Он целует меня. Целует, целует. Настойчиво, с языком. А я его глажу. Два месяца мы знакомы. Чуть больше, наверное. Он был рядом всегда, когда мне было плохо. Я таскала ему эклеры и отвлекала от тяжёлых мыслей.

Люди, которые вынесли друг друга в беде, могут ли быть вместе в радости?

— Блть, Ксюша, — шепчет он, зацеловываю мои щёки. Шею. — Я с ума по тебе схожу. Ревную. Ты в этом платье просто секс. Все смотрят. Я злюсь. И дотронуться не могу. Что за пытки ты мне устраиваешь? Чем я провинился?

Я дышу часто. Дублёнку расстёгиваю, и он прижимается губами к плечу, сжимает грудь через ткань.

— Да пусть смотрят, трогаешь-то ты. Только ты, Денис. Один, — шепчу я, кожей чувствуя, как ему приятно это слышать. — Ты ведь сам знаешь.

— Я хочу тебя.

— Увидят же...

Он стягивает моё платье, накрывает ртом сосок, я откидываюсь в кресле и снова закрываю глаза от удовольствия. Его желание, потребность, как обычно, подавляют и требуют подчинения. И я покоряюсь.

А дальше всё происходит с какой-то адовой скоростью, в скомканной спешке. Я совсем от страсти, любви и похоти разум теряю. Денис сам по себе дурной, сегодня не исключение. Никогда так не хотела мужчину, как его сейчас. Снимаю дублёнку. Денис отъезжает на кресле назад. Расстёгивает куртку. Ремень, пуговицы на джинсах. Стягивает штаны вниз. Я едва успеваю спустить колготки до колен.

Он выключает свет.

Хватает меня и тянет на себя. Задирает платье, сдвигает бельё в сторону. Я пикнуть не успеваю.

Нам так неудобно! Он сзади, мы как-то полубоком. Всё ещё в одежде. Я закусываю губу, почувствовав вторжение. И расслабляюсь, чтобы принять его всего. А дальше толчок. Второй, третий. Он входит до упора, и это хорошо! Сладко, немного больно. Но больше сладко. Я ладони к стеклу прижимаю и глаза закрываю, концентрируясь на ощущениях. Его дыхание оставляет влажный след на шее, как клеймо. Следом губы впиваются в кожу. Его бёдра двигаются в нарастающем темпе.

Нам обоим безумно тесно. Мы лучше умрём, чем остановимся.

Мои горячие частые стоны заполняют машину. Денис обхватывает мою грудь и сжимает.

А я чувствую себя свободной. И отчего-то самой счастливой! Как хорошо просто любить. Смотреть на него, предвкушать. А потом трахаться с ним на парковке у ресторана и шалеть (?) от каждого его движения. От сводящих с ума чувств.

— Моя, блть, — шепчет Денис. — Зараза. Люблю.

Острый оргазм рвёт дыхание, я отчаянно двигаюсь в такт, растворяясь в жгучем, подпитанном экстримом удовольствии.

Денис кончает следом, в меня. Не спрашивая разрешения. Я понимаю по его движениям. Слышу стоны.

Оборачиваюсь и нахожу его губы. Целую их, облизываю. Он чуть вспотел и безумно вкусно пахнет.

Мы оба часто дышим. Во рту пересохло. Он всё ещё во мне, ему безумно хорошо. Я понимаю, что так сильно сжимала его руку, что оставила следы от ногтей. Но мне этого будто мало становится.

Денис откидывается в кресле и закрывает глаза. Он выглядит потрясающе.

Я целую его шею. Веду языком, как нежная кошечка. И прижимаюсь к его груди.

Не понимаю, зачем ему все мои проблемы? Страхи, сомнения. Зачем ему тратить время на то, чтобы завоёвывать меня? День за днём.

Любит.

Я не знаю иной причины.

Он целует меня снова. Вяло, совсем лёгкое движение губ. Но приятное.

— Я хочу ещё, — говорит отрывисто. — Неудобно, я кончил не так, как хотел. Поехали ко мне. Мне ещё надо.

Я быстро перелезаю на своё сиденье, расправляю платье. Кутаюсь в дублёнку. Денис подтягивает штаны, возвращает кресло на прежнее место. Слегка ошарашенно оглядывается.

Машина трогается. Я чувствую, как влажно у меня между ног, и тянусь за салфетками, одновременно подтягивая колготки. Дикость какая. Кожу покалывает, и жарко так, будто мы где-то на экваторе находимся. Это ведь, если признаться честно, такое счастье, когда твой мужчина хочет тебя. Неутомимо. Готов и предлагает при любой возможности. И мало того, что секс шикарный, так ещё и чувствуешь себя в безопасности на каком-то первобытном, животном уровне. Нужна ему. Значит будет рядом, защитит. Потому что его женщина.

Я бросаю взгляд на Гончарова. Молодой такой. А уже всё это есть в нём. Мне вдруг хочется посмотреть на его детские фотографии. Кажется, что он таким родился — серьёзным и с чёткими внутренними установками. Хочется проверить свою догадку.

— Поедешь завтра в гости к моим? — спрашивает Денис. — С сёстрами познакомлю, матерью.

О. Как быстро сегодня исполняются желания.

— Ты приглашаешь?

— Нет конечно. Просто так ляпнул.

— Поеду тогда.

— Ладно.

Он заходит в ванную, когда я стою под душем.

— Выйди, — прошу мягко.

— Нет.

— Денис, пожалуйста, подожди за дверью. Я скоро приду.

Он молчит. Не двигается. Я ещё раз умываюсь тёплой водой, выключаю кран и отдёргиваю шторку. Гончаров стоит, прислонившись спиной к двери. Смотрит в пол. Он голый, и я, не удержавшись, вновь рассматриваю его подтянутое тело. Плоский живот, крепкие руки и ноги. Волоски довольно редкие на груди, уходящие широкой густой дорожкой по животу вниз...

Я тянусь за полотенцем, тогда он поднимает глаза и смотрит на меня. Мрачно. У меня от этого взгляда морозец по коже. Денис делает шаг вперёд и протягивает руку. Я почему-то очень волнуюсь. Он не улыбается. Что-то в его настроении, обычно лёгком и приподнятом, будто поменялось. Пять минут назад он был другим. Мы ехали в машине, шутили, подкалывали друг друга в обычной манере.

На руку его опираюсь. Денис помогает выпрыгнуть из ванной и встать мокрыми ногами на плитку. Рядом с ним.

Мне холодно. Он горячий как счастье.

Смотрит на мои твёрдые соски, на капли воды на груди, животе. А потом рывком притягивает к себе. Водит ладонями по спине, по бёдрам. Жадно стискивает ягодицы. Я чувствую его напряжение в паху. Не успеваю опомниться, как Денис наклоняется и целует меня.

Его язык у меня во рту, движется плавно, чувственно. Хватка рук становится крепче. Денис распаляется и хочет.

— Денис, Дэн... — шепчу я немного растерянно. Не зная, как реагировать.

Полчаса назад он кончил в меня в машине. И сейчас я тоже не откажу ему.

Соски начинают гореть. Вот бы дотронулся...

Денис отрывается от моих губ и чмокает кончик носа. Он серьёзен, напряжён. Касается снова моих губ, но едва я приоткрываю рот, его язык оставляет мокрый след на щеке, заставляя меня ждать и нуждаться. Я тянусь к его губам, выпрашивая новый поцелуй. Нежный хочу, глубокий.