– Запомни, у последователей Диониса нет возраста. Возраст – это полнейшая ерунда. Никогда не обращай внимания на такие мелочи.

Он взял ее крепко повыше локтя и повел к столику. Почти силой усадил и стал махать официанту.

– Что ты будешь пить? – спросил он, когда официант возник перед их столиком.

– Что ты закажешь, то и буду.

– Тогда виски.

Анна хотела было возразить, но промолчала.

Кроме того, что она не любила виски, она испугалась, что крепкий напиток окончательно заставит ее потерять контроль над собой. А его и так совсем мало осталось. Хотя с другой стороны, зачем ей этот контроль? Она всю жизнь строго, словно тюремная надзирательница, контролировала себя. И доконтролировалась…

Анна смело осушила бокал виски, вскочила и, схватив Миловидова за руку, крикнула:

– Идем, дорогой, танцевать!

Музыка звучала с такой силой, что Анна чувствовала, как били по ее телу звуковые волны и уходили дальше в глубь зала. Краем сознания она ощущала, что, в самом деле, потеряла всякий контроль над собой, она даже слабо представляла, что сейчас выделывает. Но ее это мало заботило, вернее, не заботило вообще. Такого раскрепощения тела и сознания она еще не переживала никогда. Была ли виною этому изрядная порция виски, которую она только что проглотила, или незаметно для себя она переступила через какую-то невидимую черту, она не только не знала, но и не пыталась понять. Вот уж чем она совершенно не хотела сейчас заниматься, так это самокопанием.

Анна смутно ощущала, что танцует как-то странно: ноги, руки, все остальные части тела выделывают какие-то непонятные движения, полностью живут своей самостоятельной жизнью. Но она и не пыталась их как-то укротить, наоборот, предоставляла максимально возможную свободу.

Музыка внезапно смолкла, и не ожидавшая этого Анна едва не упала, падение было неизбежно, если бы ее не успел подхватить Миловидов. Он почти приволок ее за столик. Она плюхнулась на стул.

– Ужасно хочется пить.

– Пей! – налил он что-то в бокал.

Анна выпила, и только когда напиток оказался во рту, поняла, что это снова виски.

– Ты с ума сошел, зачем ты накачиваешь меня виски? – воскликнула она. Миловидов серьезно посмотрел на нее.

– Сегодня ты достигнешь высшей степени свободы.

– Зачем мне твоя свобода? Я и так свободна. Делаю, что хочу. Вернее, чего хочешь ты.

– А разве того, чего хочу я, это не тоже самое, чего хочешь и ты?

Анна напрягла мозги, пытаясь вытянуть из них хоть что-то отдаленно напоминающее мысль.

– Да, ты совершенно прав, подследственный Миловидов, у тебя абсолютно одинаковые желания с твоим следователем. Твои желания – это мои желания, а мои желания – это твои желания. Не правда ли, замечательное единение следователя и подследственного. – Она вдруг уставилась на него. – А чего ты сейчас хочешь, чтобы я знала, чего хочу я?

– Я хочу, чтобы все, кто тут находится, смотрели бы только на тебя. Кстати, ты уже привлекла много внимания. Никто тут не танцует тут так, как ты, – ухмыльнулся он.

Какая-то мысль возникла в ее мозгу, но преодолеть все препятствия на ее пути удалось не сразу.

– Ты намекаешь, что они принимают меня за проститутку?

– По-моему, не так уж это и плохо. По крайней мере, лучше, чем быть следователем в какой-то занюханной прокуратуре.

– А чем лучше-то?

– Проститутка приносит радость людям. А что приносят следователи?

Анна покачала головой.

– Мы говорим не о том. Будь другая ситуация, я бы тебе возразила. Но не сейчас. Сейчас хочу только танцевать. Слышишь, снова музыка.

– Как не слышать. – Миловидов разлил остатки виски по бокалам. – За нашу и вашу свободу, – провозгласил он тост.

Анна снова выпила. И на этот раз почти даже не почувствовала вкус виски. Оно почти незаметно провалилось внутрь ее, не оставив даже послевкусия.

Она танцевала и танцевала. Что-то неистовое проснулось в ней. И когда в какой-то момент она вдруг подняла глаза и огляделась, то с изумлением обнаружила, что находится одна в окружении большого количества мужчин, которые смотрели на нее восторженными глазами, хлопали, что-то кричали.

Она осмотрелась, но Миловидова не нашла. Ей вдруг стало немного не по себе. На нее двинулось сразу несколько мужчин.

Анна была изрядно пьяна, но все же заметила, что и они пребывают примерно в таком же хмельном состоянии. Они что-то громко и воинственно выкрикивали, словно бы шли в наступление на врага. И ей показалось, что эта были немцы.

Сразу двое мужчин схватили ее за руки и куда-то потащили. Анна попыталась вырваться, но они были сильными и только еще крепче сжали ее с двух сторон. Она закричала, но ни на кого ее крик не подействовал. Более того, под громкие улюликивания все расступились, открывая дорогу к выходу.

«Где же Миловидов? – барабанила по голове мысль. – Неужели он бросил, предал меня?»

Мужчины вывели ее из дансинга и повели к морю. К ним присоединились еще двое. Анна не понимала по-немецки, зато хорошо понимала их намерения. Сколько в своей жизни она вела дел о коллективном изнасиловании. Но никогда не предполагала, что сама однажды станет жертвой насильников. Но где же Миловидов?

Собрав все силы, Анна попыталась вырваться. Но ее попытка к бегству вызвала у мужчин лишь дружный взрыв смеха. Один из них что-то сказал ей. Она не поняла что, но очень ясно почувствовала – это было что-то очень обидное.

Ее привели на берег моря. Поблизости не было ни души, так что кричать было бесполезно. Как и сопротивляться: одна женщина против четверых мужчин… полная бессмыслица.

Мужчины остановились. Они не спешили, понимая, что жертва в их полном распоряжении. Как оказалось, они даже прихватили пиво. И даже предложили одну банку Анне. Но та с негодованием отказалась, вызвав у немцев новый приступ смеха. Но при этом они расположились таким образом, что отрезали для нее все пути бегства.

Один из мужчин, выпив пива, отбросил банку и показал жестом Анне, что пришла пора ей раздеваться. Анна медлила, не зная, что предпринять. Мужчина схватил ее за футболку и дернул с такой силой, что она с треском разорвалась. Его рука по-хозяйски легла ей на грудь.

Но внезапно ситуация резко изменилась. Из темноты вдруг выпрыгнул человек и ударил мужчину кулаком в лицо. Тот закричал и упал навзничь.

– Бежим! – схватил Миловидов Анну за руку.

Но убежать им не удалось. Один из мужчин упал им под ноги, и они оба оказались на земле. На них бросились немцы, но Миловидов успел вскочить на ноги и встретил одного из нападавших ударом стопы. Тот отлетел назад, но другой противник заехал Миловидову прямо в глаз. Но это не охладило его пыл, и ответный хук послал противника по рингу на пляже в нокдаун.