— Петрович, не сочиняй, — улыбаюсь в ответ. — Скажешь тоже, лучшая журналистка. И не виделись всего пару недель, а ты тут уже напридумывал Бог знает чего.

— Не всего пару недель, а целых, — поднимает указательный палец вверх, делая акцент на последнем слове, — пару недель, — после чего поворачивается лицом к Вишневскому и протягивает ему руку. — Петрович.

— Артем, — парень пожимает в ответ.

— Ты с Барби? — спрашивает мужчина.

— Нет, я с Катей, — а мы с Анькой начинаем ржать. Даже серьезная Дарина улыбается, продолжая прикладывать наклейки к автомобилю.

Барби, как все догадались, прозвали меня. Один раз я накрутила волосы, накрасилась и отправилась на свидание, по дороге заехав к Аньке в автосервис. А тут один из работников купил своей внучке куклу Барби со светлыми кудрявыми волосами, точь-в-точь, как у меня. Мужики долго сравнивали нас, прикладывая игрушку к моему лицу, после чего в шутку дали мне кличку Барби.

— Я так и понял, — кивает утвердительно Петрович.

— А че это сразу с Барби, — Дарина встает и смотрит в упор на Петровича. — Может, он со мной приехал?

— Тебе нужен только генерал, — выдает мужчина, а мы в очередной раз смеемся, вытирая слезы, брызнувшие из глаз. — А парнишка еще молодой, до генерала далеко, так что тебе не подходит. Анькиных женихов всех знаю, остается только Катюха.

Артем улыбается, понимая, что ответил немного не в тему относительно моего шуточного прозвища. Смотрит на меня и подмигивает.

— Скажешь тоже, женихов, — кричит Анюта. — Где их взять-то?

— Генералы все старые, — кривится Дарина. — А я еще девушка молодая, так что старпёры мне не нужны.

— Помнишь всё, что я тебе рассказывал? — спрашивает теперь уже серьезно у нее Петрович, а девушка утвердительно кивает в ответ. — Если что, я в четвертом боксе.

И уходит, помахав на прощанье рукой. Мы с Анькой приступаем к сборке двигателя, а Дарина с Артемом к наклейкам. Меня так и тянет туда посмотреть. Аня, замечая мои постоянные взгляды в сторону автомобиля и смеющейся парочки возле него, только усмехается.

А там работа идет полным ходом. Они о чем-то перешептываются, даже периодически смеются, чем вызывают во мне вспышку гнева. Понятно, что ревновать к подруге глупо, но ничего не могу с собой поделать.

Дарина несколько раз гоняет Вишневского то за одним инструментом, то за другим, подмигивая мне, когда парень этого не видит. Я улыбаюсь в ответ, наблюдая, как он даже не сопротивляется ее издевательствам, так увлечен работой. Ох, и зараза, эта Дарина.

«Не ревнуй», — выдает мой внутренний голос.

Я? Ревновать? Даже и в мыслях не было! Но все равно тянет посмотреть и в глубине души позавидовать. Что смотрит не на меня, улыбается не мне и дотрагивается тоже не до меня. Наваждение какое-то, честное слово. И как с этим бороться? А еще целый день впереди, так что надо собрать всю силу воли в кулак и заняться работой. Говорят, трудотерапия помогает, только как трудиться, если голова, того и гляди, скоро открутится, а шея затечет от неудобной позы?

Где-то примерно часа через два после начала работы Дарина с Артемом встают с коленей и разминают мышцы.

— Мы на перекур, — выдает девушка.

— Куда? — смотрю на них строго. — Охренели совсем?

— Артему составлю компанию, — выдает наша звезда юриспруденции.

— Да, — поддакивает этот напыщенный индюк, кивая утвердительно головой.

— Ты же обещала, — Анька смотрит на Дарину своим коронным «Сейчас порву» взглядом.

— А ты бросил, — тычу пальцем в парня.

— Вот вы зануды, — говорит Дарина обиженным голосом. — Мы по одной, честное слово. Заодно сходим за кофе, кому принести?

— Никаких перекуров, — продолжаю говорить серьезно, а у самой внутри все закипает. — Размялись? Вперед на баррикады! У тебя еще дел куча.

— Не гунди, — бросает Дарина, после чего берет Вишневского под ручку и тянет к выходу. Он тяжело вздыхает, всем своим видом показывая, что он не виноват, но идет с этой красоткой. Вот же… Даже слов не могу подобрать, как его назвать в данный момент. Нет бы, остался со мной.

Злость закипает внутри, и я, делая ошибку, прищемляю себе палец. Бросаю ключ, который со звоном падает на пол.

— Да что за черт, — произношу, разминая палец.

— С тобой все в порядке? — Аня поднимает инструмент с пола, кладет на стол и смотрит на меня.

— Нормально, — отвечаю со злостью. Какое, нахрен, нормально, если этот нахал меня игнорирует уже два часа, очаровывая мою подругу?

— Оно и видно, — усмехается Анька, продолжая меня рассматривать. Пауза длится пару минут от силы. — Глупо к Дарине ревновать, — вдруг произносит она, а я округляю глаза.

— Что? С чего ты вообще это взяла?

— С того, что не слепая и не глухая. Ты пялишься все время в его сторону, постоянно отвлекаясь от работы. И Дарина не тот человек, к которому стоит ревновать Артема. Точнее, вообще не стоит этого делать в данной ситуации.

Только личного психолога и промывки мозгов мне сейчас и не хватает. Был бы кто другой на месте Ани, послала бы уже пешим ходом далеко отсюда. Но с ней я такого себе позволить не могу. Вижу, что искренне за меня переживает.

— Больно надо, — ворчу в ответ.

— Почему ты такая упрямая? — Анька опирается спиной о стол, складывая руки под грудью. — Признайся сама себе, что он тебе нравится, — я фыркаю в ответ. — Я же вижу, между вами что-то есть. Не буду спрашивать, как вы уживаетесь, захочешь — сама расскажешь, но, — делает паузу, — себе-то хоть не ври, Катя.

— Тебе надо было в психологи идти, а не в автослесари. Прямо по полочкам все разложила. А я-то, убогая, все никак не могла для себя решить, нравится он мне или нет.

— А вот хамить не стоит, — Анюта отворачивается ко мне спиной. — Я же по-дружески, помочь хочу.

Мне становится стыдно. За то, что не сдержалась и обидела Аньку незаслуженно. За то, что усомнилась в Дарине. За то, что не доверяю Артему. Хотя, за последнее не особо стыдно, потому что права Анюта — я сама еще не разобралась до конца, стоит ли ему верить или нет.

— Нравится, — вдруг произношу. — Даже очень, — подруга поворачивается ко мне лицом. — Так нравится, что сама не знаю, что мне с этим делать, — тяжело вздыхаю от переполняющих эмоций. Их слишком много, чтобы правильно разобраться в ситуации.

— Ну, по всей видимости, ты ему тоже, — произносит негромко Аня, глядя на меня.

— Не уверена, — киваю головой из стороны в сторону. — Поэтому повторюсь — не знаю, что мне делать. Пойми, Анюта, у нас с ним нет ничего общего. Он решил мне отомстить, поставив условие пожить у него. Я поставила своё — никаких баб. Ну и подумай сама — такой мажор, как Вишневский, неделю без женской ласки — это же нонсенс. А тут я под боком, почему бы не воспользоваться, раз маячит перед глазами.