глаз, вышла вперед. Остальные взялись за руки и пошли за ней, повторяя движения ее ног. Женщины наклонялись и скользили под арками сцепленных рук то в одном направлении, то в другом – у Матаоры закружилась голова от их хоровода.

Когда они закончили, Матаора спросил, может ли он выбрать кого-нибудь из них себе в жены.

– Кого из нас ты хочешь взять в жены? – наперебой спрашивали туреху и со смехом подступали к нему все ближе.

Матаора указал на высокую девушку, которая стояла позади подруг. Туреху засмеялись еще громче, они обступали его все теснее, но высокая девушка робко вышла вперед и потерлась носом о его нос. Матаора взял ее за руку, и сердце его радостно забилось. Туреху ушли, а Матаора и его жена стояли на пороге и смотрели им вслед.

– Куда они пошли? – спросил Матаора.

– Назад, в нижний мир. Там так светло и красиво, – с грустью сказала Ниварека.

Матаора обнял ее:

– Что ты говоришь! Свет только здесь, где на небо приходит Тама-Нуи, жаркое солнце, ты сама увидишь. Скажи, жена, кто твой отец?

Ниварека обернулась к нему:

– Меня зовут Ниварека. Я дочь знатного Уе-тонги из нижнего мира, а теперь я принадлежу Матаоре, могущественному вождю мира света.

Матаора горячо любил жену, и чем больше проходило дней, тем горячее становилась его любовь. Только одна туча омрачала безоблачное небо над их головой. У Матаоры бывали дурные дни, когда его охватывал гнев, и в один из таких дней он ударил жену. Ниварека посмотрела на него с глубокой обидой. Туреху – кроткие создания, они не привыкли к жестокому обращению.

В тот же вечер Ниварека убежала из дома, Матаора искал ее, где только мог, но не нашел. Он скучал о ней и тосковал – жизнь стала ему не мила. День проходил за днем, Ниварека не возвращалась. И тогда Матаора догадался, что она ушла к отцу, в нижний мир. Он решил идти за ней, хотя знал, как опасно это путешествие.

Матаора пришел в Дом ветров, откуда души умерших отправляются в Рарохенгу.

– Ты не видел, здесь по проходила женщина? – спросил он у стража Дома ветров.

– Какая женщина? – спросил тот.

– Красивая бледнолицая женщина с длинными светлыми волосами, со светлой кожей и прямым носом.

– Видел, – сказал страж. – Она проходила здесь несколько дней назад, шла и плакала.

– Можно мне пойти за ней?

– Можно, – сказал страж. – Если хватит храбрости, то можно. Подойди сюда.

Страж открыл дверь, и Матаора увидел подземный ход, который уходил куда-то вниз. Матаора нагнулся, и дверь захлопнулась. Ни один луч света не освещал его путь, под землей было душно и холодно. Матаора шел несколько часов в полной темноте, спотыкаясь на каждом шагу, не слыша ни звука, и наконец увидел вдалеке слабое мерцание. Он заторопился и скоро разглядел в полутьме тиваиваку, голубя, который беспокойно топтался па месте.

– Ты не видел, здесь не проходила женщина? – спросил Матаора.

– Видел, – сказал тиваивака. – У нее глаза покраснели от слез.

Матаора пошел еще быстрее и вскоре выбрался из подземелья. Он ступил в новый мир. Там не было солнца и голубого неба над головой. Над этим огромным миром возвышался толь ко каменный свод, но всюду было светло, пели птицы, трава и листья на деревьях колыхались от легкого ветерка, и где-то в отдалении вода бежала по камням. Матаора шел и шел, пока не пришел в деревню, где жил Уе-тонга, отец Нивареки. Уе-тонга сидел на земле. Матаора остановился посмотреть, что он делает. Рядом с Уе-тонгой, вытянувшись во весь рост, лежал юноша, и Уе-топга с помощью костяной иглы и молоточка накалывал узор на его лице и втирал краску в ранки. Матаора с удивлением увидел, что из-под острой иглы бежит кровь.

– Разве так можно делать татуировку? – закричал он. – Мы разрисовываем лицо краской, белой и синей краской, без крови!

Уе-тонга бросил на него взгляд.