– Ножницы? Но…

– Я хочу отрезать волосы.

Джейн принесла ножницы, сказав, глядя прямо в глаза, что доверяет ей. Это означало: никаких глупостей, никаких…

– Я просто обрежу волосы. Только волосы. Я оставлю их за дверью через несколько минут.

Джейн вернулась через «несколько минут». В самом деле, на полу коридора лежала невероятная масса белокурых шелковистых волос и пара ножниц, аккуратно положенных сверху.

Так как из-под двери струился свет, Джейн постучала и сообщила, что Брэннигана нашли бродящим по кварталу и арестовали.

– Если хочешь, завтра мы отвезем тебя домой, чтобы ты забрала вещи.

– Я не хочу возвращаться в этом дом.

– Тогда этим займусь я.

– Что он говорит? – спросила встревоженная Корин.

– Утверждает, что ничего не помнит. Абсолютно ничего.

– Он лжет.

– Определенно. Они все так говорят. Уверяют, что потеряли голову в прямом и переносном смыслах. Потому что это их устраивает.

«Вот только я его ударила». Корин мгновенно поняла тактику Джека. Он воспользовался тем, что она несколько раз ударила его по голове, не только для того, чтобы утверждать, будто он ничего не помнит, но и для того, чтобы не упоминать о статье шурина и о книге Мэри. Корин следовало бы самой назвать причину произошедшего. Доказать, что это не в первый раз. Объяснить удары. Она сразу поняла, что состоится судебное разбирательство. Но это никак не повлияло на ее решение ничего не говорить о статье. Никто не должен был догадаться о Кайле.

– Кайл говорил мне о тебе.

Корин не отреагировала.

– Несчастный случай с Малколмом потряс его. Он рассказал мне о тебе. То есть о том, почему он боится за тебя.

Она продолжала хранить молчание, но внимательно слушала Джейн, которая вкратце рассказала об их жизни и закончила так:

– Я хочу, чтобы ты знала, что у меня есть друг-полицейский – очень хороший друг, – который тайком наблюдал за твоим домом. К сожалению, он ни разу не заметил ничего такого, что позволило бы нам приступить к действиям.

– Наружу ничего не выходило.

– Мне невероятно жаль, – призналась Джейн, беря ее за руку. – Хотя нет, я в ярости. Мне следовало бы…

Корин прервала ее, сказав, что сама слишком долго ждала. И что Кайл спас ее, показав визитную карточку «Дома».

– Но когда меня допрашивали полицейские, – добавила Корин, глядя в глаза Джейн, – я сказала, что нашла вас в справочнике и что название «Дом» вселило в меня уверенность.

– Если ты решишь изменить показания, я уверена, что мой брат будет готов свидетельствовать в твою пользу.

– Я не хочу говорить о Кайле. Я не хочу, чтобы у Джека было хотя бы одно оправдание. Если бы я хотя бы раз упомянула о Кайле…

– Так лучше, я согласна. Не стоит давать адвокату возможность утверждать, что у твоего мужа были причины «потерять голову».

– Я никогда не делала ничего плохого, – сказала Корин с твердостью, о которой и не подозревала в себе. – Когда Джек начал меня бить, у него не было никакого повода. Он присвоил себе это право.

– Ты можешь мне доверять, Корин. Я ничего не скажу и постараюсь забрать вашу одежду.

Кайл вышел от Корин чуть позже трех часов утра. Да, ему лучше вернуться в свою комнату. Что же касается сна… Как можно уснуть после такого? После того, что она рассказала, и того, что он почувствовал? Слишком много ярости и много – слишком много – эмоций.

Он прошел мимо комнаты Джейн. Дверь была приоткрыта, и Кайл постучал. Сестра открыла, прижимая к уху телефон. В ее голосе была «тональность Дэна». Кайл рухнул на диван и рассеянно слушал последние обрывки их разговора.

– Где он в такой час? – спросил Кайл, когда сестра закончила разговор.

– На службе. – Она пожала плечами и добавила, что Дэн заедет завтра. – А ты где был?

– У Корин.

– И?

– И ничего. Мы разговаривали…

– Что она тебе сказала? – спросила Джейн, которой не хотелось выдавать Корин.

Кайл долго смотрел на сестру.

– Она говорила о своем детстве, о своей встрече с Негодяем. О своих детях. Об изоляции. Об одиночестве… и о маленьком красном огоньке магнитофона. В детали «остального» она не вдавалась.

– Многие не могут выразить это словами. Требуется время, чтобы понять, требуется время, чтобы признать факты и… требуется время, чтобы переделать свою жизнь.

Кайл и Джейн посмотрели друг на друга. Они знали это лучше кого бы то ни было. Прийти в себя – это все равно что забыть: напрасное пожелание. Кайл откинул со лба прядь волос.

– Мне плохо от этого. Я должен был…

– Я тебя понимаю, Кайл.

Джейн села рядом с братом на диван. Она чувствовала его ярость. Кайл вытянул руки и ноги. Издал бесконечно долгий вздох. О, он очень хорошо знал то, о чем думала его сестра.

– Ты лезешь туда, куда не надо.

– Джейн, замолчи, пожалуйста.

– Мне не нравится, когда ты так говоришь.

Он снова открыл глаза и напомнил ей, что в течение двенадцати лет она была любовницей Дэна, и он ничего не говорил по этому поводу.

– «Мы не выбираем того, кого любим». Разве это не твоя фраза?

– А как же Пэтси?

Кайл ответил сурово и после паузы:

– Что ж… Наши отношения находятся на этапе обдумывания совместного будущего. Не профессионального, уверяю тебя.

– Из-за Корин?

– Пэтси ничего не знает о Корин.

Джейн могла бы сказать, что следует опасаться несказанного, того, что скрывают, и того, о чем молчат… Но она воздержалась.

– Почему ты мне ничего не сказал?

Кайл пожал плечами.

– Ты же только что сказала, что требуется время, чтобы понять, нет?

– Пэтси сообразительная и поймет быстро.

Кайл добавил, что и сам толком ничего не знает. Он был уверен в том, что Корин его волнует, и в том, что собирается только…

– …помочь ей. Потому что остальное просто невозможно. Ты же знаешь, кто я и какую жизнь веду? Корин не нужен тип, который живет в параллельном мире и проводит жизнь в дороге.

Кайл долго смотрел на сестру, потом добавил:

– Видишь, я это знаю. Моя жизнь несовместима с ее жизнью.

Джейн посмотрела брату в глаза. Они были серьезными и сияющими. «Почти безоблачными».

– Но…

– Но… – признался он, – это никак не отменяет тот факт, что между нами могло все сложиться. В другой жизни.