Вновь замолотила автоматическая пушка БМП. Определить в городе, откуда раздался одиночный выстрел, очень трудно, и ответный огонь в очередной раз велся наугад. Не столько подавить, сколько напугать, заставить убраться подальше. Однако пара очередей вновь пришлась по пятиэтажке, причем одна легла чуть ниже балюстрады. Простейшая логика – снайпера любят крыши. Там лучше обзор, сектора стрельбы…

– Илюха, давай ползком. Взгляни по сторонам, чтобы не обошли. Только не высовывайся. Нам уходить отсюда рановато.

По расчету времени, обойти атакующие не успевали. Там же в разных дворах еще хватает бойцов, и далеко не каждый предпочтет уклониться от боя. Только береженого бог бережет. Эту простейшую истину Комаров усвоил еще с момента первой Чечни.

Сам он сдвинулся к следующему проему. Но цели, как назло, были труднодосягаемы, и приходилось вновь ждать, когда хоть кто-нибудь подставится.

– Я – Комар. Сдерживаю противника на углу Калининской и Садовой. Две брони с десантом.

– Принято, – отозвался на другом конце Александр.

Ни о каких решениях начштаба, понятно, не сообщил. Если кто и будет направлен проходными дворами, знать это обычному бойцу ни к чему. Но будет ли? Стрельба ведется и прямо, и справа, и едва не в тылу. Типичный для городских боев слоеный пирог, когда свои перемешаны с противником.

– Чисто все, дядя Слава, – подполз сзади Илья.

Да и как ему еще обращаться к напарнику? По имени – чересчур велика разница в возрасте. От звания Комаров открестился сам. Как и от отчества, на которое тратятся драгоценные секунды.

– Ты все равно наблюдай время от времени. Осторожненько так. Раз в лоб пойти они не рискуют, наверняка постараются зайти с другой стороны. Наше дело маленькое – задержать, нанести урон и вовремя смыться. Чтобы преподнести им сюрприз в другом месте. Ничего. Без малого на полчаса мы их придержали. Пока выкурят нас отсюда, минимум еще столько же. Так потихоньку, полегоньку и наступит вечер.

А тут солдаты все-таки двинулись вперед, очень осторожно, стараясь использовать малейшее укрытие, и стало не до разговоров…

– Щас будут здесь, – Коля опустил рацию и потянулся за гранатометом. – Вы оставайтесь, а мы с Худойбердыевым немного выдвинемся вперед. В борт бить по-любому сподручнее.

Апостолы ушли заранее на параллельную улочку и теперь ожидали неприятеля там. В нынешних условиях важнее не число бойцов в одном месте, а маневренность и постоянные перемещения. Нанес удар, исчез. Потом – в другом месте.

Пути намечены заранее. Никаких пробежек по улицам, только дворами. Так, чтобы со стороны любое движение было незаметно. Насколько вообще возможно незаметно перемещаться по городу.

Стреляли, кажется, едва не везде, да еще эхо гуляло посреди стен. Рация порою взрывалась отборным матом. Однако, судя по отрывкам разговоров и звукам боя, дела у нападавшей стороны шли не слишком успешно. Продвигались, конечно, только кусали их со всех сторон, и зачастую уже пройденные улочки вновь занимались то добровольцами, то ополченцами.

– Встанем здесь, – объявил Николай. – Ты посматривай направо. Эти гады тоже могут дворами пойти.

Таджик кивнул в ответ. К чему лишние слова?

Весьма удобная подворотня чуть в стороне от улицы. Впереди некогда явно был еще один дом, но по каким-то причинам пошел на снос. Зато проезжая часть не вплотную, а спереди обзор неприятелю прикрывает двухэтажная развалюха времен царя Гороха. И путей отхода минимум штуки три. Правда, и обхода ровно столько же.

Рвануло где-то недалеко. Там, где заняли позицию Апостолы. Следом грянула такая перестрелка, словно сошедшимся противникам внезапно потребовалось срочно расстрелять как можно больше боеприпасов. Этакое соревнование на скорострельность.

На противоположной стороне улицы показался крадущийся солдат в чужой форме, и бывший десантник предусмотрительно отшатнулся под прикрытие выходящего прямо в арку подъезда. Одиночные пехотинцы его пока не интересовали. Да и какие одиночные? Головные – так будет точнее. Наверняка стандартная схема – десант и броня в качестве поддержки. Можно считать наоборот: броня и охраняющие ее пешие вояки. От перемены мест слагаемых сумма не меняется. Лишь бы сюда не сунулись раньше времени.

Гранатомет чуть оттягивал руки. Приятная такая тяжесть, гарантирующая, что чужакам не поздоровится, если не сплохует стрелок. А тут расстояние – никакого оптического прицела не надо. При желании промахнуться проблема.

Так. Судя по звуку, движется что-то тяжелое. Вряд ли танк, скорее опять уже знакомая «Брэдли». Зато и весит она под тридцать тонн. Куда родной БМП, а уж о машинах десанта поминать стыдно. Они в сравнении – как пушинка.

Она, родимая! Громоздкая даже на вид, башня повернута в другую сторону, пара солдат едва не прижалась прямо к броне. Один из пехотинцев как раз посмотрел в направлении подворотни, кажется, что-то крикнул и стал вскидывать винтовку.

Поздно! Граната в мгновение проскочила небольшое расстояние и ударилась в борт бронированной гадины. Страшная штука – комбинированный боеприпас с гарантированным пробитием любой защиты. Оба пехотинца рухнули, а от взрывной волны или достало их чем, пока без разницы. Нечего так близко держаться к машине!

– Ходу! – сам себе выдохнул Николай, проворно закинул пустую трубу РПГ через плечо и дернул автомат.

Больше здесь делать было нечего. Обложат в две минуты, и жить останется, сколько продержишься.

Оказалось, гораздо меньше. Из дворика, где оставался Худойбердыев, донеслась злая длинная очередь. Таджик умело укрылся за валяющимся здесь невесть по какой причине хламом и старательно вел огонь куда-то в сторону соседнего дворика.

– Не задерживай! – Но сам Николай все же примостился рядом, заметил мелькнувший силуэт и тоже выдал пару коротких очередей.

– Я попал, – Худойбердыев повернулся к десантнику. – Один упал. Сразу.

– Молодец! Вернемся, можешь купить себе пряник! Но все равно, рвем отсюда! Сейчас они еще с улицы подойдут! Ну, раз, два, три!

Открытого пространства было от силы десяток метров, но как же неприятно бежать под свист пуль и каждое мгновение ожидать рокового удара!

Проскочили и без остановки понеслись дальше. Даже тяжесть обычного солдатского имущества не мешала стремительному бегу, как не мешали ему различные препятствия в виде деревьев, заборов и прочей ерунды.

Лучший стимул для бега – опасность за плечами, а лучшая в жизни цель – родная позиция, где ждут способные прикрыть тебя друзья.

Перебежка через улочку, а там и родной двор с коротко лающим вдоль основной магистрали пулеметом. Казавшийся островком безопасности оазис явно уже перестал быть таковым, так ведь вчетвером – не вдвоем.

Даже вшестером. Оба Апостола были уже здесь и старательно опустошали магазины автоматов. Не лишь бы как, нет, исключительно короткими, по два-три патрона, просто целей видно хватало, и поневоле требовалось торопиться.