Джейми чуть приоткрыла рот: глаза ее заблестели, но уже не от давних воспоминаний. Желание с новой силой охватило ее – Малкольм видел это так же ясно, как чувствовал свою собственную страсть.

– Ваше последнее желание, миледи? – хрипло произнес он, гладя ее по щеке и касаясь пальцем приоткрытых полных губ. – Говори же, милая! Представь, что тебе остался миг, чтобы выполнить самое заветное желание всей жизни! Открой свое сердце! Говори, иначе… иначе тебя постигнет страшная и неминуемая кара!

Но Джейми не стала тратить время на разговоры. Обняв любимого за плечи, она молча прильнула к его губам.

Поцелуй был прерван стуком в дверь. Джейми испуганно отпрянула и непременно бы упала, если бы Малкольм ее не удержал.

– Кто там? – спросила она дрожащим голосом.

– Госпожа, у меня к вам поручение от леди Кэтрин, – раздался шепот из-за двери.

Джейми тревожно покосилась на Малкольма, затем прокашлялась, стараясь вернуть голосу уверенность:

– Что нужно моей кузине?

– Госпожа, она хочет, чтобы вы явились к ней в спальню.

– В такое время?

– Да, миледи. Она готовится ко сну, но не хочет ложиться, не переговорив с вами.

– Хорошо, скажи ей, что я сейчас буду. Удаляющиеся шаги затихли, и Джейми поблагодарила бога, что догадалась запереть дверь.

– Да пошла она к черту! – прошептал Малкольм, садясь в кресло и усаживая Джейми к себе на колени.

Прежде чем Джейми успела возразить, губы его завладели ее нежным ртом и миг превратился в вечность.

Наконец Джейми оторвалась от его губ.

– Мне надо идти! – прошептала она, но Малкольм уже покрывал поцелуями чувствительную шею, руки его гладили грудь, воспламеняя Джейми даже сквозь платье.

– Она ведь снова пошлет за мной, – бормотала Джейми, изгибаясь под его прикосновениями. – Кэтрин никогда не отличалась терпением, и… – Малкольм освободил ее грудь из глубокого выреза и прильнул к ней губами. – О, Малкольм! – простонала Джейми, чувствуя, как возгорается в ней неутолимый, всепоглощающий огонь.

За дверью снова послышались шаги, и Джейми испуганно застыла. Малкольм неохотно выпустил ее грудь и поправил платье. Но поздний гость, кто бы он ни был, прошел мимо.

– Проклятые англичане словно взбесились! – выругался Малкольм, заправляя ей за ухо выбившуюся прядь черных волос. – Других дел у них нет, как только нам мешать! Неужели они не понимают, что мы хотим остаться наедине?

– Надеюсь, что не понимают! – фыркнула Джейми, уткнувшись ему в плечо.

Малкольм молча смотрел на нее: глаза его сияли нежностью.

– Что же ты? – прошептал он. – Или забыла, что мы в Данвигане?

– Хотела бы я там быть! – прошептала она в ответ, поднимаясь с его колен и оправляя платье.

Малкольм тоже встал и теперь с улыбкой рассматривал ее растрепанные волосы и измятые юбки.

– Надеюсь, ты не собираешься показываться на глаза кузине Кэтрин в таком виде!

– Не тебе критиковать мой вид! – подняла на него смеющиеся глаза Джейми. – Я по крайней мере не лазила по стенам под проливным дождем!

– Верно, Джейми. – Малкольм подошел к ней вплотную, вглядываясь в прекрасное лицо так, словно хотел запомнить его на всю жизнь. Он провел пальцами по зарумянившейся щеке, поправил прядь волос, легко прикоснулся к особенно чувствительному местечку на шее, которое несколько минут назад целовал. – Но, знаешь ли, по твоему виду нетрудно догадаться, что мы с тобой…

Он сделал многозначительную паузу. Джейми вдруг мучительно покраснела, и Малкольма охватил внезапный стыд: он вспомнил, как совсем недавно жестоко обидел ее. Тогда она так же краснела под его взглядом.

Но теперь она не отводила взор, и в глазах ее не было упрека.

– Ты наглец, Малкольм Маклеод, – прошептала она и подтолкнула его к окну, но Малкольм схватил ее за руки.

– Ты простила меня, милая? – тихо спросил он.

Джейми не задавала вопросов: оба они прекрасно понимали, о чем речь.

– Малкольм, я ни в чем тебя не виню.

Он открыл было рот, но Джейми прикрыла его губы ладонью:

– Не надо. Не говори больше ничего.

Вместо ответа он сжал ее в объятиях и вновь страстно прильнул к ее рту.

Джейми прижалась к нему всем телом, чувствуя, как напряглась его мужская плоть. Все тело ее пронзали языки пламени: она хотела его – хотела уже не как наивная девушка, но как женщина, познавшая любовь.

Но нет, пора остановиться! Кэтрин ждет, и в любой момент их могут застигнуть вместе! С глубоким вздохом Джейми оторвалась от Малкольма и снова подтолкнула его к окну.

– Ты хочешь, чтобы я вернулся? – хрипло спросил Малкольм, открывая окно.

– Я сойду с ума, если ты не вернешься!

– Тогда, чтобы не ввергать тебя в безумие, я подожду здесь.

От одной этой мысли сердце Джейми радостно забилось; но здравый смысл взял верх над безрассудными желаниями.

– Нет, Малкольм! Не сегодня. Уже очень поздно, и мы не знаем, зачем зовет меня кузина. – На лице Малкольма отразилось разочарование, и, видит бог, Джейми его разделяла. – Может быть, мне придется задержаться надолго, – продолжала она, убеждая не столько его, сколько саму себя. – А тем временем кто-нибудь заглянет к тебе в спальню и увидит, что тебя нет. Представляешь, что тогда начнется?

– Трусиха! – прошептал Малкольм и, наклонившись, сорвал с ее губ последний беглый поцелуй.

– Нахал!

Малкольм, рассмеявшись, спрыгнул на карниз. Дождь утих, и небо очистилось: последние легкие облачка уже не закрывали звезд, и в лунном сиянии перед Малкольмом распростерлась необозримая равнина. По ней он мог бы сейчас скакать домой, в Шотландию.

– Джейми! – тихо позвал он.

Она стояла у окна – темный силуэт, освещенный сзади свечами, – такая красивая, что у него болезненно сжалось сердце.

Он хотел рассказать ей о письме, подброшенном под дверь, но понял, что письмо подождет. Не стоит нарушать очарование этой минуты.

– Малкольм, тебя могут увидеть! – прошептала она. – Пожалуйста, уходи!

– Слушаюсь, миледи, – покорно кивнул Малкольм и, ухватившись за побеги винограда, оплетающие стену, принялся карабкаться к своему окну.

Кэтрин готовилась ко сну: она сидела перед зеркалом, и умелая горничная расчесывала ее роскошные волосы. Однако сейчас даже зрелище собственной красоты не утешало будущую королеву. Ее снедало нетерпение: прошел, должно быть, целый час, а мерзавки Джейми нет как нет!