Лейни заерзала на сиденье, стараясь подальше отодвинуться от Уэя. Спина опять саднила в том месте, где ее натерла веревка.

– Я знаю, что тогда произошло. Я – один из немногих, кому известна вся правда. Послушай, неужели ты не видишь, что Колли в самом деле не даст тебе покоя, если ты будешь с Престоном?

– У него есть Рейчел Хардинг, так какое ему дело до моих отношений с его родственником? Между прочим, Престон в Спрингсе только из-за того, что его вызвал сюда дед. Он ненавидит наши края. В конце месяца он уедет и больше не вернется. – Она прикрыла глаза и выпалила, словно торопясь: – И я собираюсь уехать с ним.

Уэй охнул от удивления.

– Что? Да ведь здесь твой дом! Ты всегда говорила, что никогда из Спрингса не уедешь.

– Уеду, если жизнь здесь будет причинять столько страданий.

– Каких страданий? Тебе настолько невыносимо видеть Колли с другой женщиной? – Лейни негодующе посмотрела на него, но Уэй не обратил на нее внимания. – Или Престон для тебя – это предлог, чтобы сойтись с Колли?

– Он мне нравится, – возразила она.

– Не верю, что тебе мог понравиться этот человек.

Лейни вспыхнула.

– А я не знаю, чем он тебе не угодил. Он не был таким, пока не узнал, что когда-то я была с Колли.

– Он такой же, как и вся эта шушера. Ты хочешь сказать, что все эти господа – твои новые друзья? Ты живешь другой жизнью. Ты по-другому воспитана. Ты лучше их. Ты глубже их и достойнее.

Лейни тупо таращилась в сгущающиеся сумерки. У нее болела нога, болело сердце.

– Да кого в нашем мире это интересует? – с горечью произнесла она.

– Прекрати, Лейни. Какая муха тебя укусила? Тетя Дебора осудила бы тебя.

– А, мама… Ее все уважают, но никто не согласился бы жить ее жизнью. Той жизнью, которую она ведет отчасти благодаря мне.

Уэй помолчал.

– Значит, ты решила уехать с Престоном, чтобы возместить ей ее утраты? Да опомнись же, Лейни!

– Не надо так мрачно. Я вовсе не приношу себя в жертву. Нет ничего страшного в том, чтобы жить с богатым и красивым мужчиной.

– Если ты его любишь.

Лейни выпрямилась.

– Он – решение всех моих проблем. Папа умер по моей вине. Мама потеряла все, и тоже по моей вине.

– Брось, Лейни, того, что было, не вернуть, – запротестовал Уэй, но Лейни его даже не слышала.

– У нас не было денег, чтобы сохранить дом и послать меня в колледж. И я была нужна маме. А также тете Оливии и «Магнолии». И это было к лучшему. Наконец-то я получила возможность сделать что-то для них. А теперь все рушится. Тетя Оливия постарела, мама измучилась, а гостиница… Я ее очень люблю, но она пьет из нас все соки.

– Так оставь ее. Это частичка и моего прошлого, но я не стал бы посвящать ей всю жизнь.

– А я не могу. И тетя, и мама не смогут жить в другом доме. Они не смогут быть счастливы без «Магнолии». Есть одно обстоятельство, о котором я еще никому не говорила, даже маме. И ты ей, пожалуйста, не говори. Страховой полис аннулирован, и мы должны выплатить налоги за много лет.

Уэй долго молчал.

– У меня есть кое-какие сбережения, – осторожно сказал он. – Сколько вам нужно денег?

– Сорок тысяч долларов, – равнодушно ответила Лейни. – Ни у кого из нас таких денег нет. «Магнолию» придется закрывать, а это означает конец той жизни, к которой мы привыкли.

– И ты, – медленно проговорил Уэй, – решила, что у тебя есть выход: выйти замуж за Престона?

– Неважно, выйду я за него замуж или нет, если… если я получу от него то, что мне нужно. Мне нужны деньги и выход из той запутанной ситуации, которую я сама создала.

– Это твои новые друзья научили тебя так рассуждать? – с неожиданной яростью бросил Уэй.

– Нужда заставила.

На Уэя и Лейни опустилась тяжелая туча, в которой таился гром. Гром его гнева и боль ее сердца. Но Уэй не должен знать того, что у нее на сердце.

– Колли тоже богат, – вдруг сказал Уэй. – И он так давно тебя любит. Его состояние не меньше состояния Престона, хоть он им и не пользуется.

– Ты же знаешь, что я не могу выйти замуж за Колли, – возразила Лейни.

– Пусть между вами стоит тень Джона Торна, все равно быть его женой – меньший позор, чем спать с Престоном, как дешевая шлюха, только ради денег и возможности уехать отсюда, – жестко сказал Уэй. – Если ты уедешь, что будут делать Оливия и Дебора?

– Я буду часто к ним приезжать. Сам знаешь, это правда. Я не забуду о них. И к тому же у них будет достаточно денег…

Уэй даже не дал ей договорить:

– Может быть, тебе удастся спасти «Магнолию» и обеспечить мать и тетку. Допускаю, что ради тебя раскошелится даже Престон Ролинс. Только захотят ли Дебора и Оливия благополучия за ту цену, что ты намерена заплатить?

– Я позабочусь о том, чтобы они не…

– …не узнали, какую жизнь ты станешь вести?

Лейни негромко всхлипнула, и в машине воцарилось молчание.

Сбоку показались желтые огни в окнах отеля «Магнолия», но Уэй не стал сворачивать с шоссе.

– Ты же обещал отвезти меня домой! – испуганно воскликнула Лейни.

– Первым делом тебя осмотрит врач. – Он все еще сердился на нее и не скрывал этого. – Ты упала с большой высоты. Нога у тебя распухла, спина в ссадинах, поцарапаны колени. И на протяжении последних пяти миль ты плакала.

– Я в порядке. И ты уже знаешь, что у нас больше нет страховки. Мы и так задолжали доктору Максвеллу, потому что мама водила к нему тетю Оливию дважды за последний месяц. И я сотворила еще одну глупость. Профукала последнюю сотню долларов на этот купальный костюм, чтобы… – Уэй не понял, смеется она или плачет при этих словах. – Чтобы произвести впечатление на Престона, а вместо того сва… свалилась в карьер.

– Я отвезу тебя к врачу, – твердо сказал Уэй; теперь гнева в его голосе не было. – А если будешь реветь, я тебе скажу еще кое-что неприятное. Милая моя Лейни, неужели ты думаешь, что ты уже взрослая только потому, что поняла, как тяжело жить на этом свете? Нет, подожди. Вот пусть эта скотина навалится на тебя в постели и станет тебя лапать, а ты будешь ждать своих денег… Ты не так устроена, Лейни. Ты возненавидишь себя куда сильнее, чем ненавидишь своего маленького колдуна. Ради всего святого, послушайся меня. Не делай этого.

– Слушайся меня и делай то, что я тебе говорю, – сказал Дьявол. – А больше мне ничего не нужно.

Колли валился с ног от усталости.

Он по-прежнему работал на уборке урожая табака. Распоряжения он получал от Торна, как и все наемные работники. Колли и Торн держались отчужденно, разговаривали мало, и отношения между ними оставались напряженными. А когда Торн в той или иной форме выражал свою неприязнь к Колли, молодой человек вспоминал свой разговор с Деборой. Она не требовала, а просила: она верила ему.