При приближении каравана ворота крепости широко открылись, запуская внутрь вереницу воинов и груженых телег. Им навстречу вышел комендант крепости. Рядом с ним семенил довольный представитель вестонского государства. Когда принц величественно спустился с кареты, вестонец тут же завопил о том, как сильно рад видеть столь доблестных воинов Империи. Начал причитать о его доблести и чести, и настаивал на том, что им сегодня же предстоит отправиться в путь. Ведь нечисть уже на подходе к самому Ивенту, столице прекрасной Вестонии.

Выслушав просьбу вестонца, Банког обратился к коменданту:

— Подготовь комнаты и ужин для моих людей, а также полигон. Завтра проведем учения. Без боевого слаживания я не отправлю воинов Империи на убой, тем более в чужой стране.

— Значит завтра вы отправляетесь в Ивент? — с надеждой уточнил вестонец.

— Завтра учения, по результатам которых я буду принимать решение, — бросил принц и отдав распоряжения командирам, отправился в свои покои, расположенные в башне.

Когда он скрылся с глаз людей и остался один, его взор устремился на дорогу, по которой совсем недавно сам прибыл в крепость. Из его головы ни как выходили слова старого пожилого жреца о том, что ближники на много сильнее, свирепее и опаснее обычных дольщиков. В голове тут же вспомнилась картина, как дольщики раз за разом рвали его тело на части. От осознания того, что есть твари намного опаснее дольщиков, ему становилось не по себе. И лишь слова Соленого о том, что солд способен с ними справиться, давали ему надежду на успех всей кампании, затеянной им самим.

— Нинель, ну где ты? Надеюсь у тебя все получилось, послезавтра нам предстоит отправляться в путь, надеюсь ты отправила нам солда.

* * *

Два вороных коня стремительно неслись по центральному тракту в сторону границы, поднимая дорожную пыль. С момента их убытия из Вартаса прошло более десяти суток. Темп их передвижения был стремителен. Они останавливались лишь на короткий перекус и двухчасовой сон, который требовался лошадям, ведь солды питали свой организм энергией сола и практически не нуждались в отдыхе, еде и питье. Сильвер видел на дороге свежие следы колес, движущихся друг за другом десятков телег.

— Караван нашего отряда прошел здесь пару дней назад и сейчас уже скорее всего находится в западной крепости. Мы должны поднажать, чтобы к исходу завтрашнего дня быть на месте. Вряд ли принц Банког будет задерживать отряд больше оговоренного его отцом срока, — сказал Сильвер, поравняв своего коня рядом с скачущем позади него Бризом.

— Ясно, учитель, поднажмем! — пару минут назад Бриз мечтал об остановке, ведь ему безумно хотелось в туалет, но желание увидеть Заки и сопровождать ее в опасной миссии пересилило природный инстинкт. Он, стиснув зубы, ухватил стремена своего коня, ускоряя темп и без того скоростной скачки.

* * *

После смерти своего родного тела, Шлам воскрес в чужом, но более могучем и прекрасном теле какого-то порубленного вампира. Моргу потребовался не один век, чтобы собрать все кусочки некогда могучего существа, изрубленного мерзким солдом. Предком его заклятого врага, уничтожившего его физическое тело, мерзкого старшего братца Соломона. Поэтому он пригрозил Шламу, что если он повредит его любимую оболочку для злых духов, он до скончания веков будет существовать в теле какого-нибудь голодного, беззубого, мерзко пахнущего зомби, который каждый день будет гореть, но не сгорать, в адском пламени. Ведь дорога на покой, душам, проклятым силой Морга, закрыта.

Шлам ощутил себя возле оплота детей ночи, во главе которых был его старый знакомый, демон Окил. Развернувших кипучую деятельность где-то на морском побережье. Он никогда не видел такое количество дольщиков и тем более черноглазых ближников в одном месте. Духи зомби и черноглазые генералы и даже такие же, как он, всемогущие вампиры носились по всему побережью. Поднявшись на своих могучих крыльях ввысь, он возрадовался. Его братья, словно черная вода, заполонили многие километры по всей Вестонии. Множество деревень и даже городов пали под их натиском. Вампиры были одарены уникальной силой поднимать людские мертвые тела. Поэтому каждая деревня существенно усиливала армию тьмы, неумолимо надвигающуюся на столицу Вестонии. Вдруг Шлам ощутил пожирающую его душу ненависть ко всему живому. Он мог за многие километры видеть исходящее от живых тел тепло и жизнь. Он мог слышать, как бьются их сочные сердца. Голод, нет ГОЛО-О-ОД овладел его сознанием.

Высоко в небесах разнесся ужасающий, нечеловеческий рев и он кометой обрушился на очередную деревеньку, в которой еще оставались живые люди. Крик, кровь и плач раздавались по всей округе. Шлам с наслаждением разрывал их плоть и слизывал остатки крови из еще живых сосудов жизни, а после вдыхал в них смерть. После чего трупы медленно поднимались, следуя за ним в направлении живых.

** *

Император восседал на своем золотом троне. Его пытливый ум анализировал сложившуюся ситуацию. Дело в том, что пятью минутами ранее от его старшего сына Ворда прибыл посыльный. Он доставил письмо, несущее в себе тревожные вести. Вурхис назначил его главой войска, охраняющего южные границы. Из письма сына следует, что с земель кочевников устремились потоки беженцев. Допрос которых недвусмысленно даёт понять, что скверна поглощает земли и порабощает людей, отравляя их своим дыханием.

— Значит, запад, теперь еще и юг. Пламя Ворда неплохо справляется с низшей нежитью, но неспособно даже навредить демоническому ближнику Морга. Возможно, стоило бы усилить его средним сыном Аксом, но его водные техники абсолютно бесполезны в пустыне. Поэтому пусть продолжает держать господство в море на северных границах, — осмыслив свое решение, Вурхис готовил ответное письмо для сына, в котором недвусмысленно давал понять, что не отправит еще одного брата. При появлении вблизи границ генералов тьмы, ему необходимо немедленно отступить вглубь империи. Незамедлительно сообщив об этом маневре в Солнцеград.

Закончив с ответным письмом, Вурхис достал из ножен клеймор. Глядя на золотистое, длинное лезвие, красиво переливающееся в свете потолочных магических светильников, Император произнес:

— Ну что ж, старый друг. Возможно, человечеству вновь предстоит обратиться к тебе за помощью.

* * *

Наступал вечер следующего дня. Банког вновь собрал ставку командиров. Они совещались прямо в его башне, окна которой позволяли осматривать всю округу в обе стороны горного хребта. Со стороны Вестонии небо постепенно затягивалось непроглядными черными тучами, создавая образ, будто тьма потихоньку захватывает эту территорию. Данная метафора недвусмысленно намекала о скверне, поразившей целую страну.

—