— Да. Договорились.

— Скрепим наш сделку? — Она с энтузиазмом кивнула. — Тогда иди сюда. Значит, так…

За три часа до рейса я вылетел из её подъезда, едва успев собрать вещи. Антон уже ждал меня, нетерпеливо поглядывая на часы.

Остаётся только добавить, что через три месяца я уехал из Дрездена. За это время отец Лены замял дело с акциями и разорвал контракт с “Systems One”. Кристофа “ушли” на пенсию, а московское представительство возглавил “Сыч”, примирившийся с Сиротиной. Впрочем, это была совсем другая история...».

«Paint a picture of a perfect place

They’ve got it better than what anyones’s told you

I’ll be the King of Hearts, and you'll be the Queen of Spades

And we'll fight for you like we were your soldiers[13]…

(«All The Right Moves», (c)«OneRepublic»)

28.

«У любви есть много оттенков, но только один смысл. “Любить” — это всегда глагол. Глагол подразумевает действие. Мне остаётся рассказать вам только то, о чём вы уже догадываетесь, и то, о чем вы даже не подозреваете...

Начнём с того, что Алексей вернулся ко мне ровно через неделю. Ещё через три месяца он окончательно перебрался в Москву, изнасиловав все средства связи, которыми смог дотянуться до меня. В ту знаменательную пятницу мы встретились с ним в купленной им квартире. И вот я сидела на только что собранном им диване. Походив по пустой комнате, Алексей Михайлович обозрел выбранные мной обои и, наконец, встал напротив меня:

— Лен, а я кое-что сделал.

— Что именно?

— Уволился из «Systems One».

— Зачем? — поразилась я. — Тебе же там нравилось, и ты сам говорил, что у тебя перспективы.

— Нравилось, — он кивнул. — Но, видишь ли, возникла одна идея. И этой проблематикой, откровенно говоря, я всегда хотел заниматься. Речь идёт о принципиально новом программном обеспечении для освоения шельфов. Исследовав рынок, я месяц назад поговорил с Ричардссоном и предложил ему на паях выкупить одну фирму. Эрик согласился. Так что, — и тут Андреев тяжело вздохнул, — поскольку Эрик Ричардссон в Москву вряд ли когда переедет, то я стану совладельцем и главой новой компании.

— Ты? Так, Лёша, стоп. А это программное обеспечение ты будешь продвигать через моего папу? — Я даже выпрямилась.

— Вот вообще не собирался. — Обиделся он. — Но если твой отец согласится отдать мне тебя, сотрудницу его фирмы, то можно рассмотреть и этот вариант. Ну что, пойдешь под меня? Хочешь, будешь партнерами заниматься...

Я закрыла лицо руками и затряслась от беззвучного хохота. Андреев был просто невозможен с этими его идеями и талантом обращать всё разумное в деньги.

— Лен, ну так что? — поторопил он меня.

— Лёш, скажи, мы теперь с тобой никогда не расстанемся? И ты всегда будешь мной командовать, да?

— М-м, — ухмыльнулся он. — Всегда. И даже дома.

— А при чём тут «дома»? — не поняла я. — Ты живешь здесь, а я живу там.

— Подожди-ка, Лена. Ты что же, думаешь, я поселился здесь, чтобы быть твоим любовником? Может, поженимся уже наконец, и будем жить, как все нормальные люди? Хочешь, мы кота заведём?

И я хихикнула.

— Ну так что ты надумала? — Андреев упрямо смотрел на меня и нервно кусал губы.

Вот здесь было бы вполне уместно сказать, что я ему отказала, потому что это должно было держать изворотливого Андреева в тонусе. Но это — не правда. Я сказала ему «да». Мама была счастлива. «Это не какой-то там гражданский брак, а стабильные отношения», — гордо заявила она отцу. Папа закатил глаза под потолок и промолчал, усмехаясь. Впрочем, он всегда любил мою мать и лучше всех понимал её.

Остаётся только добавить, что свадьба была очень скромной. У Андреева не было друзей, чтобы приглашать их. А у меня была только одна подруга. Алексей сделал всё, чтобы помирить нас с Яной. Но самое забавное, что на мою свадьбу Яна явилась вместе с Петером Йенсом. Тем самым датчанином, который встречал нас в аэропорту. “Мой жених”, — представила Петера Яна. “Потрясающе. У меня, оказывается, для ЗАГСа свидетель есть”, — весело фыркнул Андреев.

А теперь последнее…

В апреле 2016 года Алексей и я прилетели на Кипр. Андреев хотел навестить могилу своей старой знакомой. Женщину звали Ольга Романова, и в январе 2014-ого она погибла в автомобильной аварии, не справившись с управлением на скалистом участке Patiopoulo[14]. На похороны Ольги Андреев ездил один. На годовщину я подгадала свои дела так, чтобы быть вместе с ним. И вот теперь, два года спустя, мы снова подходили к невысокому, каменному, снежно-белому кресту. Алексей нашёл мою руку. Постоял, потом глубоко вздохнул и расправил плечи:

— Ну что, пойдем в гостиницу?

— Пойдем.

Мы медленно двигались по дорожке из крупного светлого гравия, когда Алексея окликнули:

— Алексей Михайлович?

Мой муж обернулся. А я увидела в семи метрах от нас высокого темноволосого парня с ясными, насмешливыми, серыми глазами. Он был строен, обаятелен и чем-то напоминал моего мужа. Рядом с парнем стояла миловидная светловолосая женщина.

— Алексей? — снова позвал юноша.

— Да, это я, — медленно произнёс Андреев. — А вы, простите, кто?

— Меня зовут Исаев. Мы с вами как-то раз разговаривали по телефону. — Голос у парня был просто бархатным. — Ира, подождёшь меня? И вы, — тут Исаев взглянул на меня, — пожалуйста, тоже меня извините.

Исаев направился к Алексею, мужчины отошли в сторону, а до меня донеслось:

«Ольга… Она… Я хотел поблагодарить вас за памятник…».

«Андрей, не стоит...».

Немного побеседовав, мужчины дружески распрощались. Исаев вернулся к блондинке, которую он называл мягко и нежно-раскатисто «Ир-ра». Он что-то заботливо спросил у неё. Женщина кивнула и неосознанным жестом положила руку на живот. А Алексей потянул меня к выходу.

— Лёш, а кто этот Исаев? — спросила я.

— Детектив, из агентства. Это он нашёл информацию о тебе и прислал мне код, которым я закрыл твою отчётность.

— Хороший человек, — фыркнула я.

— Да. Думаю, что хороший. Пригласил нас вечером в гости. Пойдем?

Я, подумав, кивнула.

— А хочешь, Лёш, я тебе тоже один секрет расскажу? Эта Ира беременна. — Я взяла Андреева за руку.