Ученый монах Ланфранк продолжал оказывать герцогу Вильгельму поистине неоценимые услуги. Из Руана после собрания там нормандской знати он отправился в Париж, ко двору Филиппа I. Монаху удалось убедить его в том, чтобы он не мешал действиям правителя Нормандии против английских «клятвопреступников». Король Филипп I согласился на это в надежде, что герцог на Альбионе сломает себе шею и тогда у Парижа будет заметно меньше проблем с Нормандией. Король опасался этого воинственного человека, который дважды наносил в битвах поражение его отцу, Генриху I.

Парижская аристократия, как и знать Нормандии, оказалась глуха к намерениям герцога Вильгельма. Сражаться и умирать за него никто не пожелал. Однако рядовые французские феодалы с титулами графов и баронов оказались людьми иного свойства: многие из них в междоусобицах разорились и потому были готовы улучшить свое благосостояние за счет военной добычи, которая их ждала в Англии. К ним добавлялись многие сотни рыцарских сыновей, которые оказались обделенными скромным отцовским наследством.

В этой благожелательной среде горячие убеждения монаха Ланфранка и его посланцев попали на самую благоприятную почву. Думается, он просто знал, что делать, где и кого вербовать в армию вторжения. Феодальная Западная Европа давала редкий простор для военного наемничества: готов служить кому угодно, только плати.

Самый маленький французский феодал имел свой, пусть и маленький, воинский отряд. И это не считая того разбойного люда, который пожелал бы присоединиться к такому, скажем, баронскому войску. Преимущество армии, составленной из подобных небольших отрядов, заключалось в том, что ее командующий (в данном лице герцог Вильгельм) не мог встретить неповиновения больших аристократов, пришедших к нему с тысячными полками.

Ученый монах обладал обширными связями, будучи своим человеком у кардиналов (прежде всего у Гильдебранда) и папы римского Александра II. Католическая церковь без лишних убеждений осудила английского короля Гарольда Саксонца и его подданных в том, что они якобы умертвили Альфреда Великого и его свиту, прибывших на остров (!?), изгнали архиепископа Роберта с кафедры Кентерберийской, а сам король Гарольд нарушил клятву, данную над святыми мощами.

Альфред (Эльфред) был героем англосаксов, внуком Экберта, короля Уэксесса, который вел борьбу с первыми датскими викингами, переплывшими Северное море и основавшими на восточном берегу Британии военный лагерь. Датчане стремились захватить крупнейший город-порт англосаксов Лондоном, выгодно расположившийся близ моря в устье полноводной Темзы. Лично храброму Альфреду удалось разбить викингов и захватить их лагерь-крепость.

Но о полном изгнании датчан с острова не могло быть и речи: они уже прочно владели немалой его частью. В итоге Альфреду пришлось пойти на раздел Британии на две части, северной из которых стал править датский король Гутрум, принявший христианство. Альфреду (правил с 871 по 901 год) досталось так называемое южное Английское королевство, которое по территории составляло лишь одну треть современной Англии, но зато в него входил разрушенный в ходе войны Лондон с отличной морской гаванью. После прекращения войны с датчанами там началось, с помощью фризских мастеров, строительство больших морских судов. Со времени царствования короля Альфреда и началась торговая слава столицы Великобритании. Лондон стал второй столицей англосаксов, поскольку старой королевской резиденцией оставался Винчестер, главный город Уэссекса.

Победа англосаксонского короля Альфреда над викингами имела тяжелые последствия для севера Европейского континента. Не сумев покорить остров, датчане устремились туда, сумев в 886 году осадить Париж, который после восьми месяцев осады был вынужден откупаться от морских разбойников из Скандинавии огромной денежной суммой в 7 тысяч фунтов, то есть серебром.

Правитель южного Английского королевства в это время увлекся наукой, стараясь восстановить рукописные творения своих предшественников. Помимо издания книг, Альфред составил руководство для изучения истории и философии. В конце своего царствования он отбил три попытки отважного вождя викингов Гаэстона завладеть какой-либо частью южной Англии. Но Альфред по прозвищу Великий и его сын-наследник Эдуард (будущий король англосаксов Эдуард I) отразили эти нашествия завоевателей-датчан. Тем, теснимым со всех сторон, разбитым в сражении при Фарингаме, пришлось убраться восвояси.

Что же касается папского обвинения короля Гарольда Саксонца в изгнании архиепископа Роберта с кафедры Кентерберийской, то здесь дело было иного рода. Английская церковь в середине XI века уже во многом вышла из-под власти папы римского, что сильно беспокоило последнего. Поэтому организация похода герцога Вильгельма на Англию давала хороший шанс вновь подчинить церковь этой страны папству со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Чтобы понять обеспокоенность Рима положением своих дел в Британии, достаточно заглянуть в будущее. Когда начнется эпоха Реформации, Англия станет одной из первых стран, официальная церковь которой полностью выйдет из лона католичества и перестанет подчиняться папскому Риму. Но это будет впереди исторических событий XI века.

Герцог Вильгельм по наущению своего советника начал тяжбу перед папским двором против Гарольда, обвинив того в страшном грехе – в святотатстве. Он стал просить папу Александра II, чтобы Англия (целая страна!) была осуждена церковью и объявлена собственностью того, кто первый займет ее. Вильгельм нашел себе в окружении папы активную поддержку в лице Гильдебранда и его партии: кардинал во всем ручался за него.

Гильдебранд в будущем станет папой Григорием VII, яростным защитником римской веры. Считается, что Вильгельм познакомился с ним во Франции, куда этот церковный реформатор прибыл для борьбы с ересью. Или, говоря иначе, для «охоты на ведьм», которые олицетворяли собой любых несогласных с официальным Римом. В ходе знакомства эти два человека чем-то очень понравились друг другу. Каждый из них усматривал в новом знакомом виды на будущее.

Показательно, что всем было совершенно очевидно, что правитель Нормандии не имел никаких законных прав на английскую корону. Она передавалась другому, вне всякого сомнения, знатному человеку, по завещанию умирающего монарха, не имевшего прямого наследника. Гарольда, как шурина короля Эдуарда, можно считать во все времена близким родственником.

Даже принимая во внимание то, что Вильгельм имел родство с матерью короля Эдуарда III Исповедника, королевой Эммой, следовало признать Гарольда из рода Годвина, брата жены последнего короля, более законным преемником. К тому же было общеизвестно, что Вильгельм Нормандский является незаконнорожденным аристократом. При династическом управлении странами Западной Европы это было немаловажным препятствием для занятия любого трона, уже не говоря о королевском.

У исследователей рыцарского Средневековья относительно законности наследования английского престола Гарольдом есть разные суждения. В основе их, как правило, лежат разные подходы и симпатии к завоеванию Англии нормандцами, оценка последствий этого исторического деяния.

Здесь интересна точка зрения французского историка Поля Зюмтора, автора двух десятков книг о западном Средневековье, давшего весьма высокую во всех отношениях оценку личности Вильгельма I. Он пишет следующее: