Ну а уже с утра замок утопает в зелени. Даже на подоконнике моей спальни уже поставили пару горшков с алое и молочаем. Ну, кислорода много не бывает.

Я же принимаюсь за дела, а именно ухожу в ангар. Здесь, кстати, стоят две почти новёхонькие ханьские вертушки. Пока я был в Москве, Серега Сивых договорился с бывшими сослуживцами в части о выкупе военных трофеев. Всё законно, государство получило деньги, а мы вертолеты. Сумма ушла приличная, но в этой глуши вертолет — необходимая вещь.

Тут же в криокапсуле лежит тело дроу — не Наггера, а другого, чтобы не задевать легионера. А то когда он увидит себя во плоти, сразу впадет в депрессию. Тело же предназначено для Дубного, самого правильно и честного легионера. Вся предварительная подготовка уже сделана. В лобовую кость дроу инкрустирован черный кристалл. Один из подарков Жанны Горнорудовой. Вместилище разума пока пустое. Целитель подвязал к кристаллу новые нервные ткани из мозга. Так что тело должно спокойно управляться сознанием в камне.

Я решил действовать через кристалл по одной простой причине. Если Дубный будет сидеть прямо в голове дроу, то может перенять его расовые привычки и особенности. А эти остроухие, знаете, скверные ребята. Они вам не няшки-альвы. Любят дроу устраивать мясорубки да и вообще знатные извращенцы.

С кристаллом же есть надежда, что Дубный сохранит себя. Если же нет, то придется забирать каменщика обратно к себе в голову, а привитые ему экзотические вкусы очищать посредством телепатии.

Само переселение занимает меньше минуты. Нет ничего быстрее скорости мысли, потому телепаты и опасные ребята. Выстави против телепата боевого мага без щитов, да хоть того же огневка, и он не успеет даже искру разжечь, как закружится в балетном фуэте. Ну или просто вырубится, что вряд ли. У телепатов очень специфическое чувство юмора. Если попал к ним в руки, легко не отделаешься.

Дубный перенесен и кристалл слегка светится. Дроу открывает чуть раскосые глаза и удивленно смотрит на меня.

— С новосельем! — усмехаюсь.

— Шеф, я тебя вижу, — бормочет остроухий, а вернее, Дубный. — В реале вижу! Значит, я больше не в твоей голове.

— Ага, перенос состоялся, — улыбаюсь. — Можно тебя поздравить. А теперь вставай и разомнись: попрыгай на месте, помаши руками, покружи корпусом.

Дубный неуверенно, пошатываясь, вылезает из криокапсулы и принимается за разминку. Двигается он как Буратино, такой же деревянный, но это дело поправимое, обвыкнется. Сейчас меня больше волнует магическая составляющая. Накопитель у дроу меньше моего, а значит, Дубный не сможет на полную мощность пользоваться Камнем и Огнем. С другой стороны, для настройки энергосистемы нового организма Дубному нужно принимать стимулирующие препараты. Хорошо, что у нас этого добра хватает.

Лицо у Друбного непроницаемое, словно застывшая маска. Кажется, каменщик еще в шоке.

— Чего язык проглотил? — спрашиваю. — Как ощущения-то?

— Шеф, — на глаза Дубного вдруг наворачиваются слезы. А потом скупой на эмоция каменщик вообще выкидывает номер. Он бросается ко мне и сжимает в дружеских объятиях. — Спасибо, шеф! Я теперь снова хожу! На своих двоих! Спасибо!

— Да пожалуйста, — я немного ошеломленно хлопаю дроу по спине. Каменщики славятся спокойствием, но, видимо, не всегда. — Заслужил, как говорится, — молчим. — Отлипнешь, может?

— Да, конечно, — пристыженно отступает Дубный.

— Так, сейчас позову всю братву, — усмехаюсь. — Пускай полюбуется на тебя.

«Включаю» легионеров-людей и объявляю:

— Вот посмотрите на Ивана. Первый легионер выпущен. Я свое слово держу. Конечно тело запросто может не подойдет, всё возможно, но ничего страшного, тогда будем пробовать дальше.

— А почему Дубный первый? — ерепенится Воронов. — Я раньше в твою голову попал.

— Потому что ты насильник, шантажист и убийца, а Ваня всегда жил по чести, — с усмешкой разъясняю. — Вот поэтому у тебя срок отсидки и больше в десятки раз.

— А сколько конкретно? — допытывается маг Тьмы.

— Это зависит от твоего хорошего поведения, — усмехаюсь.

А еще я не могу остаться без сильных магов в Легионе. Да и без Тьмы я лишусь своих стелс-перемещений. Пока не найду замены Воронову, он будет со мной. Дубный же мне пригодится как боевая единица в роду. Таким образом в гвардии появится боевой маг.

Легионеры продолжают глазеть на дроу.

— Кого-то он напоминает, — замечает Егор-кровник, кивнув на Дубного. — А точно. Наггер, на тебя похож.

— Это тело принадлежит моему троюродному кузену, — мрачно отвечает легионер-дроу.

— Шеф, всё круто, только можно мне не ушастый кузов, когда до меня очередь дойдет? — спрашивает молниевик. — Хочу себе нормальное человеческое лицо, пускай и уродливое, но все равно не такое опасно-заостренное. И можно не бабу, — подумав, добавляет. — Не хочу бабой становиться, ну разве что только на денек…

— Шоу-рум закончился, — я «выключаю» легионеров, а то уже начался базар какой-то.

Затем оставляю Дубного на попечение гвардейцев. Пускай помогают ему обустроиться, а он занимается своей реабилитацией и осваивается с новым телом. Сам же я собирался в свой кабинет, но по дороге звонит мобильник.

— Граф Данила Вещий-Филинов, это полковник Усыкин, командир батальона «Спарта».

— Чем могу помочь, господин полковник?

— Сейчас на фронте произошла нештатная ситуация. В целом наши побеждают, но ханьцы устроили мстительную акцию. Они отправили через границу сотни и сотни воздушных шариков с подвешенными навозными лепешками.

— Ужасно коварно со стороны врага, — замечаю. — Но это вроде бы неопасно.

— Да, но есть подозрение, что среди посылок могут быть взрывные устройства, — продолжает полковник. — К тому же дует северо-восточный ветер, и часть посылок летит в сторону нашей продовольственной базы в тылу.

— О, тогда ваше волнение мне понятно, — соглашаюсь. — Если среди навозных шариков всё же есть бомбы, то база подвергнется подрывам и возгоранию.

— Именно, граф, — очень серьезно отвечает Усыкин. — Это не шутка, а диверсия. Но мы сейчас не