месяца в Абхазию. Это было счастливое время! А самое прекрасное то, что первую свою ночь они провели в лунных дорожках теплого Черного моря, гимном любви супругов стал шлягер «Мелодия»: «Ты — моя мелодия, я твой преданный Орфей». «Любовь — не значит смотреть друг на друга, а надо смотреть в одну сторону!». В 2008 году 80-летний классик негодовал: «Уровень эстрады падает! Меркантилизм стоит во главе угла! Сейчас абсолютный диктат певцов (Пугачева, Киркоров). Они ревностно следят, чтобы исполненную ими песню композитор больше никому не передавал. Ничего в этом хорошего нет!».

Сложился Золотой дуэт соединения души в мировом творчестве. На панихиде убитая горем вдова много плакала: «В могиле оставили место для меня? Я не толстая, и много не понадобится — всего кусочек … Коля только на год старше меня». Последнее слово классика: «Я земной календарь поправлю. Не смогу навсегда уйти. На кого я тебя оставлю в этом трудном земном пути? С юных лет в тесноте московской я талантом твоим согрет, мой найденыш в толпе бесовской, мой звереныш. Мой ясный свет».

Андрей Дементьев (1928–2018). Заслуженный деятель искусств Российской Федерации. Лауреат государственной премии. Почетный член Российской академии художеств. Поэт-песенник, им написаны замечательные патриотические стихи. Записал некоторые из них.

Первое. «Отцы не оставляйте сыновей! Не унижайте их подарком к дате… Все можно изменить в судьбе своей, но только сыновей не покидайте. Пока малы, за них в ответе мать, от первых слез и до последней сказки. Но как потом им будет не хватать мужской поддержки и отцовской ласки. Им непременно надо подражать своим отцам — на то они и дети. Родную руку молча подержать, уйти с отцом рыбачить на рассвете. Обида вас постигнет иль любовь — не уходите… Вы им всех дороже. Ведь в жилах сыновей отцова кровь, и заменить ее уже никто не сможет».

Второе. Поэт написал со слезами на глазах следующие строки: «Раз в село прислали по весне фильм документальный о войне, все пришли в кино — и стар, и мал, кто познал войну, и кто не знал. Перед горькой памятью людской разливалась ненависть рекой. Трудно было это вспоминать. Вдруг с экрана сын взглянул на мать. Мать узнала сына в тот же миг, и пронесся материнский крик: «Алексей! Алешенька! Сынок!», словно сын ее услышать мог. Он рванулся из траншеи в бой. Встала мать прикрыть его собой. Все боялись, вдруг он упадет, но сквозь годы мчался сын вперед. — Алексей! — кричали земляки. — Алексей! — просили, — Добеги! Кадр сменился. Сын остался жить. Дома все ей чудилось кино. Все ждала, вот-вот сейчас в окно, посреди тревожной тишины, постучится сын ее с войны».

Третье. Письмо отца. «Я читаю письмо, что уже пожелтело с годами. На конверте в углу номер почты стоит полевой. Это в сорок втором мой отец написал моей маме перед тем, как идти в свой последний, решительный бой. Дорогая моя, на переднем у нас передышка. Спят в окопах друзья, тишина на крутом берегу… Дорогая моя, поцелуй ты покрепче сынишку. Знай, что вас от беды я всегда берегу. Я читаю письмо. И как будто все ближе и ближе тот тревожный рассвет и биенье солдатских сердец. Я читаю письмо. И сквозь годы отчетливо слышу я сейчас те слова, что сказал перед боем отец. Я читаю письмо. А за окнами солнце смеется, начинается день. И сердца продолжают любить. Я читаю письмо. И уверен, что, если придется, все, что сделал отец, я сумею всегда повторить».

Четвертое. «Я ненавижу в людях ложь. Она у всех бывает разной, весьма искусной или праздной. И неожиданной — как нож. Я ненавижу в людях ложь. Ту, что считают безобидной, ту, за которую мне стыдно, хотя не я, а ты мне лжешь. Я ненавижу в людях ложь, и очень я душой страдаю, когда ее с улыбкой дарят так, что сперва не разберешь. Я ненавижу в людях ложь. От лжи к предательству полшага. Когда-то все решала шпага. А нынче старый стиль негож. Я ненавижу в людях ложь. И не приемлю объяснений. Ведь человек — как дождь весенний, а как он чист, апрельский дождь…».

Афоризм. Облака летят надо мной, словно страницы моей жизни. Понастроили многоэтажных муравейников, а деревня умирает, плачет ива и душа. Живет земля Российская, пока душа поет!

Вячеслав Тихонов (1928–2009). Народный артист России, символ Российского кинематографа. Свою «лебединую песню» он исполнил в фильме «Семнадцать мгновений весны», в роли Штирлица. Сценарий к фильму написал Юлиан Семенов, прототипом героя Тихонова послужил образ легендарного разведчика Рихарда Зорге (его отец, немецкий инженер Густав Зорге, был сотрудником фирмы Нобеля, а ближайший родственник — Фридрих Зорге был личным секретарем К. Маркса). В фильме есть место классики любви: встреча разведчика с женой в кафе под музыку Таривердиева — душевно раздирающий кадр. Культовую картину Татьяны Лиозновой можно смотреть вечно.

В 2023 году исполнилось 50 лет со дня показа фильма в кинотеатрах страны. Народ был в восторге от просмотра новой премьеры фильма. Следующую главную роль Тихонов сыграл в качестве генерал-майора КГБ в фильме «ТАСС уполномочен заявить…». «Фильмы с моим участием запомнились зрителям на долгие годы, значит, я прожил свою жизнь не зря»! Как сказал Геннадий Хазанов: «Такая слава не изувечила такую личность, как В. Тихонов».

Таня Савичева (1930–1944). Благополучные времена подходили к концу: НЭП сворачивали, частную собственность изымали, а сами владельцы попадали в разряд «лишенцев». Тех, кто занимался торговлей, лишали избирательных прав, им не платили пенсий и пособий, отправляли в ссылку. Не миновала сия участь и семью Савичевых. Пекарню с булочной кондитерской, принадлежащую отцу Тани Савичевой, закрыли, а семью выселили «за 101 километр», потом вернули.

Около миллиона человек погибли от голода во время блокады Ленинграда, и один из самых страшных документов в истории осажденного города — девять страничек, заполненных детской рукой Тани Савичевой. Одиннадцатилетняя Таня вместе со сверстниками собирала стеклотару для зажигательных бутылок и расчищала от хлама чердаки, по норме выдачи хлеба по карточкам для детей — 125 граммов в сутки. Тысячи ленинградцев стали гибнуть от голода и холода. Как всегда, Таня, в записной книжке, карандашом, неровным детским почерком, написала: «Мама в 13 мая в 7.30 час утра 1942 г.», «Савичевы умерли», «Умерли все», «Осталась одна Таня». Из всей большой семьи осталась жива только сестра Нина и брат Михаил. Таню не смогли спасти — пережитые потрясения, прогрессирующая дистрофия, цинга, туберкулез, первого июля 1944 года она умерла. Ее дневник передали сотруднику Эрмитажа для выставки