– Я очень хочу есть. С этого все и началось. Я была голодна и решила съесть немного овсянки.

– Я принесу тебе что-нибудь.

Магнус взглянул на ее бледное лицо, обрамленное рыжими прядями, которые, казалось, потускнели от горя и боли. Он направился в зал, где на длинной деревянной стойке помещалась кухонная посуда. В доме стояла необычная напряженная тишина. Прислуга и рабы украдкой следили за ним. Только дети, как обычно, резвились, смеясь и поддразнивая друг друга. Магнус видел, как Эгил оживленно спорил о чем-то с приятелем.

Внезапно рядом оказалась Ингун, и он вздрогнул от неожиданности, услышав ее шепот, похожий на злобное шипение:

– Не верь ей, Магнус. Я знаю, она наврала тебе с три короба. Эта рабыня отказалась работать, не захотела выполнить мой приказ, считая, что, если ты спишь с ней, это освобождает ее от работы и позволяет задирать нос. Что мне оставалось делать? Не верь ее выдумкам, Магнус! Ты же знаешь, она лгунья и убийца.

Магнус медленно повернулся к сестре и протянул ей миску:

– Пожалуйста, положи кусок телятины, Ингун.

– Для нее?! – отпрянула Ингун. – Для этой твари? Да я уж скорее воткну нож в ее черное сердце!

– Делай, что велено.

– Не стану!

– Тогда можешь навсегда проститься с моим домом. Я здесь хозяин и требую, чтобы мои приказы выполнялись.

Магнус не хотел прибегать к такой угрозе, но… Ингун молча взяла миску и направилась к котлу. Харальдсон наблюдал за сестрой, думая о том, почему раньше не замечал в ней бессмысленной жестокости и злобы. Впрочем, поразмыслив как следует, он вспомнил, что однажды был свидетелем вспышки неконтролируемой ярости, охватившей Ингун. Тогда подруга отказалась уступить ей браслет.

Наверное, Ингун ревновала его к Зарабет, но и он сам хорош. Своими руками обезоружил Зарабет, превратив в рабыню, бесправное существо!

Сестра вернулась с едой и молча протянула миску Магнусу.

– Если ты еще раз тронешь ее хоть пальцем, я возьму плеть и высеку тебя, – с ледяным спокойствием громко сказал он. – Если ты захочешь отыграться на Лотти, я высеку тебя так сильно, что ты никогда больше не сможешь держать плеть в руке. Ты поняла меня?

– Клянусь Тором, она солгала тебе! Я лишь наказала ее, как того заслуживала рабыня. Можешь спросить у Сиры. Она была рядом и все видела.

– Ты поняла меня?

– Почему ты так о ней заботишься? Разве ты не спишь с Зарабет? Сколько мужчин у нее было до тебя? Она сама хвасталась, что у нее прохода не было от ухажеров в Йорке. Говорила, что лишь улыбнулась тебе, и ты оказался у нее на крючке. А ты возишься с этой дрянью!

– Ты поняла меня?

Только теперь до Ингун дошло, что она стоит перед чужим человеком, которого не интересуют ее мысли и чувства, который настроен против нее, которого переполняет ненависть к сестре за то, что она причинила вред женщине, желающей занять ее место в Малеке, несмотря на свое положение рабыни. Того Магнуса, который с детства защищал и опекал Ингун, больше не существовало. Они внезапно стали совершенно посторонними людьми. Ингун было невероятно трудно смириться с поражением, но она взяла себя в руки и покорно отозвалась:

– Да, я поняла тебя.

– Хорошо, и как следует запомни мои слова, Ингун. Магнус направился к выходу, чувствуя на себе любопытные взгляды окружающих и стыдясь того, что пришлось быть столь резким с сестрой. Он не хотел ссоры с Ингун.

Магнус покормил Зарабет, которая с трудом могла жевать, а когда она уснула, отнес Лотти в детскую и устроил, на постели с остальными ребятишками.

– Спи спокойно, – шепнул он на ухо девочке, убирая с вспотевшего лобика влажную прядку волос. – Я позабочусь о твоей сестре, обещаю тебе.

Лотти улыбнулась и повернулась на бочок. Тут Магнус увидел своего сына, который сидел на краю постели с бесконечно несчастным видом. Магнус посадил его к себе на колено и потрепал за вихор, хотя и считал, что мальчик уже вырос для такой ласки и требует иного обращения.

– Не сердись на Лотти, сын, – заговорил Магнус тихо, чтобы не разбудить детишек. – Она еще маленькая и очень любит свою сестру. Разве ты не бросился бы на мою защиту, если бы кто-нибудь напал на меня? Кстати, насколько я мог заметить, ты очень нравишься Лотти. Не обижай ее и не обращайся с ней, как твоя тетка Ингун.

Мальчик кивнул. Магнус надеялся, что его слова дойдут до сердца сына, но не был в этом уверен. Уложив Эгила спать, он вернулся в свою спальню.

Зарабет спала. Магнус прикрыл ее легкой простыней, разделся и лег рядом. Однако заснул не скоро, с трудом избавившись от тягостных раздумий.

Утром он накормил Зарабет завтраком, снова обработал ее раны и оставил в постели. Зарабет с молчаливой благодарностью принимала заботы Магнуса. Лежать неподвижно было очень трудно, но стоило пошевелиться, как в глазах темнело от резкой боли.

– Не беспокойся о сестренке. Элдрид присмотрит за ней, – сказал Магнус, отправляясь по делам.

– Спасибо, – улыбнулась Зарабет.

Она проспала до полудня. Ее разбудили голоса, доносившиеся из зала. Особенно выделялся высокий голос Ингун, который заставил сердце Зарабет затрепетать от гнева. Но она снова погрузилась в сладкую дрему и очнулась, только когда рядом кто-то сказал:

– Я вижу, ты уже не спишь.

– Да. – Зарабет открыла глаза и с ужасом поняла, что перед ней Ингун.

– Ты что же, до вечера собираешься проваляться в кровати?

– У меня болит спина. И в этом виновата ты, – сказала Зарабет, с усилием приподнимаясь на локте.

– Да я едва прикоснулась к тебе, лживая стерва! Хотела разжалобить Магнуса, но он живо раскусил тебя. Хоть он и спит с тобой, но голову на плечах имеет. Слава Тору, мой брат в своем уме! Однажды ты уже предала его, солгала, так что теперь он знает, чего от тебя ждать. Сейчас Магнуса нет, но будь он здесь, больше не стал бы защищать тебя.

Кровь застучала в висках у Зарабет от гнева и страха. Вдруг Ингун говорит правду?

– Я не предавала его!

– Мне наплевать на тебя и твои оправдания. Хватит лодырничать! Поднимайся! В доме полно работы, и мне одной не управиться. Ты ничего не добилась своей ложью. Не забывай, что мы с Магнусом одна семья, мы – благородные викинги, а ты всего лишь бессловесное животное, рабыня!

Зарабет заставила себя сесть на кровати. Она вдруг поняла, что раздета, и быстро натянула шерстяной плед до подбородка. Сестра Магнуса не сводила с нее пристального ненавидящего взгляда.

Помимо воли, в Ингун снова стала подниматься волна безудержной злобы. Она готова была стереть с лица земли эту рыжую Зарабет.

– Так вот, запомни, дрянь. Магнус еще не решил, что с тобой делать, но ты уже успела надоесть ему. Он переспал с тобой, но Сира может доставить ему больше удовольствия. Ты решила притвориться больной и вызвать в нем жалость, но, как только ты поправишься, брат выбросит тебя вон, как ненужную ветошь. Он подумывает о том, чтобы продать тебя. А на что еще ты годна, если лежишь тут, плачешь и скулишь, вместо того чтобы работать? Я могла бы доказать Магнусу, что ты притворяешься, но не стану огорчать его. Довольно водить всех за нос, а? Он пожалел тебя – и что получил взамен? В era постели дрыхнет костлявая ведьма, лживая обманщица, которая не способна доставить мужчине радость! Ты только посмотри на себя – кожа да кости!